Бесплатных завтраков не бывает

Хендерсон Крис

— Как? Через фирму-инвестора, которой управляет некий джентльмен из старинного города Неаполя. Скорей всего, искали какого-нибудь кретина, которому деньги — и очень немалые — жгут карман: их срочно надо отмыть, вложив в законное предприятие. Искали и нашли. Опыт кое-какой в делах такого рода имеется. Не так ли? Короче говоря, «Хоффман, Говард и Прайс» договор оформила. Они отмывают денежки бандитов со дня своего основания — с конца тридцатых годов. — Френсис снова отхлебнул пива и раздвинул облепленные пеной губы в улыбке. — И наш дорогой мистер Стерлинг не может отговориться тем, что не знал, с кем он имеет дело, ибо дело ото с самого начала двигал и раскручивал очень уважаемый

нью-йоркский финансист Рафаэль Фаноне, известный также под кличкой Клоп.

Ага, подумал я, значит эта пискля все мне наврал. И не в том беда, что наврал — мне к этому не привыкать, — а в том, что я клюнул, поверил, купился. А купился потому, что слушал его вполуха и не проявил должного внимания к его словам. Я ведь так круто разделался с его меблировкой и охраной и был уверен, уверен на двести процентов, что у него кишка тонка врать такому супермену. Желание разделаться с Джеффом Энтони ослепило меня — я и не сообразил, что малый, который держит на жалованье такого громилу, как старина Джефф, видал всех суперменов в гробу.

Стерлинг обыграл меня вчистую и полностью сбил с толку. В Каррасе не заговорила совесть — он просто собрался с духом. Может быть, он и раньше мне звонил, а потом посмотрелся в зеркало — и позвонил еще раз, потому что решил поступить правильно. Нет, он не обворовывал Миллера на пару с Марой. В лучшем случае, Мара обратилась за этим к нему первому. Каррас отказался, но могло ли ото помешать ей мгновенно отыскать еще одну прожорливую мышку, которая бы помогла исполнить их со Стерлингом план?

Я поднялся.

— Мне надо позвонить. Хью, прошу тебя, без скандалов.

— Я с-скандалю?

— Кет, принц Уэльский! А ты не подначивай его, Френсис! Смотрите у меня!

Дойдя до первого же автомата, я по коду дозвонился в Плейнтон сержанту Эндрену. Слава тебе, Господи, в маленьких городках люди по вечерам сидят дома, смотрят телевизор.

Эндрен спросил, по какой причине он должен будет пропустить свидание Фэн Рой и Роберта Армстронга у лотка фруктовщика.

— Один вопросик, Деннис. Вы помните всех, о ком я спрашивал?

— Разумеется, помню. А кто именно вас интересует?

— Мне хотелось бы узнать насчет еще одного...

— Ну, выкладывайте, выкладывайте.

— Джеффри Энтони. Говорит зам что-нибудь это имя?

— Вы, я вижу, Джек, решили общаться исключительно с подонками? Очко!

Глава 26

Беглое описание внешности Энтони убедило меня, что мы с Эндреном говорим об одном и том же человеке. Я-то в этом не сомневался и спросил об этом объективности ради. Деннис поинтересовался, в чем было дело, и получил ответ. По голосу его я понял, что ничего иного от Джеффа в его родном городе и не ожидали. На мое обещание известить его о результатах — когда будут результаты, Деннис сказал «о'кей» и пошел досматривать кино. А я вернулся за столик.

Спустя несколько минут принесли и наши заказы. Мне показалось, что доставшийся мне стейк особенно велик, словно Луи перестал карать нас за развлечения с колечками лука. Я вооружился ножом и вилкой и отрезал порядочный кусок: лезвие прошло сквозь Т-образную отбивную так, словно на тарелке лежало не мясо, а мираж. Подцепив на ту же вилку несколько ломтиков лука, я окунул их вместе с мясом в обжигающе горячий почти черный соус, и от наслаждения даже колени у меня задрожали.

