Бьерн. Том I и Том II

Василий

Натуральные живые джунгли, кишащие заражённой жизнью. Тут я впервые увидел изменённых обезьян, ящериц и здоровенных летающих насекомых. Моё продвижение упало сильнее, а фон скверны вырос до огромных значений. Опустившись на колени, я медленно пополз вперёд. И через полсотни метров выполз на границу глубокого оврага, буквально наполненного шевелящейся плотью.

— Ядро, — тихо выдохнул и, осторожно, пополз назад, обливаясь потом.

Меня потряхивало. До стоянки я добрался чудом, плохо понимая происходящее вокруг. Там

немного отпустило, так что я смог развести огонь и приготовить поесть, а после попытался уснуть. Не получилось и, как результат, до утра я скорее дремал, тревожно озираясь на каждый шорох вокруг. Что, наверное, и хорошо, не знаю, что бы мне приснилось тут.

Как только рассвело я начал шерстить окрестности получше и, в итоге, нашёл небольшой овраг в полукилометре. Немного отработав к нему тропу, расчистил место, заодно пересадив несколько растений. Именно тут ритуал мы проводить и будем.

Я выравнивал площадку, пытался сделать заросли вокруг полностью непроходимыми с трех сторон. А ближе к полудню собрался в обратный путь.

Домой я ввалился полностью вымотанный и трясущимися руками стал сдирать с себя доспехи. Физически я был в порядке даже несмотря на практически бессонную ночь. Но в ушах настойчиво звучал невнятный, сводящий с ума, шёпот.

Я принял душ и попытался уснуть, но к шёпоту прибавились запахи, а при погружении в полусон и картинки. Не выдержав, я, как был в тренировочных сапогах, накинул пояс с кинжалом, взял несколько монет и пошёл на выход из деревни.

Выйдя к реке, скинул одежду и, подхватив с земли тяжёлый камень, бросился в воду. Как только оказался полностью под водой, шёпот в голове практически прекратился. Минута, две, три. И я, жадно вдыхая, показался на поверхности. Минуту отдышаться и опять в воду с головой.

Большие текущие массы воды прилично экранируют скверну. Но явно не в моём случае. За полчаса купаний я получил передышку утомлённому разуму. Но этого было мало. И, вернувшись домой, я продремал в полглаза до рассвета, пытаясь не обращать внимание на глюки. Получилось не важно.

Утром, с петухами, я оказался за воротами. Нож в ножнах, немного денег, фляга. Тренировочные сапоги, штаны, лёгкая рубаха. Несколько глубоких вдохов и выдохов, и я сорвался вперёд, продавливая своим телом воздух.

Всё быстрее и быстрее. Но через несколько минут остановился и, присев на камень, снял обувь. Сколько там рекорд скорости для человека? Около сорока километров? Ну так вот, мне, конечно, сложно измерить, но, уверен, что я его превысил. И на этой скорости и при моём весе обуви явно надолго не хватит.

Так что, засунув носки в сапоги, я повесил их на шею и, подвернув штаны, рванул дальше. Ускорение взял больше, а потом и ещё, впервые позволяя себе попробовать максимальную скорость, какую смогу выжать. Мышцы ног дрожали, толкая тело вперёд, а зелень по краям дороги смазывается в единое полотно.

И только когда

совсем перестало хватать воздуха, я расслабился и немного прошёлся пешком, чтобы через несколько минут опять сорваться на бег. Вот так, чередуя бег с ходьбой, к ночи я добрался до населённых мест.

Устал, как собака. В животе громко заурчало, и я добавил вслух:

— Очень голодная собака.

Шутка ли, за день я пробежал недельный переход. Точно сложно сказать, но не меньше двухсот километров. Наверное, мог бы даже быстрее. Но приходилось притормаживать около встреченных обозов и постоялых дворов. Да и всадников на тракте немало, зачем мне лишние слухи о человеке, который легко обгоняет лошадь?

В голове, наконец, поселилась приятная пустота. А вокруг тракта потянулись возделанные поля, с работающими на них крестьянами. Мимо всё чаще проносились всадники, поднимая пыль копытами лошадей.

— Посторонись! — раздался звонкий высокий голос, и мимо меня, меньше чем в полуметре, пролетел очередной всадник.

Я дёрнулся в сторону, спасаясь от копыт хрипящего коня, и сплюнул попавшую в рот пыль. И воскликнул вслед всаднику, а если судить по голосу, то всаднице:

— Смотри куда прёшь, дура!

Сплюнув ещё раз, вытер лицо от пыли и быстрее пошёл вперёд. Что-то мне эта сельская пастораль вокруг резко перестала нравиться. Хотелось жрать, но даже больше, спать. Так что я припустил умеренным бегом, через десяток минут оказавшись у стен города.

Ворота были распахнуты настежь, но пара стражников, опираясь на копья, вовсю точили лясы. Смерив меня опасливыми взглядами, подобрались, и оружие оказалось у них в руках.

— Кто? Откуда? — насторожено поинтересовался тот, который постарше, с выбитым передним зубом.

— Бьёрн. Поселение охотников, — устало ответил я и, мощно зевнув, спросил: — Парни, где у вас тут можно помыться и поесть?

Стражники немного расслабились и второй из них ответил, мазнув взглядом по моему поясу и висящим на шее сапогам:

— У Вернера. Идёшь по улице прямо, пока не увидишь центральный колодец, там свернёшь и упрёшься в вывеску со свиньёй. Это и будет постоялый двор.

— Надолго в город? — пытливо спросил щербатый. — И по какому делу?

— Два дня. Отдохнуть, может что-нибудь купить. Потом отправлюсь домой.

— Аристократам не перечить, девок не обижать, на улице не срать, — начал инструктаж старший стражник.

А младший, окинув меня взглядом, добавил:

— В драки не ввязываться.

— Хорошо, — равнодушно пожал я плечами. — Я могу идти?

— Да.

Кивнув на прощание стражникам, я вошёл в город, лениво оглядываясь вокруг. Лавки, одно и двухэтажные дома и даже мощёная камнем дорога. Вокруг оказалось на удивление чисто, я с удивлением проводил взглядом выскочившую на дорогу с совочками малышню, собравшую конские каштаны и тут же испарившуюся.