Бес с тобой

Ермакова Александра Сергеевна

– Ну что ж вы стоите? – многострадально выдыхает. – Мне сегодня ещё не хватает, чтобы спаситель на пороге от потери крови умер!

Отступает, поторапливая войти в лавку.

ГЛАВА 5

Бес

– Боже мой! Ошарашенно охает, когда кое-как стягиваю с себя футболку. Если бы Арина могла заголосить, это был бы точно визг! Самый натуральный, девичий визг!

Даже

морщусь. Странно как-то. Впервые возглас – это шипение. Не восторженный или удивлённый, а испуганный. Да и приурочен отнюдь не множественным татуировкам на моём теле, а кровоточащей ране!

– Это не царапина!!! – вскидывает на меня полные ужаса глаза. Подпираю задом стол, чтобы позорно не завалиться на пол перед девушкой. Думаю, это бы произвело ещё большее впечатление. И не в сторону счастья.

– И что? – прижимаю смятую футболку к порезу, а свободной рукой вцепляюсь в стол – так вернее и надежней, а то ноги вот-вот подогнутся.

– Вам в больницу нужно! – категорично и с подступающей истерикой.

– Нет! – сглатываю пересохшим горлом.

– Срочно!!! – настаивает девушка, будто не она, а я моложе и глупее.

– Нет, – упрямо мотаю головой, как выходит, и тут меня ведёт сильнее.

– Нет-нет-нет, – в панике мечется ко мне Аря и подставляет плечо, хотя выглядит нелепо. Миниатюрная, жалкая, напуганная девушка, поддерживающая взрослого не худенького мужика, едва стоящего на ногах. Скорее я её завалю, чем она меня удержит, но пусть потешит себя очаровательной надеждой в благом порыве.

– Я не медик! – шипит змеёй Арина. – Ваша рана – не шутка! А я вообще не умею оказывать помощь! – огромные глаза наполняются слезами.

– Никогда не поздно! – отрезаю ровно. – Вода, полотенца или тряпки чистые, нитка, иголка…

– Нет, нет, нет, – шуршит с нарастающим ужасом Аря, мотая безотчётно головой.

– Спирт или другой алкоголь, которым можно рану обеззаразить и боль слегка притупить, – игнорю её панику и настаиваю холодно.

Девушка всхлипывает ещё раз, а потом обречённо кивает.

– Поклянитесь, что не умрёте, пока я буду… – поджимает упрямо губы.

– Не дождёшься, мелкая, – выдавливаю хмык. – Ты мне ещё свидание должна…

Страх на бледном лице сменяется недоумением, потом черты смягчаются, и даже улыбка проскальзывает.

– Договорились, – а вот теперь и румянец на щеках алеет.

Конечно, пошутил! Какое свидание с жертвой? Но это ведь сработало! Девушка перестала биться в истерике. Успокоилась и занялась делом!

– И ручку с клочком бумаги! – это уже в спину Арины, собирающейся покинуть кухню.

Пока бегает по дому, кое-как чиркаю на листке, который принесла Арина, номер телефона моей любовницы. Юльки.

Нет желания их знакомить, но на тот случай, если… Пожарный в общем. Чтобы девчонка знала, к кому может обратиться. Кому сообщить. Лист откладываю на разделочный столик, а сам забираюсь на обеденный, посреди кухни.

Закрываю глаза, прислушиваясь к звукам: топоту, причитаниям, грохоту, шуршанию, звону… и меня медленно утягивает в сон.

Выныриваю резко, но нехотя:

– Э-э-э, – настойчиво трясут, – не смейте меня пугать! – рядом ощущаю жар. – Вы же спите? – с новой истерикой. – А разве можно спать? – теперь с буйством меня тормошит Аря, уже захлёбываясь слезами.

– Т-ш-ш, – через силу открываю глаза. Лишние звуки, а причитания девчонки точно лишние, неприятно режут по ушам. Мне и без того тошно. – Чуть вздремнул. Не реви!

– Скорую нужно! – отдаётся во власть паники Арина. Опять испуг. Опять глазищи лезут из орбит, губы дрожат. – В больницу…

Бл*, она слабее, чем думал!

Хватаю за руку и к себе дёргаю, как получается:

– Тебе очень хочется, чтобы тут менты и медики бегали? – зло цежу сквозь зубы.

– Нет! – вздрагивает Арина, но в вытаращенных глазах испуг усиливается.

– Вот и мне! А теперь, мелкая, – чуть встряхиваю. Не сильно – а чтобы мозги на место встали, – ты меня заштопаешь! – не спрашиваю, утверждаю.

– Не умею…

– Это несложно! – успокаиваю, а у самого перед взором мухи чёрные назойливо летают. – Иголку и нитку в руках держала, – ничуть не сомневаюсь в умениях Арины, ну или по крайне мере надеюсь на школьный предмет домоводство или труд, где девочек учат всякой херне, но девичьей херне.

По вытаращенным глазищам, в которых испуг сменяется смущением и виной, догоняю, что она ни хрена не швея и даже не подмастерье.

Теперь на меня стопор нападает.

– Держать держала, – всхлипывает Аря, решая озвучить то, что и без того немой сценой меня оглушило, – но шитье не моё. – Заминка. – Совсем не моё! – категорично головой «неа».

– Так мне и не нужно крестиком или узором, – объясняю примитивность необходимого, – несколько стежков. Кривых, косых… Плевать, главное рану открытой не оставить!

Арина упрямо поджимает дрожащие губы, но кивает.

Далее следует размытая суета школьницы, у которой «неуд» по предмету, но она усердно пытается вытянуть хотя бы на «уд».

Помогаю, как выходит, подсказываю, когда стопорит. При этом упорно напиваюсь, потому что трезвому такое пережить – просто невозможно.

Промываем рану… Иголка, нитка. Перед тем, как приступить к самому щекотливому, киваю на разделочный столик:

– Это телефон. Важный. Если вдруг… что со мной…

– Не надо о таком, – искажается ужасом лицо Арины.

– Да тихо ты, – мне тоже не сладко. – Но его можно набрать в крайнем случае. Только если я умер и говорю: «звони».

Недоумение девчонки усиливается.