Беспощадный любовник
Шрифт:
– О, да? – усмехается Шульц. – Тогда тебе лучше принести мне что-нибудь чертовски невероятное. Например, то, что ты вытащил из хранилища Рэймонда Пейджа. О да, я знаю, что это был ты. Пейдж тоже это знает. Он видел тебя на камере, когда вы с дочерью совершали небольшую экскурсию в его хранилище.
– Позвольте мне побеспокоиться о Рэймонде Пейдже, – говорю я.
Я держу в руках подарок, который принес для офицера Шульца. Это видеокассета с подписанной наклейкой. Он тупо смотрит на нее, как будто забыл об этом фрагменте технологической истории.
–
– Это запись с камер наблюдения на бульваре Джеффри. Снято в ночь на 18 апреля.
Шульц бледнеет под румяным оттенком загара. Из-за этого он выглядит почти желтым. Все опьянение исчезает из его глаз, и они горят ярче, чем когда-либо.
– Это невозможно, – говорит он.
– Возможно, – говорю я. – Ее просто было трудно достать.
Шульц смотрит на мою руку, в которой я держу кассету. Он видит мои костяшки пальцев, распухшие почти вдвое по сравнению с нормальным размером, и покрытые ссадинами и синяками.
Он судорожно облизывает губы.
– Дай мне ее, – говорит он.
– Отдам, – говорю я ему. – Но сначала твое обещание. Ты оставишь Камиллу в покое.
– Да, – огрызается он.
– Навсегда.
– ДА!
Я протягиваю кассету. Он выхватывает ее у меня из рук, сжимая так, как будто это действительно один из золотых слитков из банка.
Он прищуривается, глядя на меня, говоря:
– Это ничего не меняет между нами.
– Очевидно, – говорю я.
Костяшки его пальцев побелели, и он почти дрожит от предвкушения. Он не может удержаться от вопроса:
– Что там показано?
– Выстрел был произведен внутри машины, а не снаружи. Твой отец был не один.
Его челюсть сжимается, как будто он уже подозревал это.
– Кто? – спрашивает он.
– Дэниел Броуди, – отвечаю я.
Шульц совершенно неподвижен, его глаза широко раскрыты и полны недоверия.
– Ты же знаешь, что они были партнерами, – говорю я.
Теперь Броуди возглавляет Отдел по борьбе с организованной преступностью – то есть является начальником Шульца. Он поднимал тост за Шульца всего пару часов назад в пабе.
Все это время Шульц сидел всего в паре столов от убийцы своего отца.
– Что ты будешь делать с этой информацией, зависит только от тебя, – говорю я ему. – Но я был бы очень осторожен. Отдел внутренних расследований тебе не друг. Твой отец доверял им – и посмотри, что с ним случилось.
Я пожимаю плечами, вставая со стула.
– Впрочем, это твое дело. Меня волнует только то, чтобы ты придерживался нашей сделки.
Он все еще стоит как вкопанный, парализованный бомбой, которую я сбросил ему на голову.
Он вообще не двигается, пока я прохожу мимо него, направляясь к входной двери.
27. Камилла
Я жду, пока Вик проснется, затем, слышу как
Я высовываю голову из своей комнаты, уже ухмыляясь.
– Нравится? – спрашиваю я.
Я купила ему лучший микшерный пульт, который только можно купить за деньги. Я пообещала Неро, что не буду использовать деньги от ограбления банка на что-то броское – лишь на медицинские счета моего отца и колледж Вика. Но я подумала, что мы могли бы позволить себе небольшую роскошь так, чтобы никто этого не заметил.
– Ты шутишь, что ли? – говорит Вик, и его лицо озаряется радостью. – Он чертовски невероятный!
– Эй, положи четвертак в банку для ругательств, – говорит папа, шаркая из своей комнаты. Сегодня он выглядит не так уж ужасно, и это уже хорошо.
– Если бы ты применял это правило к Камилле, у нас был бы миллион долларов, – говорит Вик.
– Что? Моя малышка? – говорит папа, притворяясь шокированным.
– Я не знаю, о чем он говорит, – невинно говорю я.
Вик закатывает глаза, возвращая свое внимание к микшерному пульту. Он выглядит так, словно хочет поцеловать его.
– О-о-о, – говорит папа. – Я думаю, что Вик наконец-то влюбился.
Вик одаривает меня озорной улыбкой.
– Я слышал, что не я один, – говорит он.
– Что, что? Что я пропустил? Только не говорите мне, что речь идет о Неро Галло…
– Э-э… – говорю я, краснея. – Ага. Я имею ввиду, да. Мы вместе.
– Здорово, – говорит отец, одобрительно кивая мне.
– Ты не возражаешь против... ну, ты знаешь, – говорю я, ссылаясь на довольно яркую репутацию Галло.
– Я никогда не ожидал, что ты влюбишься в кого-то нормального, – говорит папа, пожимая плечами.
Вик фыркает, и я тоже не могу удержаться от смеха.
– Я тоже, наверное, – говорю я.
Когда Вик пытается утащить свой подарок обратно в свою комнату, я добавляю:
– Не думай, что это означает, что ты бросаешь колледж! Тебе все равно нужно получить диплом. Даже если ты создаешь чумовые биты.
Вик стонет.
– Пожалуйста, не говори «чумовые биты».
– Почему? – дразню я его. – Это уже не «огонь»?
– Что значит «огонь»? – озадаченно спрашивает папа.
– Вы двое убиваете меня, – говорит Вик, смущенно натягивая шапку на глаза.
– Я начинаю думать, что он не считает нас крутыми, – говорю я отцу.
– Это невозможно, – качает он головой.
Я хватаю последний кусок тоста и направляюсь в автомастерскую.
Несмотря на то, что моя доля в деньгах была совершенно безумной, в обозримом будущем я буду заниматься все тем же делом. Во-первых, Неро снова и снова вдалбливал мне в голову, что мы не можем вести себя по-другому. Копы, гангстеры и Рэймонд Пейдж будут рыскать вокруг в поисках малейших признаков грабителей с огромными наличными. Даже великолепный «Гранд Спорт» в настоящее время спрятан под чехлом в гараже, так что я не привлекаю к себе внимания.