Берсеркер. Сборник. Книги 1-11
Шрифт:
В таком темпе бой не должен был, да и не мог длиться долго. Атакующая мечом рука Ле Носа внезапно остановилась, налетев в воздухе на длинное и толстое острие меча Исакссона. Кинжал Ле Носа продолжал свои разящие полеты, но всякий раз блестящий, хотя и покрытый зарубками щит Джуда отражал удары. Затем уже Джуд высвободил свой меч из пораженной им руки противника и бросил его снова вперед, рубя им все быстрее и быстрее – с неистовством, едва ли не большим, чем у его противника. Когда Ле Нос затих, он уже был рассечен на куски.
– Что с тобой? – настойчивый голос несколько раз уже, как поняла Афина, повторил вопрос. Шенберг крепко держал ее обеими руками и легонько
– А что такое? Ты что имеешь в виду? Со мной все в порядке. – Она снова повернулась и стала смотреть на арену, ожидая нового поединка. Но тут поняла, что руководящий турниром жрец Лерос или как его там еще зовут только что объявил перерыв. Медленно до нее стало доходить, что она почти забылась в возбуждении от поединков, на время потеряла контроль своего собственного поведения, как это бывает от наркотиков или от секса. Но теперь уже все в полном порядке. Действительно, было очень близко к потере контроля, но все же она овладела собой.
Шенберг, глядя на нее с некоторой озабоченностью, заметил: – Надо бы дать возможность Карлосу и Барбаре посмотреть один-два поединка. – Ему? – Она отрывисто расхохоталась с презрением. – Это совсем не для него. Спасибо, что пригласил меня, Оскар.
– И все-таки я считаю, что тебе уже достаточно.
Де Ла Торре выглянул из-за спины Оскара. – Кстати, мне тоже пока хватит. Давай-ка, Афина, вернемся на корабль.
– Я хочу остаться!
Сказано это было таким тоном, что никто из мужчин больше не стал ее уговаривать. Между тем Селеста придвинулась к Шенбергу. Она вообще не столько следила за происходящим на ринге, сколько поглядывала на него. – Ну, тогда я пошел, – бросил Де Ла Торре и удалился.
Суоми передал свое ружье часового в руки де Ла Торре и, соскользнув вниз, начал карабкаться, спускаясь с вершины скалы по крутому склону и придерживаясь за убираемую вверх веревку, закрепленную для облегчения спуска и подъема. На этой стороне скалы склон, в основном, был не совсем отвесный. К тому же встречались пятна каменистой почвы и один-два куста. Уже был протоптан заметный след от прошедших ранее спусков.
Опустившись до уровня леса, Суоми сразу же направился в сторону турнира. Афина продолжала оставаться там, ей мало было того, чтобы лишь взглянуть, и специально хотелось посмотреть все.
Что это было – чисто научный интерес? Антропология? До сегодняшнего дня этот предмет ее никогда не интересовал, по крайней мере, в обществе Суоми. Может быть напрасно он позволил себя убедить в том, что этот турнир такой смертоубийственный. Ни Суоми, ни Барбара не ходили смотреть. Де Ла Торре, вернувшись оттуда, не обмолвился ни единым словом, а Суоми не стал его расспрашивать. Но может быть и так, что это мероприятие действительно кровавое, как и предупреждал их провожатый. А она спокойно продолжает там находиться. Ну, уж если она такая, то он сам должен в этом удостовериться.
Ничего ужасного на ринге не происходило, когда Суоми вынырнул из леса и приблизился к месту боя. Люди просто стояли вокруг, ожидая, пока какой-то человек в белой одежде выполнял свой обряд перед скромным алтарем. Шенберг приветливо кивнул ему. Афина посмотрела в его сторону каким-то рассеянным взглядом. Ему показалось, что она была чем-то расстроена. Однако, не было заметно никаких признаков, что она хочет оказаться где-то, кроме этого места. Но вскоре его внимание было от нее отвлечено.
– Омир Келсумба – Местль из Винди Вэйл!
По-прежнему крепко удерживая свое сломанное оружие, зазубренное лезвие которого продолжало оставаться все еще опасным, Местль сохранял спокойствие и демонстрировал больше проворности, чем можно было ожидать, судя по его внешнему виду. Некоторое время ему удавалось уйти от попыток прижать его к стене бойцовской арены. Ни он, ни кто-либо другой из бойцов даже и мысли не допускали о том, чтобы перешагнуть через эту простую черту и выскочить из ринга, точно также как они не помышляли пройти сквозь стену.
Но вот топор полетел к Местлю в каком-то непрерывном мелькающем взмахе, казалось, утянувшим за собой и своего гигантского хозяина. Наконец, он достал Местля прямо по спине в тот самый миг, когда тот извернулся всем своим телом, пытаясь и на этот раз ускользнуть от удара. Его упавшее тело еще продолжало дергаться, вздрагивать и шевелиться. Свой окончательный удар нанес кувалдой подбежавший раб.
Неожиданно для себя Суоми почувствовал, как у него в желудке все восстало с отвратительным позывом и спазмом отторжения того, что еще оставалось от легкого завтрака. Надо было принять успокоительное, подумал он. Но теперь уже поздно. Он отвернулся от ринга, но уже не смог удержать начавшуюся рвоту. Если он тем самым осквернил священную землю, ну так что же, пусть его казнят за это. Но когда он выпрямился, то обнаружил, что как будто вовсе никто не обращает на него никакого внимания. Нельзя было понять: или это тактичность, или просто отсутствие всякого интереса к нему.
– Полидорус Грязный – Рахим Сосиас!
Оказывается, Суоми был еще в состоянии и дальше наблюдать за турниром. Полидорус, никак не более грязный, чем другие его противники, размахивал зазубренным мечом с очевидной силой и энергией. Сосиас был низковатый и с брюшком, но, как ни странно, ему первому удалось пролить кровь соперника своей кривой саблей, сделав безобразный разруб вдоль левого плеча Полидоруса. От этого Полидорус скорее взбодрился, нежели ослабел. Он предпринял такую яростную атаку, что некоторое время казалось, что победа будет за ним. Но затем длинный выпад противника остановил его атаку, заставив взглянуть вниз на свою правую руку и предплечье, на которые он только что наступил ногой. Полидорус скорчил гримасу и плюнул в сторону Сосиаса перед тем, как сабля вновь прилетела, чтобы унести его жизнь.