Беременна по ошибке
Шрифт:
— И что это даст? Нас оставят в покое?
— Не сразу, но оставят. Мы семейная пара, ну с кем не бывает, к тому же, эта встреча позволила нам быть вместе.
Я не смогу быть такой искренней, как он сейчас. Я вообще не уверена, что это что-то даст. Но вместе с тем, я понимаю, что слишком далека от скандалов и сплетен, я не подписана на инстаграм многих блогеров, не смотрю передачи Малахова, чтобы понимать, как это работает.
— Ты уверен, что это поможет?
— Мила, мы же никого не убивали. Мы просто развлеклись, ты, будучи девушкой Дмитрия Лебедева, полностью доверилась ему, а я, будучи любителем таких развлечений, не отказался.
— То есть мы выставим виновным Диму?
— У нас нет выхода.
— Ты представляешь, какой резонанс это все вызовет? — спрашиваю у него, понимая, что пресс-конференция это уже серьезно, к тому же ее будут показывать, скорее всего, в онлайн-трансляции.
— Огромный. Но мы сможем уговорить партнеров не разрывать с нами контракт. Мы будем семейной парой в ожидании ребенка. Нас должны будут оставить в покое.
Я соглашаюсь с ним. То, что я беременна, может положительно повлиять на журналистов и людей. Мы станем семейной парой, к нам не будет никаких претензий, он прав, мы же не убийство совершили, что плохого в том, что происходит между семейной парой? Да, кому-то это покажется аморальным, другие будут думать, что я неправа, но больше всего внимание падет на Диму и его жену. После того, как мы честно все расскажем, а они останутся в тени, все дальнейшее преследование достанется им.
Выход, который предлагает Давид, идеальный. Я понимаю, что это действительно сработает, но не могу себя заставить ответить согласием. Это означает, что мы станем мужем и женой. Семейной парой. Нам придется жить вместе, ходить в рестораны, показываться на приемах и играть в счастливую семью, потому что в ближайшие полгода за нами будут следить. И малейший проступок можно будет трактовать, как обман. Готова ли я к этому? Не уверена.
— Ну, что скажешь?
Давид не дает мне подумать, давит, смотрит на меня так, что я теряюсь и лишь мотаю головой.
— Я не знаю. Послушай, я не могу просто взять и ответить “да”, поставить свою роспись и обо всем забыть. Я…
Замолкаю, решая не говорить ему, что не могу простить. Это так банально и глупо, но каждый раз, когда мужчина находится рядом я думаю лишь о том, как это все было. Понимаю, что все еще не видела снимков. Мне страшно оттого, что я могу там увидеть, ужасно от возможности осознать, как это все было.
— Не можешь меня простить, да?
Я удивленно вскидываю на него взгляд. Он понял?
— Я же вижу, Мила. Тебе смотреть на меня сложно. Ты взгляды прячешь же не просто так? — он жестко усмехается. — Я не мастак говорить, мне не двадцать, чтобы ползать в ногах и бросаться громкими фразами. Я предлагаю тебе выход, какой есть. И я говорил, что виноват. Принимать мое предложение или нет, решать тебе. Что касается ребенка. Я хочу сделать тест ДНК, если ты не согласишься стать моей женой. Я хочу присутствовать в жизни своего малыша, нравится тебе это или нет.
Мне нечего ему ответить. По поводу ребенка я давно решила, что соглашусь, позволив ему присутствовать в его жизни и быть отцом. Я просто не имею права отобрать у него сына лишь потому, что мой бывший парень мудак. Как понимаю и то, что Давида не за что прощать. Он согласился потому, что любил такие развлечения, не зная, что мужчина, с которым он договаривался, ничего не рассказал партнерше. Знаю, что Давид не виноват, но не могу выбросить из головы мысль о том, что случилось. Это тяготит меня.
— Подумай и дай мне ответ. Не тяни, потому что у нас мало времени и журналисты, рано или поздно, потребуют ответов. Волна только накрывает, но будет еще хуже, если мы будем отмалчиваться.
Давид уходит, а я остаюсь в доме одна. Машинально готовлю обед к приходу Маришки, на вопрос Светочки о моем отсутствии говорю, что буду только на следующей неделе и прошу назначить на мое место одного из директоров.
— Вышли мне документы о назначении на почту, я подпишу и отправлю тебе обратно, ладно?
— Да, конечно. Мила Олеговна, — зовет секретарша, когда я уже собираюсь положить трубку. — Все будет в порядке, слышите? Мы не дадим вас в обиду.
— Спасибо, Свет.
Мне так отчаянно нужна чья-то поддержка, теплые слова и понимание, что я сама не осознаю этого. После слов Светы по моим щекам стекает пара одиноких слезинок и мне трудно прийти в себя и успокоиться, хотя понимаю, что это просто необходимо сделать. Я не знаю, как быть и не могу принять решение.
Дочь приходит домой после обеда. Не расстроенная, что немаловажно. Она, так же, как и раньше, улыбается и садится за стол.
— Как прошел день? — осторожно спрашиваю ее.
— Все нормально, мамуль, никто меня не донимал.
Дочка понимает меня с полуслова, и я киваю. Пока она ест, я смотрю за ней и понимаю, что если не донимали сегодня, не означает, что не будут завтра. Она единственная, ради кого нужно все это сделать, поэтому я сажусь напротив, складываю руки на столе и произношу:
— Малыш… я выхожу замуж за отца Глеба.
Глава 21
— Мила Олеговна, как же мы без вас, — причитает Светочка, узнав, что я собираюсь покончить с работой на ближайшие полгода.
Я все взвесила и решила. Времени на занятие фирмой у меня нет, как и желания со здоровьем.
— Все будет хорошо, — обещаю ей и прошу созвать мне совет директоров.
Я долго не могла определиться с кандидатом, потому что каждый из них работает со мной не один год. Я знаю достоинства каждого, на что они способны, как знаю и недостатки. Павел Терентьевич, например, мужчина за сорок. Он амбициозен, внимателен, четко знает, что ему нужно делать в стрессовых ситуациях, но он не предназначен для управления компанией, потому что при первой же возможности заключить выгодный контракт он просрет все только потому, что начнет сомневаться, взвешивать, а за это время предложение уходит к другим.
Степан Владленович работает со мной с самого основания компании. Он не привык управлять, потому что его дело — подчиняться. Во всем и всегда. Он хороший исполнительный директор, но самостоятельно ничего не может. Даже решить, нужен ли ему новый компьютер в обмен старому. Как и Игнат Степанович, как и Дмитрий Владленович. Я перебирала кандидатов один за одним и не могла остановиться на ком-то конкретно, считая, что никто из них не может управлять компанией должным образом.
В результате я останавливаюсь на Олеге Валентиновиче. Он, конечно, не идеальный кандидат, но никого лучше у меня нет, а привлекать кого-то со стороны не хочется. Я не готова доверить то, что стоила годами тому, кто, может и хороший специалист, но не работал со мной ни дня. Олег Валентинович ответственный, умеет принимать решения, когда это требуется, знает, как мы работаем и понимает, как удержать компанию на плаву.