Беседа о молитве

Автор предлагаемых «Бесед» — монах-пустынник, начавший свой монашеский путь в одной из пустынь Кавказа более 30-ти лет назад. Первым его духовным руководителем на этом пути был Глинский старец схиархимандрит Серафим (Романцов, †1976 г., г. Сухуми), окормлявший после закрытия монастыря пустынную братию и потому считавшийся «старцем пустыни». После смерти о. Серафима автор пользовался духовным попечением воспитанника и преемника глинских старцев схиархимандрита Виталия (Сидоренко, †1992 г., г. Тбилиси).

Данные

вопросы-ответы представляют собой фрагменты бесед с монашествующими и мирянами о насущных вопросах духовной жизни. Заданы они были автору в разное время, но ради цельности темы построены в форме одной общей беседы.

Текст «Бесед» был прочитан, исправлен и одобрен автором для печати по старческому и архиерейскому благословению ради многочисленных просьб тех, кто хотел бы иметь эти ответы в качестве практического руководства к духовной жизни.

Однако, предоставляя данные ответы широкому кругу читателей, автор, прежде всего, адресует их тем людям, которые по каким-либо причинам не имеют духовного руководства и потому вынуждены пользоваться лишь имеющейся под руками духовной литературой: «Первое, что нужно помнить, читая и слушая эти ответы — все они даны на тот случай, когда человек не имеет духовного руководителя (а жизнь-то идет, и решать вопросы как-то нужно). У послушника все очень просто: представил все в полном виде своему духовному отцу, и: „как благословите поступать?“ Как скажет — так и поступать. А тем, кому в силу сложившихся жизненных обстоятельств приходится заниматься самоисправлением и самовоспитанием по святоотеческим книгам — Бог в помощь извлечь для себя какую-либо пользу из здесь написанного…»

Пришлось как-то раз беседовать с одним молодым человеком — студентом. Он верующий, ведет относительно благочестивую жизнь. Но когда у нас зашла речь о молитве, он сказал:

— Я молюсь совсем мало. Да и нужды особой нет: зачем молиться, если все знаешь, все понимаешь? И никаких особых обстоятельств нет, которые побуждали бы на молитву. Если уж будет какая-то особая экстремальная ситуация, тогда буду молиться, а так — зачем? Нет охоты.

— Так что же, — говорю, — ты хочешь молиться «по-мужицки»: пока гром не грянет, мужик не перекрестится?

— Да нет, я, в общем-то, не хочу, чтобы меня постигали какие-то бедствия и скорби. Ну, просто как-то не хочется молиться, да и все…

Что на это сказать? Допустим, родители имеют ребенка. И вот этот ребенок скажет: «Зачем мне говорить с папой и мамой? Если у меня будет какая-то нужда, тогда я буду с ними разговаривать, а так зачем они мне? Я не хочу с ними разговаривать — неинтересно». Разве не оскорбит он таким нелюбовным отношением своих родителей? Оскорбит — и сильно.

Вы никогда не замечали, что когда мы постоим на молитве с холодным чувством, к Богу, то и люди проявляют к нам холодность? А после усердной, теплой молитвы к Богу и отношения людей к нам становятся более теплыми.

И сплошь и рядом встречается, что если родители становятся холодными к Богу, то и дети остывают в своей естественной любви к родителям. Но это почему-то не берется во внимание. А Господь сказал: «Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф. 7:2).

Кого мы любим, с тем и беседуем, с тем и общаемся. Или даже если сидим молча, все равно радуемся, чувствуя присутствие любимого. Так же и пред Богом: если нам «скучно» с Ним на молитве, следовательно, мы потеряли к Нему любовь. Мы оскорбляем нашего Небесного Отца и, фактически, теряем с Ним тот контакт, который нам же в первую очередь и требуется. Не Богу нужен этот контакт, а нужен нам для нашей вечной жизни. И если мы не установим его, подобно электрической лампочке с электросетью, то что с нами будет? Если лампочка не включается в электросеть, она становится ненужной, и ее выбрасывают на мусорник. Так и мы, если не соединимся с Богом, то, как негодная лампочка, будем выброшены на мусорник духовный, который называется «ад» и «вечная мука».

— Суета мешает…

— Старец Силуан говорит: «Любить Бога никакие дела не мешают».

— А применимо ли это понятие к нашей современной жизни, особенно мирской? Ведь наш век «отмечен» особой суетой и безверием. Слышит ли современных людей Бог? Доступна ли им сегодня та «живая» молитва, о которой Вы говорите?

— Иногда мы спускаемся с гор в селение, останавливаемся у мирских людей, общаемся со здешними многонациональными жителями. И порой мы просто удивляемся, насколько в таких осуетившихся, казалось бы, до предела людях теплится живая, искренняя вера. Бывает, заходит речь о житейских делах и скорбях, и простая мирская женщина говорит:

— Я пошла, помолилась, и Господь дал то-то и то-то.

Другая ей говорит:

— Как это Бог может нас услышать?

Но первая с уверенностью отвечает:

— Я стояла (столько-то времени), молилась, и Бог меня не услышит? Этого не может быть!

И, действительно, видишь: она получает то, что просила.

А вот конкретный пример, как молилась одна молодая женщина. Когда мы однажды спустились в селение, она рассказала нам следующую историю: «В один из вечеров сидели мы на кухне, было нас человек десять [1] . Они разговаривают между собой, а я сижу на стуле, смотрю на иконы и молюсь внутренне, Иисусову молитву читаю [2] . Вдруг все как бы подернулось какой-то дымкой, я никого не стала видеть и никого не стала слышать. А молитва — такая сладкая и приятная… И вдруг за окном раздался голос: „У-у-у! Христиане, кому вы молитесь!.. вы бумажке молитесь!.. кому вы молитесь!..“ Я встрепенулась, смотрю на всех — думала, что все слышат.

— Вы что-нибудь слышали?

— Нет, мы ничего не слышали. А что?

И я поняла, что кроме меня никто этого голоса не слышал» [3] .

Вот пример женщины-мирянки, которая, при ее искреннем желании молиться живо, получила такую молитву. Господь нелицеприятно дал ей этот опыт.

Господь слышит каждого человека, будь то монах, мирянин или неофит (т. е. новоначальный) — лишь бы человек искренне обращался к Богу. В какой форме — или Иисусову молитву он читает, или Псалтирь читает, или по молитвослову утренние и вечерние молитвы — это не столь важно. Нужна только искренняя, сердечная непосредственность, можно сказать, детская обращенность к Богу. И Бог, будучи нашим Отцом, принимает наше обращение сердца [4] .