Бесконечная чернота II
Шрифт:
– Она рассеивалась, а не поглощалась.
Тут в наш полумысленный-полупотусторонний диалог вмешался третий голос. Совсем детский.
– Господин, госпожа… прошу, только не ешьте меня.
– Успокойся, малявка. Тебе повезло, что я этого не могу. – Опередила меня обитательница кольца, ответив первой.
Похоже, с нами заговорила чёрная дыра, в которую мы влетели. Значит, сознание может появляться и естественным путём, или мы своим присутствием здесь повлияли на неё. А Гаргантюа просто старая, вот и поумнела. Больше не обращая
– Чёртовы создатели артефакта отрезали мне возможность питаться энергией внешних источников. Я иногда пожираю то, что ты закидываешь себе в рот, но эти крупицы ничтожны. А внутри кольца нет ничего съестного, кроме меня. Теперь только и делаю, что испаряюсь.
– И сколько лет ты потеряла за всё время заточения?
– Двести тысяч по твоим меркам.
«Нехило», – подумал я. Но нас, русских, не проведёшь.
– Двести тысяч из скольки?
– Если тебе так любопытно, то у меня в запасе осталось всего лишь десять в сто тридцатой степени земных лет.
– А?
Когда-то давно, ещё в детстве, я слышал о числах, называющихся гуголом и асанкхеей. «Асанкхея» звучало так красиво, что я запомнил не только название, но и степень: десять в сто сороковой степени. То есть чёрная дыра, нет, сверхмассивная чёрная дыра, заточённая в кольце… Она…
– Хах…
Срок, который я не в силах осознать.
– Ах-хах…
Бесконечность это мягко сказано. Наверное, даже Вселенные столько не существуют.
– А-ха-ха-хах! «Всего лишь»? ВСЕГО ЛИШЬ?! А-ха-ха-ха-ха-ха! Кха!
От смеха я аж закашлялся. Если подумать, то мне можно куролесить на всю катушку целыми тысячелетиями, и это не отнимет даже сотой части массы чёрной дыры. Однако эта зараза уловила мою мысль и тут же возмутилась:
– В твоей памяти есть хорошее выражение про губозакаточную машину. Вот она тебе и нужна. После первого идиота я подбирала самого пассивного носителя и надеюсь, что ты оправдаешь это звание. Повторюсь, переносить даже копию одного тебя в подпространстве за тысячи световых лет очень накладно.
– Ну как скажешь.
Её последние слова про «пассивного носителя» прозвучали обидно, задев за живое, но от всего услышанного во мне не осталось сил спорить. Это было слишком смешно и одновременно грандиозно.
Я даже почувствовал себя как те самые слушатели из анекдота Задорнова, когда по телевизору объявляют, что конец света случится через пять миллионов лет, и они начинают бояться. Мол, как же так, мы скоро умрём! Хех… Хе-хе-хе…
Меня опять пробило на дикий смех, и вот так, хохоча как ненормальный, я пропустил момент выхода корабля из «слабой» чёрной дыры. Даже не успел толком попрощаться с гостеприимной малюткой. Вежливая, не то что Гаргантюа. «Моей» бы тоже поучиться манерам.
На этом наш импровизированный сеанс общения завершился. Кольцо резко «онемело».
Что ж, я пока узнал всё, что хотел. Если вдруг снова захочу посоветоваться с вынужденной напарницей (или напарником), то залечу ещё в какую-нибудь подходящую чёрную дыру по дороге. Не впервой. Главное, чтоб с концами не засосало. Сейчас неохота проверять, куда ведёт та или иная сингулярность.
Обзорные экраны показывали привычную россыпь белых точек на чёрном фоне.
– ЭфЭр, ты узнаёшь рисунок звёзд? Мы всё ещё во «второй» Вселенной?
– Да, сэр, – сказала она, отвиснув от переваривания полученной инфы. – К счастью, мне не придётся начинать составлять карту с нуля.
Дредноут медленно поворачивался к чёрной дыре – это был мой приказ. Перед нашим отбытием я хотел взглянуть на неё ещё раз.
И как только мы развернулись, я обомлел.
– ЭфЭр, ты видишь то же, что и я?
– Я говорила об этом ещё до нашего ныряния, сэр.
Не веря собственным глазам, я наблюдал, как знакомый мне силуэт «Энкеладуса», светясь ионными следами из сопел, опускался в чёрную дыру.
– Это что, временной сдвиг?
– Я не совсем понимаю концепцию этого явления, но весьма возможно.
Мне вспомнились слова пленницы кольца: «…мы сейчас вообще вне пространства и времени».
– ЭфЭр, мы должны их остановить! Скажем, чтобы летели к нам! – воскликнул я, ещё не представляя, что буду делать потом.
– Извините, сэр, но они в той точке, откуда не может вырваться свет.
– Так мы же вырвались.
– Вы неправильно меня поняли. Они, то есть мы, могут преодолеть притяжение чёрной дыры с помощью генераторов искажения гравитации, но не собираются. Я уже отослала предупреждающие сигналы на всех частотах, но безрезультатно.
– Хочешь сказать, если они сами не захотят повернуть назад, то никто их не остановит?
– Именно, капитан. Нам остаётся только смотреть.
И тут меня осенило.
– Точно, ЭфЭр, мы просто останемся тут и посмотрим.
– Простите?
– Понаблюдаем, выйдут они оттуда или нет.
И тогда получится, что нас будет двое.
Два дредноута, две ЭфЭр, два кольца… два меня.
Никто ещё не возвращался из сингулярности чёрной дыры. Тогда почему моя безумная теория не может оказаться правдой? Что, если я смогу вернуться назад во времени и спасти Митти? Эта идея заразила мозг словно болезнь. Но сколько бы мы ни ждали, никто из чёрной дыры не вылетел.
– Неужели пространство и время исправили ошибку?
– Повторюсь, сэр, я не разбираюсь в том, чего не должно существовать.
– Ладно, пойдём от обратного. Ныряем ещё раз.
– Сэр?!
– Ныряем, я сказал.
И мы нырнули. Снова гул, нагрузка на щиты. И снова абсолютная тишина, которую нарушил голос моей напарницы.
– Быстро ты. Забыл чего?
Я пересказал ей свою теорию.
– Ну ты намудрил, парень. Когда дредноут выходит из чёрной дыры, сам космос исправляет парадокс, возвращая временное измерение в прежнее состояние. Не обессудь.