Бестия. Том 1
Шрифт:
Исправительной!.. Курам на смех!
Джино провел поганую ночь, проворочавшись под одеялом. Обычно он спал сном младенца, но иногда тяжелые мысли не давали ему уснуть всю ночь напролет. Сегодня было то же самое.
Стук в дверь не сразу дошел до его сознания, а когда наконец дошел, Джино взглянул на часы и рассвирепел. Полдевятого утра.
— Да? — рявкнул он.
Коста уловил раздражение в голосе друга и подумал: может быть, прийти в другой раз? Но ведь он проделал такой длинный путь, чтобы сообщить
— Это я, Коста Зеннокотти!
— Коста? Какого хрена ты тут делаешь?
Джино открыл дверь, хлопнул друга по плечу и втащил в свою конуру.
— Эй! — воскликнул он. — Любому другому я расквасил бы физиономию. Поднимать меня в такую рань! Но я рад тебя видеть. Почему не сообщил о своем приезде?
Коста много раз прокручивал в уме начало разговора. Но сейчас у него все перепуталось. Он понял, что лучший путь к цели — прямой и честный.
— Это касается Леоноры, — выпалил он. — Я не хотел, чтобы ты узнал об этом из письма.
— О чем об этом? — к лицу Джино прихлынула кровь.
— Она вышла замуж, — тихо сказал Коста. — Вышла замуж за другого.
Среда, 13 июля 1977 г., Нью-Йорк и Филадельфия
— У меня во рту как будто ночевала пара бомжей, — пожаловалась Лаки. — Сколько мы уже здесь торчим?
Стивен поднес часы близко к глазам и уставился на светящийся циферблат.
— Пять часов десять минут сорок девять секунд.
— А кажется, пять месяцев! Никогда я так погано себя не чувствовала, за всю мою дерьмовую жизнь!
— Я же говорил вам, расслабьтесь. Это все, что мы можем сделать.
— Помнится, — холодно произнесла Лаки, — я смотрела какие-то фильмы, в которых люди застревали в лифте, и они всегда находили выход.
— Да? — точно с такой же ледяной интонацией процедил Стивен. — И что же они делали?
— О Боже! Откуда мне знать?
— Вы сами об этом заговорили.
— Заговорила, потому что понадеялась, что вы что-нибудь придумаете. Мне следовало быть умнее.
— Вы смотрели те фильмы — не я.
— От вас всегда столько же толку?
Стивен разозлился.
— Чего вы от меня хотите, черт побери?
— Фу! Как вы выражаетесь?
Он бы с удовольствием ее придушил. Обхватил большими, сильными ручищами то, что представлялось ему цыплячьей шейкой, и сжимал до тех пор, пока у нее не захрустели бы позвонки.
— Вспомнила! — радостно завопила она. — «Отель»! Это старая лента, несколько месяцев назад шла по телевизору. Герой каким-то образом вылез на крышу лифта и поднялся по канату.
— Забудьте об этом, — прорычал Стивен. — Если вы думаете, что я полезу по канату на сорок-такой-то этаж, вы очень ошибаетесь.
Она саркастически усмехнулась.
— Слабо, да?
— Зато вы у нас силачка!
Коста в сердцах швырнул трубку на рычаг. Дарио. Вечно с ним что-нибудь случается. Такой симпатичный парень — белокурый,
Если бы Джино узнал правду о своем сыне!
Коста выругался про себя. Его не так-то легко вывести из равновесия, но Дарио это всегда удавалось.
Он немного поразмыслил, затем снял трубку и набрал номер. Ответил женский голос.
— Рут, дорогая, — ласково произнес он. — Это Коста Зеннокотти. Как поживаешь?
Она начала пространно жаловаться на затемнение. Он перебил ее.
— Сэл у тебя?
— Минуточку.
— Мистер Зеннокотти, это Сэл. Что я могу для вас сделать?
Коста дал адрес Дарио.
— Только это срочно. Придется выломать дверь: там возникла проблема с ключами. Устраните поломку и действуйте по обстоятельствам. Завтра поговорим о плате. — Он положил трубку. Дарио повезло. Сэл запросто справится с любой экстремальной ситуацией. Правда, может быть, уже поздно. Но кто пожалеет о Дарио? Только Джино.
Возможно…
— Мать твою! — торжествующе воскликнул чернявый парень, когда ему удалось наконец проломить дверь чугунной статуэткой, обнаруженной в ванной. — Ты где, мать твою? — Он наморщил лоб, усиленно выискивая в темноте гостиной Дарио. — Где ты, гад? Это тебе не поможет!
Дарио бесшумно пробрался в кухню и сжал в руке нож.
— Ну, я до тебя доберусь! — посулил его противник.
Кэрри пешком пробиралась по темным улицам Гарлема. У нее создалось впечатление, будто все жители квартала вышли на улицу в расчете на поживу. Двое мужчин тащили дубовый комод. Молодой парень сгибался под тяжестью телевизора. Тащили включенные транзисторы и магнитофоны. Теперь на нее никто не обращал внимания. Она стала такой же, как все: темнокожая, с всклокоченной гривой и размазанным макияжем; из разорванных мочек ушей сочилась кровь.
Кэрри понимала, что выглядит, как смертный грех, но это уже не имело значения. Ее несла вперед ненависть; лютая, вышедшая из-под контроля злоба гнала на поиски обидчика.
Еще два дня назад ей так хорошо, так спокойно жилось. И вдруг телефонный звонок. Приглушенный голос сказал, что если она себе не враг, то должна быть на мясном рынке на Сто двадцать пятой Западной улице в половине десятого вечера в среду.
— Кто это? — шепотом, чтобы в соседней комнате не услышал Эллиот, спросила она.
— Если не хочешь, чтобы открылось твое прошлое, приходи, куда сказано, — настаивал приглушенный голос. Потом шантажист отключился. Она даже не поняла, мужчина это или женщина.
Вконец обезумев, она бежала по улицам Гарлема. Кто-то охотился за ней. Она должна выяснить, кто это!
И посчитаться!
Гигант-авиалайнер совершил мягкую посадку. Как только он подкатил к конечному пункту, соседка Джино резко изменила свое поведение — вырвала у него руку так, будто он заразный, и щелкнула пальцами, подзывая стюардессу.