Без оглядки на богов. Взлет современной Индии
Шрифт:
Он не мог не вызвать у меня симпатии.
Лет десять тому назад возник радикально иной образ Индии, во многом подпитываемый ее успехами в информационных технологиях и оффшорных службах обработки телефонных звонков (колл-центрах), а также ростом мировой популярности Болливуда – чему отчасти способствует растущее богатство и влиятельность индийских общин в США, Великобритании и других странах, а также успехом программы создания ядерного оружия, о котором мир узнал в 1998 г. и которому посвящено огромное количество аналитических материалов. Но этот новый образ может ввести в заблуждение точно также, как восприятие Индии исключительно сквозь призму религии. Экономика Индии меняется очень быстро, но природа и масштаб этих перемен порой преувеличивается. Индийцы и сами забыли поговорку: «Цыплят по осени считают». В последние годы в Индии стало обычным делом говорить
На Индию можно взглянуть и в другом ракурсе, более показательном и заведомо более информативном, – через призму глубоко укорененной и динамичной политической культуры. В конце 1990-х годов международный медиамагнат Руперт Мердок посетил Индию, чтобы изучить перспективы создания совместного бизнеса в области спутниковых и кабельных коммуникаций. Пообщавшись с руководителями федеральных министерств в столице Индии Дели, он полетел в коммерческую столицу страны Мумбаи, чтобы встретиться с Дхирубхаи Амбани (ныне покойным), владельцем крупнейшей частной компании страны Reliance Industries. Амбани, имевший репутацию самого прожженного и хитрого индийского дельца своего поколения, спросил у Мердока, с кем тот встречался в Дели. Мердок перечислил – премьер-министр, министр финансов и т. п. «М-да, это все правильные люди, – сказал Амбани. – Но в Индии, чтобы чего-нибудь добиться, нужно иметь дело с неправильными людьми» [6] . Он имел в виду коррумпированных политиков (и, возможно, точно таких же чиновников). У неправильных людей в Индии есть хороший шанс оказаться в числе политиков. Но порой в эту сферу попадают и правильные люди, хотя, возможно, не так часто. В ходе президентских выборов 1992 г. Билл Клинтон не уставал напоминать себе, что «все дело в экономике, дурачок», а в Индии чаще всего уместно повторять «все дело в политике, дурачок». Без учета всепроникающей политической культуры и роли государства невозможно разобраться в характере экономических и религиозных изменений в Индии.
6
Впервые об этой истории рассказал Арун Шоурьи в ежегодной лекции памяти Амбани в Мумбаи в 2003 г. Подлинность этой истории позднее подтвердил автору младший сын Дхирубхаи Анил Амбани.
В этой книге я хочу дать беспристрастную оценку современной Индии на фоне распространенных ожиданий того, что в XXI веке она обретет статус великой державы. В первой главе рассматривается бурный, но весьма односторонний рост экономики страны. В последующих главах рассматривается вездесущее индийское государство и дается очерк основных политических движений страны. За оценкой крайне неровных отношений Индии с Пакистаном и собственным мусульманским меньшинством следует оценка трехсторонних игр Индии с Китаем и США, от которых зависит развитие мира в XXI веке. Наконец, в книге рассматривается опыт модернизации и урбанизации Индии, выявивший гибкость религиозных ценностей страны, сумевшей адаптироваться к требованиям современного мира. В заключение я рассматриваю проблемы, которые придется решить Индии в ходе ожидаемого всеми возвышения страны в ближайшие годы.
Минуло более двух поколений с 15 августа 1947 г., когда Индия «одним рывком» освободилась от британского владычества. Минуло более двух поколений и с 30 января 1948 г., когда духовный и стратегический лидер партии Индийский национальный конгресс Махатма Ганди был убит в Дели по пути на вечернюю молитву членом радикальной индуистской организации Натхурамом Годзе.
