Берега мечты. Том II
Шрифт:
–Я отправила Дарену приглашение, – сообщила Уитмору я, -и Кейт тоже. Не знаю, придут они или нет, но я бы очень этого хотела.
– Вы серьезно рискуете, Рода, -помрачнел адвокат, – я бы даже сказал, что вы сами создаете себе проблему. Почему вы не поставили меня в известность?
– Потому что ты бы ее непременно отговорил, – вступилась за меня Эмили Уитмор, – лично я с вами полностью солидарна, моя дорогая! Чем быстрее Дарен и Кейт поймут, что вы не мисс Грант, тем выше ваши шансы наладить с ними отношения. Вы – умница, Рода, и не слушайте этого старого зануду, моего мужа, во всем виновата его работа. В адвокатской практике он привык опираться только на факты, а иногда нужно прислушиваться к интуиции. Они с Родом часто спорили на эту тему за бутылочкой скотча. Род говорил, что нельзя всё на свете прописать в законе, и универсального ответа на все вопросы просто не существует, а Джон безуспешно пытался его переубедить. Двоих таких упрямцев еще надо было поискать… Простите, я до сих пор не могу поверить, что Рода больше нет с нами. Наверное, это потому, что похороны были формальными, а тело так и не нашли.
– Я тоже не могу смириться с его смертью, Эмили, – вздохнула я, – я специально посетила семейный склеп Олдриджей, но не почувствовала там ничего, кроме пустоты. Возможно, Джон рассказывал вам, что я вскоре отправляюсь на Бимини?
– Ради бога, Рода, будьте осторожны! – выразила непонятное беспокойство миссис Уитмор, – умоляю, не повторяйте роковой ошибки своего супруга! Не выходите в море без опытного проводника, это же Бермудский треугольник, разве вы не знали?
– Бермудский треугольник? Бимини? – уточнила я, – вы уверены?
– Ну, конечно! – активно затрясла головой Эмили. Для того, чтобы прическа держалась, на ее седеющие волосы было вылито по меньшей мере полфлакона лака, и вблизи пышная укладка здорово напоминала закостенелый черепаший панцирь. Судя по всему, пожилая леди, как и ее муж-адвокат, не часто участвовала в званых ужинах и доскональное соблюдение требований дресс-кода также отняло у нее немало сил, – Бимини входит в Бермудский треугольник, и одному только господу ведомо, что за мистика там порой творится. Корабли исчезают, самолеты пропадают с радаров…Зачем вам ехать в это гиблое место, Рода? Взглянуть на мемориальную доску и всё? Что вам это даст, в конце-то концов? Поберегите себя, дорогая, у вас еще вся жизнь впереди!
–Э мили, не нагоняй жути! – попросил Джон Уитмор, – какая мистика, бог с тобой! Всем известно, что в ту ночь Род был пьян, он в одиночку вышел в море, попал в шторм, не справился с управлением и его катер налетел на риф.
–У леди Камиллы иная версия произошедшего, – непроизвольно передернула плечами я, – впрочем, в ней тоже нет ничего мистического. Давайте не будем об этом, ладно?
– Хотя бы пообещайте нам, что будете осторожны! – взмолилась миссис Уитмор, и я вдруг осознала, что она и в самом деле переживает за мою безопасность, – я смотрю на вас и вижу маленькую растерянную девочку, не понимающую, где ей искать утешения своему горю, но поверьте мне, Рода, время – лучший лекарь. От того, что вы будете метаться по белому свету, покоя вам не обрести. Почему бы вам не остаться в Олдридж-Холле? Или вам здесь не нравится?
– Безумно нравится, – без тени лукавства ответила я, – может быть, однажды я сюда вернусь и навсегда осяду в Чешире, но пока мой путь лежит на Бимини. Я не могу толком объяснить, чего я жду от этого путешествия, но вы же сами советовали мне довериться интуиции.
– Как бы интуиция не довела вас до…, – начало было Эмили, но ее неодобрительную реплику прервал зычный голос Финка.
–Его Светлость герцог Рагли и Ее Светлость вдовствующая герцогиня Рагли, – представил гостей дворецкий, я отчетливо почувствовала, как холодеют у меня конечности. Герцог Рагли и его матушка явились по первому зову, но Кейт с ними нет. В гневе разорвала приглашение и категорически отказалась сопровождать жениха или приедет позже вместе с братом?
