Белый тигр в дождливый вторник…
Шрифт:
И кабинет надолго опустел.
Кофе был вкусным. Вера, зажмурившись, отпила глоточек и потянулась к блюду с пирожными. Рука наткнулась на пустоту. Девушка удивленно посмотрела на тарелку и перевела взгляд на Пак Мин Джуна. Тот пожал плечами и широко улыбнулся.
— Кто успел, тот и съел. Тебе о фигуре заботиться надо.
— Уж кто бы говорил. Мне, в отличие от некоторых звезд корейской волны, в рекламе не сниматься.
— Погоди, еще закажем… Ащщ!
В заведение, с видом
— Выйди, — вдруг негромко скомандовал Пак Мин Джун. — На улице меня подожди.
— Что?
— Оглохла? Операцией руковожу я. Исполнять без промедления.
Парень говорил, не отводя взгляда от директора и будто через силу выталкивая слова. На висках вздулись жилы, ноздри трепетали — Пак Мин Джун принюхивался.
Вера пожала плечами и уселась поудобнее.
— Я тебе что, средневековая корейская женщина, приказы исполнять? Не дождешься. Ой!
Стул под ней покачнулся и просел. Одна из его ножек подломилась, и девушка в последний момент успела вскочить, чтобы не растянуться на полу.
— Я очень тебя прошу подождать меня на улице, — с нажимом повторил Пак Мин Джун. — И далеко не отходи, будь все время в пределах видимости. Ты поняла?
Вера ничего не ответила, чтобы еще раз подчеркнуть свою независимость и свободную волю, но, подхватив с пола упавший рюкзак, пошла к двери. Эти несколько шагов дались ей непросто, она будто преодолевала толщу воды. Шаг, второй… Она поравнялась с Королевым. Тот смотрел только на Пак Мин Джуна, но Вере показалось, что ее приближение директор ощущает всем телом. Платон поднял руку, поднес к лицу. Бумажная салфетка пропиталась красным — у Королева шла носом кровь.
— Иди! — подтолкнул ее в спину голос Пак Мин Джуна. — Дзиро, будь джентльменом, позволь девушке выйти.
Вера дернулась, преодолев невидимый барьер, и вывалилась на улицу, хватая ртом воздух. Дзиро? Не Королев, не Платон Андреевич?
Было довольно прохладно, но не замечающая холода девушка добрела до скамейки и тяжело на нее опустилась. Сквозь стеклянную витрину ей было хорошо видно столик и сидящих за ним мужчин.
— Парень твой? — придвинулась любопытная цыганка. — С бывшим разбирается? Хочешь, на любовь погадаю?
Вера покачала головой.
— Странная ты девочка, — не отставала цыганка. — Давай, говорю, денег не нужно — так погадаю.
— Я же сказала — нет.
Вера сжала в руках мобильный. Пак Мин Джун за стеклом что-то втолковывал собеседнику. Королев кивнул, потом повернулся и посмотрел на девушку.
— Красавцы, — причмокнула цыганка. — Умеешь ты парней выбирать.
Вера съежилась и стала рыться в записной книжке мобильного. Выдержать прямой взгляд начальства было выше ее сил.
— Японцы? — Собеседница все никак не отставала.
— Один — кореец, — неожиданно для себя ответила Вера. — А другой — наш, местный, только из столицы. Ну, по крайней мере, до недавнего времени все выглядело именно так.
— Умереть — не встать! — всплеснула руками женщина, браслеты на ее пухлых запястьях звякнули. — У тебя не жизнь, а сериал какой-то. И на ком из них сердце успокоилось? Выберешь которого, спрашиваю?
— Там о любви разговора не идет, — грустно улыбнулась Вера. — А значит, от моего выбора ничего не зависит.
— Ты чего тут крошечку-хаврошечку изображаешь? — зло зашептала цыганка, придвигаясь почти вплотную. — Разговоры всегда только о любви ведутся, а уже потом — об остальном. Руку дай! Кому говорю!
Вера протянула в сторону раскрытую ладонь.
— Вот сразу бы так! — Руки женщины были морщинистыми и сухими. — Посмотрим… Как зовут тебя, болезная? Вера? Хорошее имя. Главное, редкое. Что у нас здесь? И дорога дальняя и страдания сердечные. Денег у тебя при себе много? Если немного, с карты сними. Тут за углом банкомат новый поставили, любую сумму снять можно…
В висках ломило, девушка поняла, что сопротивляться она не в состоянии. Захотелось немедленно дать этой милой женщине денег, и побольше — стопочку новеньких хрустящих купюр. Вера даже ощутила запах денег — металлический, похожий на запах свежей крови. Что там Королев про подчинение через прикосновение говорил? Редкая способность? Это, может, в столицах редкая, а у нас вон каждая бродяжка так колдовать умеет. Очки съехали на переносицу. Вере показалось, что ее рука испещрена мелкими буковками какого-то незнакомого языка. Разноцветные чернила — красные, лиловые, черные. Орнамент или все-таки текст?
Цыганка вскрикнула и выпустила Верину ладонь.
— Прости! Черт попутал! Я не знала, что ты под защитой.
Девушка поправила очки и удивленно посмотрела на женщину. А та суетливо поднялась, сдернув с лавки влажную шаль, и попятилась.
— Ты меня не видела, я тебя не видела. Слышишь? И заболтать я тебя не пыталась.
Вера вытерла ладонь, которой касалась цыганка, о шершавый твид юбки.
— Подождите. Я хочу спросить…
Но цыганка, позвякивая браслетами, уже убегала через площадь.
Вера пожала плечами и уткнулась в мобильный. Надо позвонить дяде Гере, а то ей опять что-то странное мерещится, кажется, пора очки менять.
Пак Мин Джун развернул стул, чтобы сидеть вполоборота к окну.
— Выкладывай все свои игрушки. Что там у тебя? Подчинение, морок?
Дзиро улыбнулся холодной улыбкой Платона Андреевича, поправил на коленях безупречные брюки, опустил руку во внутренний карман безупречного пиджака и осторожно положил на столешницу блестящую черную сферу.