Бестия. Том 1
Шрифт:
— Нам не разрешают уходить из дома, — пожаловалась Леонора.
Джино не мог отвести от нее глаз.
— Неужели тебе не хочется познакомиться поближе?
Она была охвачена трепетом и поэтому легко уступила.
— Сейчас, только схожу за купальником. Идем, Дженнифер, я одолжу тебе один из моих. Переоденемся у меня в спальне, а сверху наденем платья.
— Вот и умницы, — одобрил Джино.
Полчаса спустя они уже барахтались в мутной воде дока.
— Здорово! —
Джино приблизился к Леоноре. Она заколола волосы на макушке, и они пошлепали по воде вдоль рядов рыбацких лодок.
— Я не очень-то силен по части слов, — начал он, — но хочу, чтобы ты знала о моих чувствах.
У Леоноры участился пульс.
— Да?
— Видишь ли… Господи, откуда мне знать, что такое любовь? Но… Полагаю, это что-то вроде инфекции, и я ее подцепил. — Он взял Леонору за руку. — Честное слово.
— Понимаю, — пролепетала она. — Я, кажется, тоже.
Джино захлебнулся от счастья. Никогда в жизни он не испытывал ничего подобного.
Он бережно взял обеими ладонями ее лицо и поцеловал Леонору в губы.
Он старательно избегал телесного контакта, но, возвращая поцелуй, девушка крепко прижалась к нему, и он почувствовал мягкую грудь, теплые бедра и понял, что она, должно быть, тоже ощутила его отвердевшую — несмотря на холодную воду — плоть.
— Я люблю тебя, — бормотал он между поцелуями. — Люблю, люблю, люблю тебя!
— Я тоже, Джино. Ох, я тоже!..
Его руки сами нашли ее груди, и она его не оттолкнула. После выхода из тюрьмы он еще ни разу не был с женщиной, но ведь это Леонора! Джино полностью сохранил контроль над природными инстинктами.
— Нет! — выдохнул он. — Я так не хочу!
— Почему, Джино? Будем делать все, что хотим! — Она страстно поцеловала его. — Со мной никогда еще так не было.
К ним подбежали, брызгаясь, Коста и Дженнифер.
— Мне скучно, — посетовала Дженнифер. — Я думала, мы поплаваем наперегонки.
— Само собой, — сказал Джино.
— Конечно, — немного задыхаясь, произнесла Леонора.
— Давайте, вы первые. А потом мы.
— Нет, вы первые.
— Лучше пошли домой, — скучным голосом предложил Коста. Он видел, как при их приближении Джино с Леонорой отпрянули друг от друга, и чувствовал себя не в своей тарелке. Друг явно злоупотребил ситуацией.
— Да, пошли, — легко согласился Джино. — Становится прохладно, а вода довольно противная.
Все четверо выбрались на берег.
— Забыли захватить полотенца, — простонала Леонора.
Пришлось надеть платья, свитеры и брюки прямо на мокрое тело. Всю дорогу до дома они тряслись от холода.
— Слушай. Мы только недавно познакомились, но я знаю: у нас все будет по-хорошему. Я это сразу понял, с первого взгляда.
— Я тоже. Сразу почувствовала, что ты родной и близкий. Как никто, даже родители.
— Я не ангел, — признался он, — и делал много такого, чего не следовало. Но вообще-то я не плохой. Просто до сих пор до меня никому не было дела.
— Мне есть до тебя дело, — тихо сказала она.
Он сжал девичье плечо и твердо произнес:
— Мы поженимся, это точно.
Коста оглянулся на них.
— Эй, поторапливайтесь!
— Как же нам быть? — прошептала Леонора. — Папа ни за что не разрешит.
— Не волнуйся. Мы поженимся. Даю тебе честное слово.
— Они скажут, я еще слишком молода. А у тебя нет денег и…
Джино снова взял в ладони ее лицо.
— Перестань. Просто перестань, о'кей? Мы обязательно поженимся. Может быть, не сейчас, но как только я встану на ноги. Придется немного подождать. Это будет нелегко, но мы выдержим. Правда?
Ее прекрасные голубые глаза счастливо сияли.
— Конечно, Джино.
Он наклонился, чтобы вновь прильнуть к ее губам.
Коста увидел, что они делают, и, подбежав, бросился их разнимать.
— Иисусе Христе! — воскликнул он, пользуясь излюбленным выражением Джино. — Чем это вы занимаетесь?
Его сводная сестра захихикала.
— Мы влюблены, братишка, влюблены!
— Не может быть!
— Как замечательно! — обрадовалась Дженнифер.
Джино глупо улыбнулся.
— Я намереваюсь жениться. Можете вы себе это представить?
— Не могу, — отрубил Коста. — Не знаю, что на тебя нашло. Должно быть, ты спятил.
Джино стоял на своем.
— Вы бы нас лучше поздравили. Коста, я — твой лучший друг, а Леонора — сестра. Ты должен прыгать до небес от счастья.
— Джино, — твердо произнес Коста. — Подумай своей головой. Что скажет папа?
Друг заносчиво тряхнул черными кудрями.
— Не будем пока им говорить. Я вернусь в Нью-Йорк, заработаю кучу денег и приеду за Леонорой. Никто не станет возражать, если я разбогатею.
Коста ошеломленно покачал головой. Он не верил своим ушам, и ему было страшно. Происходящее чревато серьезными осложнениями. Он трезво смотрел на жизнь и понимал, что, стоит только отцу что-нибудь заподозрить, он тотчас отправит Джино в Нью-Йорк — первым попавшимся поездом. Навсегда вышвырнет из Сан-Франциско и из их жизни.