Бессердечное богатство
Шрифт:
Он открыл дверцу машины и помог мне забраться внутрь, направившись в Ист-Хэмптон. Он выбрал шикарный ресторан морепродуктов с видом на океан. Цены были астрономическими, но он сказал мне на них не смотреть.
Но я не могла, живя всю жизнь не богато, я не могла шиковать, поэтому выбирала что подешевле. Он заказал еще кое-что сверх моего заказа, бросив на меня понимающий взгляд, который сообщил, что он прекрасно понимал мой выбор. И он был прав, еда была лучшей, что я когда-либо пробовала в своей жизни.
Пианист
И все благодаря его глазам, которые смотрели на меня так, словно я была самой красивой женщиной на земле.
На четвертый день мы поздно проснулись. Очень поздно. Мы заснули почти под утро, приняв ванну с пеной и используя большую часть поверхностей дома совсем не по назначению.
После завтрака Пенн схватил флисовый плед, блокнот и потрепанный экземпляр «Великого Гэтсби», настояв пойти на пляж. Я взяла свой блокнот и с интересом последовала за ним.
Я положила голову ему на колени. Морской бриз целовал мне кожу. Волны плескались о берег. Пенн читал мне о великой любви Дейзи и Гэтсби. Невероятный роман Фицджеральда из уст Пенна был подобен сексу.
На пятый день мне пришлось иметь дело с декораторами, поскольку они подходили к финишу, готовя дом для вечеринки мэра в субботу, которая совпадала с моим последним рабочим днем. Я была в оцепенении от счастья, даже когда мы стояли на краю пропасти. Отметка, половины пройденного пути. Теперь нам оставалось еще меньше дней быть вместе.
Я заснула в его руках, с «Версаль», играющим тихо фоном, он не разбудил меня. Просто гладил меня по волосам, пока фильм не закончился, потом отнес меня в постель.
День шестой был день выборов.
Пенн проголосовал досрочно, а я — заочно в Южной Каролине. Итак, мы сидели в гостиной и вполуха слушали результаты выборов. Я особо не увлекалась политикой, за исключением тех случаев, когда некоторые вопросы касались лично меня и были вопросом жизни и смерти. Пенн вырос с матерью политиком, Ларк уже много лет работала в аппарате мэра. Интерес Пена ко всей этой заварухе был глубже, чем мой, и мне было интересно услышать его версию.
Мы открыли бутылку шампанского, когда объявили, что президент Вудхаус победил на выборах.
На следующий день после выборов я проснулась, переплетя руки и ноги с Пенном. В голове стучало от шампанского, которое мы выпили накануне. Я долго принимала горячий душ и сушила волосы
— Доброе утро, — сказал он, целуя меня в щеку, затем исчез в душе.
Я натянула штаны для йоги и толстовку, прежде чем заварить кофе. Пенн с благодарностью взял чашку и тут же осушил ее, несмотря на то, что она была обжигающе горячей.
— Ты сошел с ума.
Он усмехнулся.
— Из-за тебя…возможно.
Я прикончила свой кофе, совершенно не обжегшись, потом он надел на Тотла поводок и потащил меня на нашу ежедневную прогулку по пляжу. Мы шли держась за руки. Тотл подпрыгивал, вбирая в себя все, что видел и слышал вокруг. Нюхал и мочился на все подряд. Маленький сгусток энергии чуть не выдернул кисть у Пенна, когда попытался поймать птицу на пляже.
Он был бодр, и мы поспешили обратно в дом, стараясь не отставать от щенка, чтобы быстрее согреться в тепле. Пенн снял ошейник с Тотла и впустил его внутрь. Пенн обнял меня за талию и притянул к себе. Мой холодный нос задел его такой же холодный нос. Наши губы встретились.
Я уже пыталась просунуть свои холодные руки под его куртку. Он со смехом сопротивлялся, не хотел, чтобы я морозила его тело своими холодными руками.
Как вдруг позади нас раздался голос, отчего мы удивленно повернули головы в ту сторону. В коттедже кроме нас не было никого, когда мы уходили на прогулку. Декоратор должен был прийти только после обеда.
И тут у меня отвисла челюсть.
А вместе с челюстью и желудок кувырнулся.
— Что здесь происходит? — Спросила мэр Кенсингтон.
33. Натали
Мы с Пэнном отскочили друг от друга, словно обжегшись.
— Мама, — потрясенно произнес Пенн. — Что ты здесь делаешь?
— Что я здесь делаю?! — Переспросила Лесли Кенсингтон, расправив плечи и посмотрев на сына, который был на полфута выше ее. И смотрела она на него, явно представляя определенную власть. — Думаю, вопрос не в том, что я здесь делаю, а что ты делаешь здесь? Разве ты не должен читать лекцию или чем ты там занимаешься в университете?
Он стиснул зубы.
— Я сейчас нахожусь в творческом отпуске, чтобы закончить свою книгу.
— И ты решил, что траханье лучше поможет тебе использовать свой творческий отпуск?
Я поморщилась от такого заявления. Возможно со стороны именно так все и выглядело для матери Пенна. Я вообще не думала о ней. Она была моим боссом, и я не думала, что может произойти, если она узнает о нас. В основном потому, что я никогда не встречалась с ней раньше. Мы даже ни разу не общались.
— Здесь происходит совсем не то, что ты думаешь, — сказал Пенн, защищаясь.