Бессмертный
Шрифт:
— Я рада, что не занимаюсь твоим делом.
Терапевт улыбнулась.
— Нет, Девина, это не для тебя.
Девина посмотрела на часы и похлопала рукой по дивану в поисках сумки.
— Мне пора. Я выпишу… черт. Где моя сумочка?
— Не помню, чтобы ты с ней заходила.
— Ой. Я могу выписать в следующий раз чек сразу за два сеанса? Или вы предъявите мне счет?
— На самом деле, сейчас я буду выставлять счета твоей страховой. Они обо всем позаботятся.
— О, прекрасно. — Девина встала. Помедлила. — Я не знаю, что делать со
— Хочешь — верь, хочешь — нет, но таким образом ты ищешь свой путь. Доверься мне. И, наверное, нам стоит оставить запланированную встречу на этой неделе. Что скажешь?
— Да, хорошая идея. — Она уж приукрасит свое лицо к следующему тет-а-тет. — Увидимся.
— Девина, будь добра к себе.
Да. Точно.
Помедлив в дверях, она оглянулась через плечо. Терапевт не сдвинулась с места, не шевелилась. И, тем не менее, за какие-то секунды… что-то изменилось.
Что-то…
Так, она сходит с ума.
Неудивительно, что ей нужно бывать здесь три-четыре раза в неделю.
— Спасибо, — пробормотала она. — Знаешь, за…
— Я знаю. — Терапевт снова улыбнулась. — И я хочу, чтобы ты помнила кое-что. Мне не кажется, что этот мужчина искренне любит и уважает тебя. Я понимаю, что ты веришь в то, что любишь его, но я сомневаюсь, что этот мужчина искренне любит и уважает тебя. Знаю, это сложно — двигаться дальше, когда чувства сильны, но порой только так мы и можем сберечь себя. Я также готова поспорить, что если ты сделаешь то, что должна, то правильный мужчина появится в твоей жизни, и ты не только узнаешь его, но и сможешь построить с ним здоровые отношения.
Девина резко рассмеялась. — Сложно представить, но спасибо за веру в меня.
— Увидимся послезавтра.
— Договорились.
Девина вышла и позволила двери захлопнуться позади. Когда она пересекала комнату для ожидания, следующий клиент уткнулся в зачитанный журнал, будто не хотел, чтобы кто-то знал, что он нуждается в услугах мозгоправа.
По крайней мере, у нее было некое направление. Терапевт права. Она могла рвать и метать из-за Джима и его многочисленных предательств, но это пустая трата времени на дерьмо, которое она изменить не могла. Она должна сосредоточиться на дальнейшем участии в войне, и это очень просто, по сравнению с попыткой забыть ублюдка.
К тому же, учитывая розовые сопли, в которых увязли Джим и Сисси? Она знала, как выиграть раунд.
Чем миленько пошлет их нахрен.
Но кое-что она должна сделать в первую очередь: разобраться с безобразием, которое она устроила со своей коллекцией. Ей нужно убрать беспорядок — в доме, в голове, в себе. Наведет чистоту и в путь.
Катись к дьяволу, Джим Херон.
Выходя в вестибюль здания, она чувствовала себя мертвой, но, по крайней мере, все еще шла вперед.
Выйдя на солнечный свет, она помедлила мгновение и, нахмурившись, подняла взгляд на пятиэтажное здание из стекла и стали.
Забавно, но у нее не было страховой компании.
***
В это время в Раю, Найджел сидел за столом только с двумя из троих друзей-архангелов. Тем не менее, Берти и Байрон пребывали в приподнятом настроении, несмотря на отсутствие Колина. С другой стороны, для них вернулось хотя бы подобие нормальности… а это всегда хорошие новости в разгар войны.
Налив в фарфоровую чашечку Эрл Грея и сделав глоток, он не чувствовал этой легкости, хотя эта трапеза была значительным прогрессом по сравнению с безжалостной пылью Чистилища.
Вот что чувствовали люди, когда переживали болезнь и катастрофу? Он одновременно был рядом с коллегами, ощущал стул под собой, тяжесть одежд на плечах, изогнутую ручку чашечки… и все же его здесь не было, разум пытался связать вместе два звена между тем, где он побывал и где сидел сейчас.
Без особых успехов.
По правде, хотя его тело двигалось, сознание было еще по ту сторону Рая, и он чувствовал гудящее, жужжащее головокружение, ассоциировавшееся с расколом.
Ему казалось, что если ему удастся зацепиться за что-то четкое, то это поможет процессу реинтеграции.
Но Колин ясно выразил свое мнение в гостиной, покачав головой…
Вдалеке, на другом краю лужайки, появилась фигура в белом, постепенно приближаясь… и дыхание замерло в горле у Найджела. Высокий и мощный, Колин шагал как воин, коим был, и он быстро сократил расстояние… и своим приходом привнес опустошение, от которого Найджел пошатнулся.
Сев, он поприветствовал Таквина, ирландского волкодава, и все остальные замерли и умолкли.
В повисшем глухом молчании Найджел отметил, что темные волосы были влажными после недавних купаний, и от мужчины пахло сандалом и специями.
— Сейчас, раз мы все присутствуем, — хрипло сказал Найджел, — Я хочу официально принести извинения за свои действия.
Или, скорее так: «Прости меня, Колин. И я бы хотел поговорить наедине».
— Чтобы в полной мере включить спасителя в войну, я…
Колин оборвал его:
— Думаю, все мы согласимся с тем, что в печальном свете войны, лишь одно имеет значение — что будет дальше.
Понимай как: «Меня не интересуют объяснения, ни публичные, ни в частном порядке».
Найджел пару мгновений пытался оправиться от удара в живот.
— Да. Разумеется. — Он прокашлялся, а Байрон и Берти заняли себя подсчетом смородины в своих булочках. — Верю, вопрос в том, сказать или нет спасителю о его грядущей роли в войне.
— Ты допускаешь, что он выиграет этот раунд, — пробормотал Колин.
— Он не допустит поражения.
— Позволь напомнить, этот ангел собственноручно отдал флаг врагу.
— Он изменился.
— Потому что отправился в Чистилище и сумел вернуться? — Глаза Колина ничего не выражали, когда он, наконец, бросил на него взгляд поверх чайных сэндвичей на подставке. — Значит, это место преображает. К несчастью, слишком мало, слишком поздно и все такое.