Берсерки. Трилогия

Злотников Роман Валерьевич

— Остается надеяться, кузина, вам не пришло в голову, что за этим вашим заточением стою я.

— Если быть честной, кузен, сначала у меня возникла такая мысль. Однако потом муж убедил меня, что вы не имеете к этому никакого отношения.

— Надеюсь, вы ему поверили! — с неожиданным жаром воскликнул Эоней, бросая на Олега неожиданно благодарный взгляд.

— Да. Я привыкла верить своему мужу, — отозвалась Эсмиэль.

И в этот момент зашелестела открываемая дверь.

— Эканиор, я хочу знать, — возмущенно начал император, разворачиваясь к двери, и… осекся. Потому что в открытую дверь вошел отнюдь не адмирал. Первым комингс переступил председатель сената

лорд Эомирен, а вслед за ним, с точно такими же суровыми и высокомерными лицами, как и у Эомирена, вошли лорды Эстанзай и Эртоканай. Члены сената и самые верные и преданные псы его председателя.

— Что это значит, господа? — холодно спросил император, когда все, кто собирался войти в отсек, приспособленный под столовую, наконец вошли. Но трое сенаторов во главе с председателем, заместитель начальника Генерального штаба и еще трое должностных лиц империи из самого высшего эшелона молча и мрачно смотрели на императора.

— Глупо…

Этой реплики, да еще от этого человека и уж тем более в этот момент никто не ожидал. Прибывшие вообще воспринимали его в качестве статиста. Поэтому немудрено, что все взгляды, в которых читался весь спектр чувств — от недоуменного раздражения до встревоженности, обратились на произнесшего это слово. Олег спокойно выдержал эти взгляды. И когда лорд Эомирен открыл рот, чтобы осадить выскочку, Олег повторил еще раз:

— Очень глупо.

Только трое из присутствующих знали, что к словам этого человека всегда надо относиться с максимальным вниманием. Эсмиэль, Ольга и… Эоней, в личном сейфе которого лежало несколько носителей с информацией, которую лорд Эйзел сумел собрать о Земле. И один из них был полностью посвящен Командующему. Поэтому, когда побагровевший председатель сената раздраженно зарычал:

— Я бы попросил вас, молодой человек, закрыть… — Эоней резко прервал его:

— Помолчите, Эомирен! — а затем, уперев в Олега требовательный взгляд, повелел: — Говори, берсерк, что ты имеешь в виду? — этой фразой сразу расставляя точки над «и». Ибо все, кто понял слово «берсерк», поняли также, что император знает довольно много. Олег пожал плечами.

— Глупо собирать в месте, которое вот-вот подвергнется уничтожающей атаке канскебронов, и властителя империи, и того, кто собирается властвовать в ней, разобравшись с властителем…

— Ну вот что, — взревел лорд Эомирен, — я больше не собираюсь выслушивать весь этот бред! Император Эоней, мы прибыли к вам как представители глав большинства высокородных домов империи, которые крайне обеспокоены… — Закончить он не успел, потому что дверь с грохотом распахнулась и на пороге вырос адмирал Эканиор. Его лицо было белым как мел. Все замерли, глядя на него, а адмирал выдохнул:

— Канскеброны…

Несколько мгновений никто не шевелился, а затем все головы синхронно развернулись в сторону Олега. Лорд Эртоканай испуганно пискнул:

— Но как…

Однако адмирал еще не закончил со своими неприятными новостями.

— Около полутора тысяч вымпелов. И операторы идентифицируют минимум шесть Базовых системных разрушителей.

Ответом ему был изумленный всхлип. Шесть Базовых системных разрушителей! В прошлой атаке принимали участие всего два, и она едва не закончилась катастрофой. Но тут под потолком раскатился разъяренный рев председателя сената:

— Плевать! Канскеброны подождут! Эоней, ваше распутство и безалаберность нас достали! Вы худший император из всех, которых знала история! Единственный шан остаться на троне — это передать власть в руки людей, способных справиться с…

Эомирен говорил и говорил. Обвиняя,

угрожая, требуя. Он говорил совсем не то, что собирался, не те слова, что заготовил и отшлифовал, когда летел сюда вслед за императором на борту тяжелого ударного баттлшипа, но, святые стихии, этот варвар все испортил, скомкал, сбил! И поэтому председатель сената отбросил весь политес, все заранее заготовленные и выверенные слова и просто давил, давил, давил… уже видя, что не получается. Что он недооценил этого сопляка императора. Что Эоней отнюдь не является тем, каким он его рисовал сначала перед другими, намекая им, что он, как лицо наиболее близкое к императору, знает его гораздо лучше них, а затем и сам поверив в этот нарисованный образ. Эоней сидел молча, но взгляд его был тверд и… насмешлив. Поэтому лорд Эомирен резко оборвал свою тираду и, мрачно уставившись на императора, спросил:

— Вы подпишете указ об образовании Высшего оберегающего совета империи?

Император выдержал театральную паузу, а затем… рассмеялся. Так вот что имел в виду Старый Лис, когда говорил о трех днях? Хотя вряд ли он был способен предусмотреть атаку канскебронов.

— Да-а, Эомирен, вы меня разочаровали. И это все, на что вы способны?

Это была… катастрофа. Проклятые канскеброны… Лорд Эомирен был уверен, что у него достаточно времени, для того чтобы додавить Эонея, в каком бы настроении и состоянии тот ни находился. Человек — существо хрупкое, а уж тем более молодой и… привыкший к неограниченному повиновению. Пара часов, сутки, ну в крайнем случае двое, и уже озвученный по всей империи указ обретет законную силу. А сам император превратится в послушную воле его, лорда Эомирена, куклу, покорно штампующую все необходимые империи (а председатель сената в этом не сомневался) решения Совета.

— Дядя, должен тебе сказать, что времени у тебя сов…

— Заткнись, Эканиор. На тебя возложена оборона этой системы, ну так иди и отбрось канскебронов, как тебе уже удалось это сделать. И не мешай мне.

— Ну как ты не понимаешь?! — Голос адмирала зазвенел от отчаяния. — В прошлый раз нас атаковали всего семьсот вымпелов при двух Разрушителях. И у меня было целых две эскадры, а теперь — менее одной. Эсгента обречена. И единственное, что я могу и обязан сделать, — это спасти вас и императора…

— А я сказал — заткнись! — уже в полный голос заорал лорд Эомирен. Этот идиот племянник как будто не понимает, что сейчас все висит на волоске. И он просто НЕ МОЖЕТ покинуть эту систему и вернуться в столицу БЕЗ подписи императора. Иначе все пойдет прахом, а единственное, что им всем светит, — это казематы крепости Тенсор. Да и то ненадолго…

Адмирал Эканиор скрипнул зубами. Ну что можно поделать с этим упрямым ослом? Он продолжает стоять на своем, даже не подозревая, как утекают сквозь пальцы мгновения, еще способные спасти их всех. И упрямо продолжает стремиться к власти над империей, не понимая, что вот-вот лишится не только этой призрачной власти, но и самой жизни.

— Ну что ж, я этого не хотел, но вы не оставляете мне другого выхода, сир, — тяжело набычась, произнес лорд Эомирен. И тут его взгляд переместился на леди Эсмиэль.

— Охрана!

Через образовавшуюся у входа толпу быстро протиснулись несколько вооруженных десантников в боевой броне.

— Эомирен, не вздумайте! — послышался голос императора.

— Вы можете избежать этого, сир, если подпишете указ, — отозвался председатель сената, испытующе глядя на императора. Тот сверлил его яростным взглядом. Некоторое время они стояли так, глядя друг на друга, затем император медленно произнес: