Беременна в расплату
Шрифт:
— Участь?
Я кривлю губы в горькой усмешке.
Неужели? Неужели мы вернулись к тому, с чего начали? А я уже успела и забыть…
— Я снова стану выкупом? И ты вышвырнешь меня? Отдашь своим псам?
— Нет, Мари, — сжимает кулаки и челюсти до хруста.
В нем полыхает самая настоящая лава вулкана! Сейчас накроет с головой! Всех накроет! Взорвет так, что ничего! Ни капли ни любви, ни ненависти, ни крови не останется! Ни одного ошметка кожи!
И сам это понимает.
Отходит подальше, почти касаясь спиной двери.
Широко расставляет ноги, скрещивая
Внешне становится спокойным, только ноздри бешено раздуваются.
Но я знаю.
Это дьявольское, адское спокойствие! И оно страшнее любых его криков! Любого взрыва вулкана, на которым мы сейчас сидим!
— Ты никогда не была для меня выкупом. Я сделал тебя своей женой. Первой женой. Оформил все документы как раз перед той проклятой свадьбой! Изменил тебе имя и историю, чтобы ни одна собака в тебя плюнуть не смогла! Ты стала Мари Касимовой. Нашей, как все считали, умершей, а на самом деле, стараниями Санникова, просто пропавшей без вести, племянницей. У тебя появилась роскошная родословная. И я завещал тебе свою империю. Чтобы в случае моей смерти, — да, Мари, черт тебя раздери, я подумал и об этом! Чтоб никто. Не смел. Пальцем тебя тронуть! Особенно моя семья! Я сделал все, чтобы тебя защитить! Обезопасить! А надо было всего-то выгнать. Отдать замуж за того, к кому на самом деле тянулось твое сердце! Так, Мари? Да?!!!
— Нееет!
Все внутри кричит, но из горла вырывается еле слышный звук.
— Да, Мари. Ты сделала свой выбор. Не захотела быть любимой женщиной, к ногам которой я бросил себя самого! Я бы на руках тебя носил. В золоте купал! И тебя принимали бы во всех домах! Я шею свернул бы каждому, кто бы посмел этого не сделать или дурно на тебя посмотреть! Но ты выбрала другую участь. Будешь женой. Такой, какой и положено быть. Молчать. Сидеть в четырех стенах в этом подвале. Удовлетворять меня, когда мне этого захочется. С этого дня по-другому не будет. И никаких просьб, Мари. Никаких разговоров. Ты открываеешь рот, только когда я приказываю встать на колени и принять мой член. Раздвигаешь ноги. Ублажаешь! Ты просто бессловестный сосуд для моей спермы с этого дня, Мари. Но! Единственное право, которое я за тобой оставляю, это сказать мне правду!
С грохотом захлопывает за собой дверь.
Слышу, как сокрушительно впечатывается его кулак в стену. Уже по той стороне.
Так, что все вокруг сотрясается! Весь подвал, даже пол, начинают дрожать!
Ненавидит.
Он меня ненавидит.
Никогда не поверит. Никогда не простит, — понимаю, так и оставаясь поваленной на постели. Закрываю лицо руками. Слышу, как по пальцам текут горячие слезы.
Не поверит ведь ни одному моему слову!
Да и как это все выглядит для него? Со стороны?
Я была с Динаром. И он это видел своими глазами. Там, на ринге.
И провела ночь с незнакомцем-бойцом…
А еще…
Господи!
Вот сейчас… Сейчас я готова крушить все вокруг точно так же, как и его кулаки! Стены долбить от злости!
Помолвка сразу после похорон! Это дикость! Жуткая дикость, которой ни за что. Никак. Нельзя простить!
Я слишком хорошо знаю Бадрида.
Разве он поверит словам? Тем более, когда их так красочно и ярко, так мощно и отвратительно опровергают все поступки!
А ведь еще он не знает, что я его напоила снотворным!
Хочется зарыться с головой в одеяло. Спрятаться от всех этих глупых, отвратительных ошибок, которые я натворила!
Да. Я ошибалась. А мне лгали!
Да!
Но разве Бадрид не сказал мне когда-то однажды? О том, что каждый поступок имеет последствия!
Глупость и сомнения, неосторожность, иногда приводят к более страшным результатам, чем даже умысел!
Кто бы поверил в такое стечение обстоятельств?
Сама на замечаю, как начинаю ударять сжатыми кулаками по подушке. Лупить матрас со всей яростью, выпуская ее на волю. Яростью на себя. Только на себя одну!
Я не вправе его винить. Ни в чем.
Ведь…
Будь я на его месте, и если бы увидела такое собственными глазами, разве бы смогла поверить в любовь? В ошибку?
А даже если бы поверила? Что ТАКОЕ могло быть ошибкой? Разве смогла бы простить и это?
Нет.
Я не поверил Бадриду в меньшем! Когда он устроил этот фарс со свадьбой! Не услышала. Не поверила его словам о том, что все, что он делает. ВСЕ. Абсолютно! Он делает для нас!
А ведь эти слова, когда он их мне говорил, шли из самого сердца! Разве я могла этого не знать? Не чувствовать?
Слезы.
Горькие. Страшные. Жгучие слезы раскаяния.
Он не просто не предал. Не обманул. Не просто пришел тогда ко мне в спальню, даже не думая о том, чтобы сделать этот брак для отвода глаз реальным.
Он сделал меня своей женой!
Господи!
Выть и орать хочется!
Меня!
Да, пусть он любил. Многие из мира Багировых любят.
Заводят себе любовниц, которые им намного дороже жен. Они так и остаются всю жизнь. Любимыми женщинами. Которых берегут, лелеют, но они остаются тайной. Сидят в стенах какого-нибудь отдаленного дома. И только тем и живут, что ожидают посещения своего мужчины.
Их прячут. Им не дают никаких прав.
А он…
Он сделал женой выкуп!
Это немыслимо! Невозможно!
Значит, и правда, в первую очередь он думал о НАС!
Тем более, первой женой! Которая имеет все, абсолютно все права!
Конечно.
Все посвященные прекрасно бы знали, кто я. Никого не обмануть тем, что он сделал мне по документам другую личность.
Все. Абсолютно все в его кругу понимали бы, кто я на самом деле! Смеялись бы в спину, потому что в лицо Бадриду никто посмеяться бы не решился!
И он пошел…
Он на это пошел!
Господи! Как же переворачивается все внутри! Как тысячи ножей сейчас проворачиваются в сердце!
Но с другой стороны меня распирает радость! Счастье! Настоящее, настоящее, такое огромное, от которого израненное сердце вот-вот вырвется наружу!
Он жив! Он рядом! Я в его доме!
Нашему малышу больше ничего не угрожает, потому что Бадрид, как зол на меня бы ни был, он все же справедлив. И он умеет любить! И наш малыш будет расти с отцом, который наверняка будет его обожать! И никогму не позволит его обидеть!