Без корня и полынь не растет
Шрифт:
– Ох и попадет нам с тобой от мамы! Ну не прогонять же гостя, раз пришел. Да и вон снег идет, замерзнет бедняга. Ну, заходи, Чарли Чаплин!
Это потом я узнала, почему она так назвала его. У щенка была смешная наивная мордочка, тонкие кривые ножки и под носом черное пятно, как усы.
Вытерев щенку мордочку и шерстку тряпкой, бабушка налила в миску теплого молока и положила кусочек хлеба. Щенок поел, потянулся, зевнул и лег у порога на коврике.
Бабушка гладила его и улыбалась. Я терпеливо ждала разрешения поиграть с ним после того, как он поспит. А пока я сидела на диване в подушках и шепталась со своими куклами,
– Смотри-ка, понравилась ты ему, ишь, фыркает. Так собаки радуются знакомству. Подружитесь.
Мы подружились…
Рассказ 2. Первая прогулка
Мы подружились. Пес и девочка, которой теперь стало веселее и интереснее жить. Куда бы я ни шла, Чарлик спешил за мной следом, весело виляя хвостом. Мне было интересно, как это так: совсем недавно был такой маленький, а я большая, наступил Новый год, я все такая же, а он стал совсем другим. «Как это он так быстро вырос?» – спрашивала я у бабушки. И каждый раз получала разные ответы…
То скажет, что вон он как кашу ест быстро, да еще и миску свою вылизывает так, что и мыть ее не требуется. То скажет, что рыбий жир пьет и не плюется. А то просто так ответит:
– Он ведь собака, верный друг человека. Спешит скорее вырасти, чтобы стать полезным в хозяйстве, за хлеб и доброту хозяевам добром отплатить, с тобой вот играть, и чтоб ты его ненароком не обидела.
Каждому ответу я была рада, и от этих бабушкиных слов мне становилось радостно и тепло. Хотелось схватить Чарлика, как два месяца назад, в охапку и утащить к себе в комнату, а там гладить его, наряжать в шапочки и кофточки…
Но не тут-то было! Чарлик сопротивлялся и не позволял себя поднимать. Вывернется из рук и подпрыгнет, высунув красный язык. Веселый, задорный, хвостом своим виляет, как большим и пушистым пером.
Как-то раз бабушка рассказала мне историю о том, как собака первой из зверей пришла на службу к человеку и поклялась ему верно служить, помогать охотиться на диких зверей, защищать от врагов и согревать в холода. Я внимательно слушала и представляла себе, как бы это мы с Чарликом охотились и на кого?..
Наступила долгожданная весна, и на улице стало тепло и солнечно. Снег темнел и таял на солнце, превращаясь в лужи. Проталины ярко сверкали на солнышке. Мы с Чарликом решили погулять самостоятельно, пока бабушка занята, а родителей и братьев нет дома. Я быстренько обулась в свои красные резиновые сапожки, надела шапку, пальтишко, и мы отправились на речку. А там огромные льдины неслись по воде, громко налетая друг на друга, вода не журчала, а гудела, прорываясь в узкое отверстие подо льдом, словно были открыты тысячи водопроводных кранов одновременно!
Я стояла, как мне казалось, на берегу, смотрела на бушующую воду и не могла оторвать глаз от происходящего.
О том, что было потом, я расскажу позже.
Рассказ 3. Случай у реки
Итак, мы подошли к реке. Поток воды был мощный настолько, что если бы рядом кто-нибудь решил спеть
А пела я, как мне казалось, здорово, потому что громко. Так громко, что бабушка говорила: «Азохн вей! Аф алэ сойним гезукт!» Сама же ласково улыбалась, глядя на меня и вытирая слезы. Это позже я узнала, что она приговаривала: «Да чтоб всем врагам так было!»
Ну, о моей любимой бабушке я расскажу в другой раз, а сейчас – о том, как мы с моим верным псом впервые самостоятельно пошли погулять, в общем, на охоту.
Итак, вода в реке кипела и ревела! Вдруг кусок снега под моими ногами треснул так громко и гулко, будто снизу ударили огромным топором. Я не успела ничего понять, а Чарлик схватил меня зубами за пальто и сильно дернул в сторону от воды. Упав на снег, покрытый ледяной коркой, я поранила себе руки и щеку.
– Вот ты с ума сошел, что ли? – закричала я изо всех сил. – Не видишь разве, человек в задумчивости стоит! Хватаешь меня. Вот руки и щеку больно поцарапала!
Чарлик в ответ что-то ворчал на своем собачьем языке, вылизывая мое лицо, суетился вокруг меня, требуя немедленно убраться восвояси от этого опасного места. Немного повозившись и похныкав, я встала. Надо сказать, что я вообще-то не была плаксой, да и какой смысл плакать, когда тебя кроме твоей собаки никто не слышит? Веткой прошлогодней полыни отряхнув штанишки, на которые налипли льдинки и снег, я побежала вверх по тропинке. Позади меня что-то ухнуло и зашумело. Оглянувшись, я увидела, как огромная часть снежно-ледяного берега, как раз в том месте, где я недавно стояла, обвалилась в реку и, завалившись на бок, стремительно понеслась по течению.
– Ну и ладно, плыви! – сказала я льдине и бодро зашагала вслед за моим четвероногим другом.
Это было наше первое с ним приключение, о котором так бы никто и не узнал, если бы не бабушка Аксинья, добрая и приветливая старушка, которая жила с нами по соседству и из-за своей болезни постоянно сидела возле окошка. Это она увидела все происходящее со своего наблюдательного пункта и рассказала моим родителям о нашем приключении.
Конечно же, мама наругала и запретила мне выходить из дома без бабушки или братьев до тех пор, пока не появится зеленая травка. Чарлик же в представлении моей мамы с того дня стал претендовать на звание «полезной и нужной в хозяйстве живности». Об этом он с удовольствием рассказывал своим товарищам – соседским собакам. Они каждый солнечный день собирались на полянке возле нашего дома, лежали, потягиваясь на травке, а Чарлик наблюдал за ними со своего любимого места – большой кучи песка. В такие моменты бабушка называла его Акела.
Спустя пару лет я сама прочитала о волке по имени Акела и мальчике Маугли. Мне нравился тот волк, но больше нравилась его подруга – пантера Багира. Позже я, может быть, расскажу о том, кого называли мои друзья этим прекрасным именем.
Рассказ 4. Собака-спасатель
Самое важное для человека – это когда его преданно любят и дорожат его жизнью. Хорошо, конечно, когда человек сам тоже понимает это и ценит своих друзей и близких. Почему-то с самого детства я считала, что моя собака в числе этих друзей и близких, а чувство верности, любви и дружбы меж нами – это само собой разумеющееся. Как можно было в этом сомневаться? Никак и никогда!