Бессмертие (Часть 1)
Шрифт:
– Гарри, до чего же я рада тебя видеть!
– Столько воды утекло.
– Он расплылся в улыбке, одно лишь присутствие этой женщины добавило ему энергии и уверенности в себе. Она чуть-чуть постарела позволила себе постареть - и все же выглядела лет на двадцать моложе его. Волосы - с отливом стали, на лице - знакомая печать достоинства... а еще усталости и озабоченности.
К ним двигались трое: помощник и адвокат президента Дэвид Пар Джордан, невысокий, хрупкий блондин, уроженец Пуха Чертополоха; глава администрации Шестого Зала Деорда Тай Негрейнс - высокая и гибкая женщина-гоморф в черном; коренастая, энергичная, с ястребиными чертами лица Юла Мэйсон - телепред Оси Торо, ортодокс-надерит не самого крайнего толка, довольно влиятельное лицо в нижней палате Нексуса.
Мирский рассматривал их с отсутствующим выражением лица, как актер рассматривает публику из-за кулис в ожидании своего выхода на сцену.
С тремя вновь прибывшими Хоффман обменялась рукопожатиями, с Корженовским любезностями, затем повернулась к Мирскому и сложила руки на груди.
– Гарри, - промолвила она, - этот человек - тот, за кого себя выдает?
Ланье понимал: чем проще будет выглядеть его суждение, тем лучше.
– Похоже на то, хоть я и не совсем еще уверен...
– Господин Мирский, я рада снова видеть вас, - сказала Хоффман, - в более мирной обстановке.
– Она не без колебаний протянула руку. Мирский пожал ее кончиками пальцев и поклонился.
"Галантность конца времен, - подумал Ланье.
– Что дальше?"
– Вы правы, госпожа Хоффман, - произнес Мирский.
– Многое изменилось.
Когда они перешли в конференц-зал под ареной, государственные лица представились и отрекомендовались с некоторой неловкостью. Ланье это показалось забавным. Условности человеческого общения способны наисложнейшую ситуацию низвести до уровня обыденщины. Для того-то, быть может, и необходим иногда этикет - чтобы адаптировать к человеческому восприятию события огромной важности.
Представляя Мирского, Корженовский намеренно не стал вдаваться в подробности.
– Мы получили важную информацию весьма деликатного свойства, - сообщил он, когда все разместились за небольшим круглым столом, - и сочли необходимым передать ее Нексусу и президенту.
– У меня один неотложный вопрос, - суровым тоном произнесла Юла Мэйсон. Насчет господина Мирского. Я знаю, что он старотуземец... простите, землянин, русский. Но вы, господин Корженовский, представляя его, не объяснили, почему здесь необходимо его присутствие. Откуда он прибыл?
– Из дальних пределов времени и пространства, - ответил Инженер.
– И привез волнующее послание, с которым готов ознакомить избранных мира сего. Поверьте, вы в жизни не испытывали ничего подобного. Даже в городской памяти.
– Я взяла за правило не пользоваться городской памятью, - сказала Мэйсон.
– Господин Корженовский, я вас уважаю, но не считаю нужным тратить время попусту.
"А ведь они из одного лагеря, - вспомнил Ланье.
– Противники открытия Пути. Где же единодушие?"
Корженовский остался невозмутим.
– Я пригласил сюда вас четверых, поскольку проблема крайне необычна, и, прежде чем ею займется весь Нексус, хотелось бы услышать ваше мнение.
– Господин Корженовский, ваша информация имеет целью дискредитацию Пути? спросила она.
– Я думаю, она поможет нам достичь компромисса. "Оптимист!" - хмыкнул про себя Ланье. Мэйсон поморщилась, глядя на Инженера с откровенным подозрением. Очевидно, Корженовский не пользовался доверием сторонников. Ничего удивительного, ведь это он открыл Путь.
– Тогда давайте начнем, - подал голос Пар Джордан.
– На этот раз я обойдусь без проектора, - сказал Мирский.
– Пощажу господ Корженовского и Ланье, они уже порядочно намучились.
...Когда он закончил, Хоффман опустила голову на стол и тяжко вздохнула. Ланье слегка помассировал ей ладонью шею и плечо.
– Боже!
– глухо воскликнула она.
Казалось, Пар Джордан и Негрейнс лишились дара речи. Мэйсон встала, у нее дрожали руки. Она повернулась к Корженовскому.
– Это фарс! Поражаюсь, как легко вы позволили себя разыграть. Неужели передо мной тот самый человек, которому папа доверил...
– Юла, - произнес Корженовский ледяным тоном, - сядь. Это не розыгрыш. И ты не хуже меня это понимаешь.
– Ни черта я не понимаю!
– визгливо выкрикнула она.
– Не розыгрыш? А что же тогда?
– Понимаешь. Тут все совершенно ясно. Хоть и поразительно.
– Что ему от нас надо?
– спросила Мэйсон. Корженовский поднял руку и предложил всем успокоиться. Юле Мэйсон выдержки хватило лишь на то, чтобы сцепить пальцы и рухнуть в кресло.
– У вас есть вопросы?
– обратился Инженер к Негрейнс и Пару Джордану.
Последнему самообладание изменило меньше, чем остальным приглашенным.
– Вы полагаете, президенту следует это увидеть? Я имею в виду, испытать?
– Не только президенту, но и всему Нексусу, - сказал Мирский.
– Необходимо принять решение. И как можно скорее.
На него смотрели, как на привидение или гигантское насекомое. К нему явно не желали обращаться напрямик.
– Господин Корженовский, видимо, это будет непросто. Я понимаю вашу реакцию, госпожа Мэйсон...
Она раздраженно хлопнула по столу ладонью. Негрейнс подняла голову.
– Никогда еще такого не испытывала, - призналась она, - и сейчас кажусь себе такой крошечной, никчемной... Неужели и вправду все настолько бессмысленно? Неужели мы просто исчезнем, и никто о нас не вспомнит?
– Вспомнят, - возразил Мирский.
– Не огорчайтесь, пожалуйста, вы не забыты. Я же здесь.
– Почему вы?
– спросила Негрейнс.
– Почему не нашлось менее одиозной фигуры?
– Я, в некотором роде, доброволец, - объяснил Мирский.
– Предложил свои услуги.