Я ел не спеша, растягивая удовольствие. Жареная картошка, политая растопленным маслом и сметаной, посыпанная сверху мелко нарезанным беконом — фирменное блюдо Луи, — соседствовавшим с тертым чесноком и ломтиками расплавленного сыра, была выше похвал.

Наш разговор мгновенно

оборвался; каждый из нас троих гораздо больше интересовался содержимым своей тарелки, чем собеседником. Вряд ли после появления официанта было произнесено больше пятидесяти слов, если не считать, понятно, просьб передать соль, пододвинуть перец, принести еще хлеба, масла и еще выпить. Хьюберт набросился на первого лобстера, словно стоило пять минут помедлить — и он станет ядовитым. Когда подали заказанные им наполовину вскрытые устрицы и венерок, он сбавил темп, но не намного. Со вторым лобстером он разделался прежде, чем Френсис добрался до половины своей отбивной.

Но, в конце концов, даже Хью удовлетворенно откинулся на спинку стула, и можно было вернуться к прерванному разговору. Я несколько успокоился: по всему телу разлилось приятное тепло — мой организм так реагирует исключительно на говяжью вырезку. Хью спросил, что у нас еще на повестке дня. «Это зависит от того, насколько хорошо справился Френсис со своим домашним заданием», — ответил я.

— Итак, вы хотите дослушать, не правда ли?

— Валяй, юноша. Отрабатывай гонорар. Поведай нам, откуда у Стерлинга деньги?

Но я-то знал откуда, Я это понял в ту минуту, когда Хьюберт начал свой доклад, и тогда, слушая его, был уверен, что теперь всё сойдется. Юристы — особенно выступающие в суде адвокаты — склонны к драматическим эффектам. Все они — бездарные актеры, не реализовавшие свою мечту об огнях рампы. Возможность лицедействовать для них вожделенна, как подарок к Рождеству. И я понял, что наступает Сочельник, когда увидел, как вспыхнули глаза Френсиса, услышавшего, что же было в мнллеровском списке. Именно поэтому я мог расслабиться и тихо предаться пищеварению вместо того, чтобы сыпать вопросами, А Френсису не терпелось выложить свои трофеи, и на лишних полчаса отсрочить его выход на сцену было изощренной пыткой. Для него. А для меня — дополнительным и бесплатным десертом. Ничего-ничего, пусть повертится.

— То есть вам угодно знать, каким это образом несчастный мазила, никому не известный художник из рекламного агентства раскрутился так, что капитал его — мамочка моя дорогая! — составляет восемь и десять десятых миллиона американских долларов? Он сколотил капитал в несколько этапов. Второй этап нам известен: Стерлинг использовал — во всех смыслах — подставную фирму. Деньги — и немалые — у него уже были, так что он без особого труда нашел одного субъекта, который согласился фигурировать в качестве президента этой несуществующей фирмы. Собирались якобы производить печенье «Звездные пираты», якобы как-то связанное с новым сценарием Стивена Спилберга. Затея эта была из серии «куй-железо-пока-горячо-вопросов-не-задавай-сами-все-съедим-никому-ничего-не-дадим». Тридцать два крупных инвестора из Нью-Йорка, Нью-Джерси и Коннектикута клюнули и раскошелились. Предполагалось, что Стерлинг — всего лишь один из них. Таким манером ему удалось поддержать своего ставленника, а потом чистеньким начать новое дело. Как водится в подобных аферах, инвесторы, которых, по их же собственному ротозейству, обдурили как маленьких, предпочли шума не поднимать, скандалов на всю первую полосу не закатывать, а дать мошенникам смыться. Деньги — дело наживное, безупречная репутация стоит дороже. И потому Стерлинг со своим напарником как ни в чем не бывало вложили свои грязные денежки в «Голубого Страуса». Все прочее, как говорится, стало достоянием истории. Ну-с, джентльмены, вам, наверно, любопытно узнать, как звали этого напарника, и откуда они со Стерлингом добыли денег на представительство — на аренду офисов, итальянские костюмы, всякие там «договоры о намерениях» и всю прочую бутафорию?