– Леди Олдридж, мое глубочайшее почтение! Миссис Уитмор! Джон! – леди Камилла не преувеличивала: молодой герцог Рагли обладал античной красотой сошедшей с пьедестала скульптуры. Светлые, будто слегка выгоревшие на солнце волосы, точеные черты лица, огромные голубые глаза, волевой подбородок, столь модная нынче легкая небритость, белозубая улыбка… Даже фрак с раздвоенными фалдами, брюки с атласными лампасами и застегнутый на все пуговицы белый пикейный жилет, дополненный шелковым галстуком-бабочкой, при всем своем комизме ничуть не портили совершенный облик герцога, лишь придавая ему обольстительную изысканность потомственного аристократа. Его мать тоже сохранила остатки былого очарования, и хотя далеко не юный возраст постепенно брал свое, Ее Светлость искусно подкрашивала волосы, явно уделяла значительное внимание косметологическим процедурам и бдительно следила за весом. Роскошное платье в пол, дополненное наброшенной на плечи горжеткой, вероятно, обошлось вдовствующей в герцогине в целое состояние, а крупные, сверкающие драгоценности поражали воображение не только своими изящными формами, но и размерами камней.
– Герцогиня! Герцог! – поприветствовала гостей я, с облегчением констатировав, что мой голос почти не дрожит, – очень рада знакомству! Надеюсь, вы хорошо добрались?
– За что я люблю тихие уголки вроде Чешира, так это за что по сравнению с Лондоном, здесь вообще не бывает пробок! – по-девичьи звонким голосом проворковала герцогиня, – если бы не вынужденная необходимость посещать массу выездных мероприятий, я бы месяцами не покидала свое имение, но вы же понимаете, мое положение не оставляет мне выбора. Как бы я хотела насладиться отдыхом, вдоволь надышаться свежим воздухом, но вместо этого почти не покидаю Лондона. Я радуюсь любой возможности вырваться из города, но, к сожалению, это редко получается.
– Матушка слегка хитрит, леди Олдридж, – заразительно рассмеялся герцог Рагли, – она не создана для сельской тиши, ее стихия – это водоворот светской жизни, за неделю вдали от Лондона она чахнет, как цветок без солнца. А вы где планируете провести осень? Останетесь в Олдридж-Холле или вернетесь в Лондон?
– Мисс Каролина Ковальская, – не дал мне ответить Финк, и в следующий момент в предупредительно распахнутые двери вплыла моя бывшая подруга.
ГЛАВА LXXXI
Макияж, наряд, прическа, украшения – буквально каждая деталь ее удивительно гармоничного образа свидетельствовала о том, что Кара не новичок на такого рода вечерах. Похоже, она долго и тщательно готовилась к сегодняшнему выходу в свет, и финальный результат ее стараний не мог не впечатлять. Великолепное коралловое платье в свободном греческом стиле успешно справлялось с поставленной задачей скрыть живот, зато глубокое декольте красиво подчеркивало пышную, налитую грудь, а невесомое меховое болеро на плечах оттеняло блеск эксклюзивных драгоценностей. Несмотря на беременность, Каролина отважилась надеть обувь на высоком каблуке, и сейчас казалась женским двойником герцога Рагли – таким же совершенным воплощением античной безупречности, начисто лишенным присущих обычным людям недостатков. Ее улыбка была задумчивой, а взгляд хранил в себе неразгаданную тайну, и когда Кара приблизилась ко мне, чтобы обменяться со мной воздушными поцелуями, известными здесь под мудреным названием «акколада», я почувствовала знакомый запах ее изысканных духов – соблазнительный и страстный аромат, слегка приглушенный обманчиво мягким нотками, которым на моей памяти она пользовалась только в исключительных случаях.
– Дорогая! – по-английски мурлыкнула Каролина, на миг наклоняясь к моей щеке, – отлично выглядишь!
–Ты тоже! – холодно буркнула я, вынужденная признать, что моя подруга и вправду способна без труда затмить первых красавиц Соединенного Королевства, и шепотом добавила по-русски, – ты добилась своего, теперь оставь меня в покое.
– Леди Олдридж, надеюсь вы представите нас своей очаровательной гостье? – спутал мне все карты проявивший любопытство Артур Рагли, и я вдвойне возненавидела возложенную на меня роль хозяйки мероприятия.
Пока Кара обменивалась любезностями с четой Уитморов и почтительно приветствовала герцога и герцогиню, Финк успел впустить в зал сразу несколько супружеских пар и троих солидных джентльменов, явно ощущающих себя не в своей тарелке. Гости прибывали каждую минуту, и гостиная стремительно заполнялась прямо на глазах. У меня звенело в ушах от громких титулов и знатных фамилий, меня слепило сияние выставленных напоказ бриллиантов, я раз за разом повторяла одни и те же слова, лучезарно улыбалась и с завистью наблюдала, как исчезают с разносов бокалы шампанского. Я не знала в лицо никого их собравшихся, мне равным счетом ни о чем не говорили их бесчисленные регалии, и лишь по пресловутым голубым перевязям с розетками из орденских лент я выделяла среди гостей представителей высшего сословия, справедливости ради, нужно отметить, что составлявших в зале подавляющее большинство. Жены и дочери пэров в общей массе отличались не слишком привлекательной наружностью, но их холеные лица, шикарные туалеты и безукоризненно подобранные драгоценности недвусмысленно говорили, как о постоянной заботе о внешности, так и о врожденном чувстве вкуса и, главное, меры.