Бесконечная война
Шрифт:
– Ну же?
– Это часть Универсальной Системы Медобеспечения. Каждый человек в возрасте до семидесяти лет получает определенный класс очередности обслуживания. Автоматически все решают машины в Женеве.
– Какой класс? Что он означает?
– Но все уже было ясно...
– Ну, он показывает, насколько человек важен для общества, и какое ему надлежит получить лечение. Третий класс - обычный уровень, второй класс - тоже обычный, кроме некоторых процедур по продлению жизни...
– А нулевой класс - вообще никакой
– Да, мистер Манделла.
– И в ее улыбке не была и намека на сочувствие или понимание.
– Благодарю вас.
– Я выключил фон. Мэригей стояла у меня за спиной, она беззвучно плакала, с раскрытым ртом.
В магазине спортивных товаров я раздобыл баллон с кислородом для альпинистов, а у какого-то типа в баре в Вашингтоне мне удалось купить из-под полы коробочку антибиотиков. Но маме требовался настоящий врач, а не такой любитель-терапевт, вроде меня. Она умерла на пятый день. У работников крематория была такая же несмываемая улыбка.
Я пытался связаться с Майком, но телефонная компания разрешила мне звонок только после того, как я выписал чек на 25.000 долларов. Мне пришлось переводить деньги по кредиту из Женевы.
Наконец, я дозвонился до него.
– Мама умерла.
– Сразу, без вступлений.
За секунду волна добежала до Луны, еще секунда ушла на обратный путь. Майк вскинул глаза и медленно кивнул.
– Я не удивляюсь. Каждый раз, как я прилетаю на Землю, я удивляюсь, что еще вижу ее. Мы не переписывались - я еще не миллионер.
В Женеве он рассказывал мне, что письмо с Луны стоит 100 долларов это за пересылку, плюс 5.000 долларов налога. В целях воспрепятствовать коммуникации с кучкой отъявленных анархистов - таковыми колонисты являются в глазах ООН.
Мы помолчали печально с минуту, потом Майк сказал:
– Уилли, на Земле вам с Мэригей делать нечего. Перебирайся на Луну. Здесь еще можно чувствовать себя человеком. Здесь мы не вышвыриваем людей сквозь воздушный шлюз после семидесяти лет.
– Нам снова придется вступить в ИСООН.
– Верно, но в действующую армию ты уже не вернешься. Говорят, что вы им необходимы для тренировки новобранцев. Ты сможешь заниматься в свободное время, подучишь физику... может, попадешь в исследовательскую программу.
Мы еще немного поговорили, в общей сложности три минуты. Тысячу долларов я получил обратно.
Всю ночь мы с Мэригей решали, как поступить. Возможно, мы приняли бы другое решение, если бы нас не окружали вещи мамы, напоминавшие о ее жизни и ее смерти, но когда наступило утро, гордая, тщательная красота городка Рифтона приобрела вдруг зловещий, предвещающий смерть вид.
Мы уложили вещи, перевели деньги в кредитное отделение Тихо-сити и отправились монорельсом на старый добрый мыс, куда совсем недавно доставила нас "Надежда-2".
10
– Кстати, если вам интересно, то могу сообщить, что вы не первые, кто вернулся.
Офицером
– Еще девять человек, по последним данным, - сказала она слегка сипловатым голосом.
– Все они выбрали Луну. Может, еще встретите знакомых.
– Она пододвинула к нам два незамысловатых бланка.
– Распишитесь тут и тут. Будете вторыми лейтенантами.
Бланк представлял собой простую просьбу принять нижеподписавшегося в ряды действующих членов ИСООН. Мы, по-настоящему, никогда ведь из Сил не уходили, нас считали временно не действующими, поскольку срок службы был увеличен. Я внимательно изучил документ.
– Здесь ничего не сказано о выборе назначения. Нам гарантировали свободный выбор на Старгейт.
– Гарантировали?
– У нее была стандартная улыбка обыкновенного наземника.
– Да. Нам обещали, что мы сами выберем себе назначение.
– В этом нет необходимости. Силы...
– А я думаю, что необходимость есть.
– Я вернул бланк обратно. То же самое сделала и Мэригей.
– Одну минуту.
– Чиновница покинула стол и исчезла в глубинах офиса. Некоторое время она разговаривала по телефону, потом застучала машина.
Она вернулась с теми же бланками, только теперь сверху было еще допечатано: "ГАРАНТИРУЕМ ВЫБОР МЕСТА НАЗНАЧЕНИЯ (ЛУНА) РОД НАЗНАЧЕНИЯ (БОЕВОЙ ИНСТРУКТОР)".
Потом мы прошли тщательный медосмотр и для нас были подготовлены боекостюмы. На следующее утро мы поднялись на борт первого же челнока, вылетели на окололунную орбиту, наслаждаясь невесомостью, пока груз перемещался из челнока в отсеки паукообразного тахионного грузовика, потом снова вернулись на старушку Луну, совершив посадку на базе Гримальди.
На дверях "Общежития транзитного офицерского состава" какой-то шутник выцарапал: "Оставь надежду, всяк сюда входящий". Мы отыскали предназначенную нам комнатку на двоих и начали переодеваться к обеду.
Два щелчка в дверь.
– Письменный приказ, господа.
Я открыл дверь, и стоящий на пороге сержант отдал честь. Я какое-то время смотрел на него, потом вспомнил, что теперь мы офицеры, и отдал честь тоже. Он вручил мне два одинаковых бланка. Один я передал Мэригей. Сердца наши, наверное, тоже замерли одновременно.
– Времени, они, однако, не теряют, - с горечью сказала Мэригей.
– Очевидно, текущее назначение. Командование ударными группами от нас на расстоянии световых недель, они не могли еще узнать, что мы вернулись.
– А как же наши...
– она не закончила.
Наши гарантии.
– Что ж, ведь мы получили назначение согласно нашему выбору. Нам ведь не гарантировали, что оно будет длиться больше одного часа.
– Подлецы!
– Армия, - вздохнул я. Меня беспокоили две мысли.