Бестиарий
Шрифт:
– Это что, бензин? – спросил первый мент, тыкая дубинкой в Ганса.
Вздохнув, Ганс достал пакет.
– Понятно! – сморщился второй.
– Что
Во внутреннем верхнем кармане справа что-то топорщилось бугром.
– Что там? – спросил строго первый мент.
– Ничего, – Ганс смущенно отвернулся.
– Доставай, бля! – рыкнул второй и ткнул Ганса дубинкой в живот.
Ганс надулся, уперся взглядом в землю и пробурчал под нос, пытаясь отойти:
– Не буду!
– Стоять, сука! – сказал первый и схватил Ганса за рукав.
Второй, преодолев отвращение, полез Гансу в карман. Тот покраснел. Двумя пальцами мент вытащил что-то скомканное. Развернул. Мы с братом засмеялись.
– Блять! – выпучил
– Идиот, сука! – выругался второй и бросил на асфальт грязный и мятый школьный галстук с пришитой белой резинкой.
Ганс смущенно улыбнулся, разве что ножкой не шаркнул.
– Ладно, Бензин, пойдем, – приказал первый.
И под наш с братом хохот они повели Ганса в опорный пункт. Ганс шел широким шагом посередине тротуара. Руки за спиной, развевающийся плащ. Менты по бокам с метровой дистанцией. Мы смеялись, он обернулся и, улыбаясь, помахал рукой. С тех пор уже два дня о нем ничего не было слышно. Мы уже подумали, что его опять посадили. Сажали его часто, но ненадолго, так, для раскрываемости. То за дело, а то и чужое вешали. И вот он здесь, пред нами, битый и в пижаме.
– Ты откуда такой? – спросил брат, ухмыляясь гансовскому виду.
Конец ознакомительного фрагмента.