Бессмертие оптом и в розницу
Шрифт:
— Договорились же — сначала план, потом — отдых. На многое, кстати, не надейся — часам к восьми утра ты должен быть готов. Что все-таки произошло с Инниным пресс-секретарем? Почему бандиты говорят, будто у него нет книги? И еще депутат этот. Бог знает, как наладить с ним контакт. Надо ж было именно ему послать! С кем-нибудь другим еще можно договориться, объяснить, а этот… Я его боюсь!
— Не волнуйся, вдруг он еще не получал посылки и она на почте лежит.
— Хорошо бы. А если не лежит?
— Ну чего сейчас гадать? Завтра и разберемся. Сейчас планчик действий накидаем — и спать, спать,
— Возможно, он выбросил ее — увидел, что это только часть книги, и выкинул за ненадобностью?
— Марин, ты не отвлекайся, мы сейчас чуть в кювет не угодили! Кстати, когда ты заведешь себе машину с кондиционером — открытые окна в период глобального потепления не спасают.
— Вот стану главным редактором, разгоню кучу бездельников вроде тебя, а их зарплату поделю между талантливыми и трудолюбивыми сотрудниками вроде меня. Тогда будет у меня шикарная тачка со всеми наворотами. Присмотри-ка лучше какой-нибудь приличный магазинчик с непросроченными товарами.
— Думаешь, я отсюда определю, просроченные они или нет?
— Демагог! — Марина решила прекратить пикировку, тем более что впереди засверкал разноцветными огнями вывесок большой супермаркет. — Ага, вот и оно. Атакуем. — И она свернула на дорожку, ведущую к стоянке рядом с торговым центром.
…Пока Марина делала покупки. Лев Валентинович расслаблялся. Он вел себя вызывающе нагло: задевал охранников, приставал к девушкам, рекламирующим какие-то товары на стендах, пытался на их фирменных майках написать номер своего телефона, требовал от продавцов-консультантов, чтобы они доказали ему экологическую безопасность комплектов мужского нижнего белья. Похоже, полученный на далеком Алтае эмоциональный заряд требовал немедленного выхода в привычных для Левы формах.
Буквально оторвав его от продавщицы отдела морепродуктов, которой он рассказывал, что не ест устриц потому, что они напоминают ему нечто интимное, Марина поволокла молодого нахала к машине.
— Не дала с девушкой договорить, — упрекнул ее Лева, едва они тронулись.
— Я не дала ей сойти с ума, а тебе — попасть на разборку с охраной. Я видела, кольцо вокруг тебя уже сужалось.
— Поесть-то купила? — зевая, спросил стажер.
— Тебе — нет.
— Понятно. А пиво?
— Баночку крысиного яда. Выпьешь перед сном натощак.
— Спасибо тебе, любимый руководитель. Что бы я без тебя делал?
— Думаю, если бы не сидел в тюрьме, то работал бы в цирке.
Журнал «Обо всем на свете» выходил раз в неделю, поэтому сотрудники не сидели в кабинетах круглосуточно и не бегали лихорадочно по коридорам с полудня до позднего вечера, прихватывая заодно часть ночи. Собираясь часам к одиннадцати утра, они, как правило, к концу дня расползались — кто на задание, кто в типографию. Специфика издания требовала к тому же частых командировок в районы, где происходили всякие интересные события, и многие журналисты отсутствовали по несколько дней кряду, а вернувшись, еще сутки отсыпались. Однако при этом попасть в офис редакции «своим» можно было круглосуточно — никто здесь ничего не запирал и не опечатывал. А пост охраны на первом этаже исключал несанкционированное проникновение сюда посторонних.
Было
— Что-то в тебе есть от Джилиан Андерс, — заявил неунывающий Лев Валентинович, — если бы ты была на нее похожа чуть больше, я бы в тебя точно влюбился.
— Трепло, — пробормотала Марина, пытаясь одной рукой повернуть ключ в замке, а другой удерживая на весу тяжелый пакет с едой, — помог бы лучше.
Но помощь не потребовалась, дверь открылась, и они вошли в темную комнату.
— Да будет свет! — заорал Лева и щелкнул выключателем.
Потеснив кучу бумаг на собственном столе, Марина принялась выгружать провизию. Лев Валентинович отправился с чайником за водой.
Минут через двадцать, сидя в удобных креслах около специального столика «для чайных церемоний», как именовался он в редакции, Марина и Лева молча ели и пили, думая каждый о своем. Видимо, даже неугомонный стажер нуждался в подзарядке своей дикой энергии.
Налив еще по чашке кофе, они наконец посмотрели друг на друга.
— Итак… — начала было Марина, но очнувшийся от спячки Лев не дал ей закончить:
— Я знал, что ты скажешь «итак». Ты ведь опытный журналист, почему же говоришь штампами?
— Именно потому, что опытный журналист. Ладно, давай серьезно… Эти алтайские загадки нам нужно разгадать в кратчайшие сроки. Ну что, начнем с народного избранника? Или пресс-секретаря Инны? — О той части книги, которую спрятал Иван Соловьев, она даже упоминать не стала. Размышлять об этом вслух — все равно что толочь воду в ступе. Лева уж точно не поможет ей отгадать загадку исчезнувшей посылки. Это может сделать только она сама. День и ночь Марина ломала голову, но до сих пор так и не пришла ни к какому выводу. Однако ощущение, что она не видит чего-то очень простого и очевидного, преследовало ее постоянно.
— Начнем с депутата, — потер руки Лев Валентинович, — а пресс-секретаря предлагаю оставить до возвращения Юниной, тем более что она прилетит буквально через пару дней.
— Какие будут еще предложения?
— Давай я пока в сети пошарю, что там на Судейского имеется: типа, что он ест, с кем спит и так далее…
— В общем, конечно, это надо сделать, — вздохнула Марина.
Поиски в Интернете принесли массу самой разной и неожиданной информации о Судейском.
— Какая мерзость, — констатировала Марина, прочитав с десяток распечатанных Левой страниц, — и, главное, все это нам не нужно.
— Хорошо бы, конечно, домашний адрес его найти, но это закрытая информация. Может, рестораны поискать, ведь ужинает он вряд ли на кухне с женой. Или, на самый крайний случай, подкарауливаем его возле здания Думы и пытаемся выяснить, что ему известно про книгу. Вернее — про ее часть.
— Оригинально. Но абсолютно бессмысленно — кто нас к нему подпустит? Там охранники и все такое…
— А давай прикинем, где в принципе можно переговорить с депутатом? У него встречи с избирателями бывают?