Без гнева и пристрастия

Корнев Павел Николаевич

— Почему стал полицейским? — Портер задумался и отвел взгляд в сторону.

— Нет. Почему перешел в криминальную полицию?

Алан передернул плечами и болезненно поморщился.

— Просто не подошел для дивизиона по борьбе с наркотиками, — сообщил детектив после едва заметной заминки. — Я видел в наркоманах людей, а там так нельзя. Никакого сочувствия — таков их главный принцип. Я так не могу.

— Почему именно криминальная полиция? — повторил я свой вопрос.

— Убийцы и грабители у меня сочувствия не

вызывают, — ответил Алан и взглянул на часы. — Что ж так долго? — Он оглядел обеденный зал и нахмурился: — Не стоило нам приезжать сюда. Теряем время.

— По-твоему, лучше бегать по городу с выпученными глазами? — улыбнулся я, вновь наполняя стакан водой.

— Такова наша работа, — вздохнул Портер и достал коробку папирос. — Волка ноги кормят.

— Предпочитаю работать головой.

— Пока что ты просто отходишь от похмелья.

— Если правильно распределить работу, самому бегать не придется. — Я взял брошенную на пустой стул карту города, развернул ее и постучал пальцем по обведенной области. — Эта линия отмечает примерное расстояние, которое мог проехать автомобиль. Что ты можешь сказать о застройке этого района?

Алан обошелся одним словом.

— Плотная, — ответил он.

— Каковы шансы, что перестрелка осталась незамеченной местными жителями? Что ранним утром никто не расслышал двадцати пяти выстрелов? Это не Десятка, где из людей клещами слова не вытянешь, — там живет респектабельная публика, которая названивает в полицию по поводу и без.

— Ты попросил поднять сообщения о стрельбе? — догадался Портер.

— Именно. Узнаем место и получим отправную точку для расследования.

— В твоей теории есть одно слабое звено, — заявил детектив, обдумав мои слова. — Что, если повреждения были нанесены уже на ходу? Стрелки могли преследовать родстер на собственном автомобиле.

— Могли, — признал я, — но очень в этом сомневаюсь. На ходу прицелиться не так-то просто, знаешь ли, а родстер буквально изрешетили. Да они бы полгорода пальбой переполошили!

Алан начал подбирать контраргументы, но тут в ресторан заявился водитель. Он снял фуражку и остановился на пороге, растерянно озираясь по сторонам. Я помахал ему, парень быстро приблизился и тихонько произнес:

— Дежурный сообщил, что сообщений о перестрелках в пятницу не поступало.

— Хорошо. Жди в машине, — отпустил я его.

Водитель отошел от стола, и тогда Портер хмыкнул:

— Твоя гипотеза получила пробоину ниже ватерлинии?

Я какое-то время разглядывал карту, затем провел пальцем по очерченной карандашом территории и откинулся на спинку стула.

— Вывод напрашивается вполне очевидный, так? — спросил у Алана.

— Склады и гаражи? — предположил детектив, разгадав мой намек.

— Это может объяснить отсутствие сообщений о стрельбе, — кивнул я. — Проблема в том, что здесь преимущественно жилая застройка. Самый

центр города, никаких складов и даже строек нет.

Алан передвинул к себе карту и склонился Над ней, внимательно разглядывая контуры домов.

— Должно быть что-то еще… — пробормотал он.

— Так и есть, — улыбнулся я. — Сколько уединенных мест ты можешь насчитать в этом районе?

— Ну не знаю…

— Одно. Ровно одно. Оперный театр.

— Думаешь? — недоверчиво уставился на меня детектив. — Что охраннику было делать в театре?

— Оперный театр закрыт на ремонт уже второй год, — объяснил я, — и гангстеры облюбовали сквер позади него для встреч на нейтральной территории.

— Проверенная информация?

— Разумеется.

— Нам только гангстерских разборок не хватало! — простонал Алан. — Отправим туда наряд?

— Съездим сами, — решил я.

— Лучше так, да… — согласился Портер с этим решением, хотел было добавить что-то еще, но как раз в этот момент ему принесли долгожданный стейк.

Я поднялся из-за стола, предупредил:

— Сейчас вернусь, — и отправился в уборную.

Только зашел в туалет, и вслед за мной проскользнул Сол Коган.

— Что за конспирация, Виктор? — возмутился гангстер. — Мы уже не можем просто пообедать вместе?

— Если ты не заметил, я не один.

— Заметил, — пробурчал Сол, сполоснул руки и принялся тщательно вытирать их полотенцем. — Что у тебя опять? — пробурчал он наконец.

— Мне понадобится от тебя небольшая услуга.

— Лично для тебя или по службе? — насторожился Коган.

— Лично для меня, — успокоил я приятеля, находившегося по другую сторону закона. — Пусть кто-нибудь из твоих парней присмотрит за ювелирным салоном «Двадцать четыре карата».

— За салоном?

— И за его владельцем тоже.

— Что конкретно тебя интересует?

— Конкретно меня интересует высокий худощавый молодчик с рыжеватыми волосами. Лицо загорелое, будто приехал с Островов, движения дерганые. Еще может появиться дамочка в твоем вкусе: длинные ноги, узкая талия, грудь почище чем у девочек из кордебалета.

— Если появятся, что тогда?

— Сразу сообщи. И предупреди парней: люди ожидаются тертые, так что пусть не зевают и проследят очень осторожно, нельзя их спугнуть.

— Дамочка тоже тертая?

— Насчет нее ничего не скажу, — покачал я головой. — И да, Сол, опиши им моего спутника. Если он заглянет в салон, хочу об этом знать.

Гангстер смерил меня внимательным взглядом и улыбнулся:

— Ты хоть кому-нибудь доверяешь?

— Я доверял человеку, пришлось его застрелить. Не хочу опять доводить до такого.

— Как скажешь, — пожал Коган плечами. — Телефонные номера прежние?

— Да, — подтвердил я и придержал приятеля. — И вот еще что, Сол. Помнишь, ты вытащил меня на встречу за оперный театр?