Бьерн. Том I и Том II

Василий

— А что с городом? — спросил брюнет.

— Город готовится к осаде, роют ров и поднимают стены, — ответил ему один из благородных.

— Так давайте нападём! Чего ждём?

Восклицание друга Ажиная поддержал довольный гул собравшихся голосов. На что богач покачал головой и произнёс:

— Нас пока слишком мало. Но все, кто желает, можете нападать на них хоть сейчас. Мешайте им, убивайте чернь, не давайте работать!

— А что с расположением? Тут мы все не разместимся, — обвёл рукой трактир один из слушателей.

— Соседняя деревня в вашем распоряжении. Пользуйтесь, — равнодушно отмахнулся толстяк.

Народ загудел и потянулся на выход, желая как можно быстрее отправиться в деревню и занять лучшие дома. Однако им помешал возглас, раздавшийся от высокого краснощёкого парня в ярко-красном камзоле:

— Позвольте, это наша деревня, мы не давали своего разрешения! Вы же там всё попортите!

Его поддержало несколько других мужчин: встав рядом. Гордо вскинув подбородки, они положили ладони на сабли, демонстрируя, что их с места так просто не подвинуть.

— Войску нужно где-то жить, пока оно собирается, — как-то устало произнёс богач, оглядев местных.

— И что? Это наша земля, нам тут потом жить… — равнодушно ответили ему. — Собирайтесь в другом месте. Общего сбора высших не было, Император войну не объявлял. Мы в своём праве.

— Сколько вы хотите? — сплюнул на пол толстяк, брезгливо смотря на деревенских благородных.

— Тысячу золотых, — переглянувшись с остальными, назвал сумму краснощёкий.

Народ вокруг возмущённо загудел, а местные набычились, яростно смотря по сторонам.

— Вот ублюдки… — выдохнул полноватый товарищ Ажиная и, оглядев друзей, громко произнёс:

— Эй, кабан, я слышал, что ты скот трахаешь? И папка тебя сделал не от женщины? Что-то ты очень на низших похож. Может, хрюкнешь ещё что-нибудь, чтобы мы точно уверились в этом?

Местный покраснел от ярости, выхватывая наполовину саблю из ножен, и двинулся на обидчика.

— Тургэн, ты уверен? — тихо спросил их третий друг, отбросив назад длинные волосы и положив руку на свою саблю.

— Справлюсь, не впервой, — оскалился тот.

— Бои будет на улице, — прервал начавшуюся ссору всё тот же богач.

Краснощёкий бросил на него бешеный взгляд, но вышел наружу, где быстро образовался круг из зрителей.

Выглядящий довольно безобидно, полноватый Тургэн снял шапку и вышел в круг, мягко поглаживая рукоять сабли на поясе. Правда, встав напротив соперника, он оказался на полторы головы ниже его, что вызвало насмешки друзей местного поединщика.

Изображая неуверенность, он стал потихоньку подходить к презрительно смотрящему на него сверху вниз парню, крутнувшему саблю, разминая кисть. Сделав шаг вперёд, обладатель красного кафтана обрушил диагональный удар на противника.

Вот только он не попал, а присевший в очень низкую стойку Тургэн рванул саблю из ножен, нанося свой любимый удар. Сделав пару быстрых шагов вперёд, он развернулся, бросив взгляд на противника.

Тот с шоком смотрел вниз. Клинок рассёк ему грудь до кости, кажется, сломав пару рёбер, и прошёл дальше, срезая кусок плоти с торса. Выглядела рана страшно, и, вместо того, чтобы продолжить атаку, боец стоял и смотрел на текущую кровь.

Но отойти от шока ему никто не дал: невысокий поединщик легко шагнул обратно, и отсечённая голова покатилась по земле.

Вытерев кровь с клинка, Тургэн нашёл взглядом ещё одного местного, но не успел оскорбить и его, как раздался другой голос:

— Эй, ты, ребёнок свиньи, подотри слюни с рубахи!

Ещё один местный оглянулся и, тяжело вздохнув, потащил саблю из ножен, выходя в круг.

Тут бой вышел почти равный, хотя, в итоге, закончился также. Ажинай хлопнул друга по плечу, воскликнув:

— Красиво! Как всегда!

— Он был туп. Ничего сложного, — отмахнулся, тем не менее, польщённо усмехнувшись.

В круг, тем временем, вышел третий местный. Он победил. Вот только его товарищ, наконец, поняв, к чему всё идет, растворился в толпе, провожаемый оскорблениями. А самому победителю тут же бросили новый вызов. Через минуту в пыль упала ещё одна голова.

К друзьям подошел крепкий парень из свиты богача и негромко произнёс:

— Оставайтесь тут, комнаты вам найдутся.

— Не зря ты дрался, — задумчиво бросил другу Ажинай, когда человек богача отошёл.

— Нам больше не придётся думать, где остановиться. Как удачно сложилось… — фыркнул Тургэн, стирая свежую кровь с сабли платком убитого им.

Благодаря поединку друзья смогли отдохнуть с дороги в трактире, и на следующее утро на лошадях выдвинулись к городу. Правда, уже на подходе к небольшой роще им встретилась компания всадников, сразу же предостерёгших новичков:

— В лес на лошадях не суйтесь, везде ловушки.

Поблагодарив, друзья переглянулись и стали надевать тетиву на луки. В сотне шагов перед ними виднелись щиты из досок, повторяющиеся через каждые несколько десятков шагов вправо и влево.

— В таком духе везде? — спросил брюнет, показав на щиты, за которыми укрылись вражеские стрелки.

— Да. Стреляют плохо, но их много. Начнём атаковать, ещё больше подтянется, телами завалят.

— Значит, будем убивать по одному, — кивнул в ответ длинноволосый мститель из Вышгорода.

Так они и проводили дни, беспокоя стрелами охрану, зачастую, весьма удачно. Подходили подкрепления благородных, всё чаще удавалось полностью уничтожить чернь в охране и совершить рейд до работников, убивая строителей.

Потихоньку среди высших поползли слухи о непобедимом войне, убивающем всех, кого видит. Но троице друзей никак не получалось увидеть врага в работе, вплоть до того дня, когда они начали сжимать кольцо вокруг города.