Ганди, чей личный магнетизм позволил успешно поддерживать почти полностью ненасильственный характер борьбы против британского владычества, все так же разделяет индийцев и будоражит их воображение. До сих пор не ослабевает интерес к его преобразующему, а в известном смысле и магическому воздействию на простых людей, к его способности вовлечь в борьбу за свободу массы неграмотного населения. Именно способность Ганди говорить с народом языком народа превратила борьбу за свободу, начатую группой юристов, получивших английское образование, ходивших в костюмах-тройках и мечтавших об «английском правлении без англичан», в массовое движение, охватившее всех индийцев.
Роль Ганди как мастера политической стратегии и тактики хорошо изучена и осмыслена. Куда меньше внимания уделялось влиянию антиматериалистической философии Ганди на развитие Индии после 1947 г. Это влияние во многом сохраняется до сих пор, но вовсе не усилиями тех, кто похож на нашего Андре. Общества чем-то похожи на людей. То, что происходит с ними в период становления,
В начале XXI в. Индия все более превращается в страну уверенную в себе, материалистическую и глобализованную. В 1991 г. Индия резко сменила курс экономической политики, отказавшись от установленной после обретения независимости жесткой системы контроля и разрешений, известной как «License Raj» («владычество лицензий»). Это положило начало экономическому подъему Индии. Страна постепенно захватывает все большую долю рынка программного обеспечения США и Европы и начинает развивать обрабатывающую промышленность, способную конкурировать на мировых рынках. Индия обзавелась и военными атрибутами, приличествующими нации, претендующей на роль сверхдержавы. В стране ведутся публичные дебаты о том, когда начнется производство собственных межконтинентальных ракет с ядерными боеголовками. Это страна, чьи городские англоговорящие средние классы впитывают потребительскую культуру Запада как новую религию. Если бы Ганди не был кремирован, то он наверняка перевернулся бы в гробу.
В то же время в Индии и в XXI в. проживает, по оценке ООН, более трети хронически недоедающих детей мира, а средняя ожидаемая продолжительность жизни и уровень грамотности здесь значительно ниже, чем во многих развивающихся странах, в том числе и в Китае. Из 1,1 млрд населения Индии примерно 750 млн чел. проживают в деревнях, причем среди этих населенных пунктов почти половина не связана с сетью дорог, имеющих твердое покрытие, и не счесть таких, где жители не имеют доступа к нормально работающим начальным школам и экстренной медицинской помощи (всего в Индии 680 000 деревень). Почти половина индийских женщин не умеют читать и писать, а среди числящихся грамотными многие способны разве что написать собственное имя.
Индия остается страной, в которой значительная часть элиты все еще разделяет тезис Ганди в том, что деревня остается основным элементом индийского общества (выдвинутый в условиях борьбы за свободу, когда необходимо было привлечь массы на свою сторону). Против этой идеи выступали многие, в том числе первый премьер-министр Индии и протеже Ганди Джавахарлал Неру. Спор продолжается по сей день. Индия медленно урбанизируется, и трудно представить силу, которая остановит непрерывный рост городов. Но последователи Ганди убеждены, что деревня должна остаться священным ядром индийской государственности. Их влияние подрывает попытки улучшить планирование развития индийских городов.
В письме Неру Ганди заявлял: «Я убежден, что если Индии, а через нее и всему миру, суждено достичь истинной свободы, то рано или поздно придется признать тот факт, что люди должны жить в деревнях, а не в городах, в хижинах, а не во дворцах. Десятки миллионов людей никогда не смогут жить в мире друг с другом, живя в городах и дворцах. Им не останется ничего, кроме как прибегнуть к лжи и насилию» [7] . В книге «Самоуправление для Индии» («Hind Swaraj»), самой значительной и, пожалуй, самой цитируемой из всех его книг, Ганди пишет: «Избавьте его [жителя деревни] от хронической бедности и неграмотности, и вы получите превосходный образец того, каким должен быть культурный, развитый и свободный гражданин… Следовать правилам морали значит добиться власти над своим умом и страстями. Поступая таким образом, мы познаем себя. Если это определение верно, тогда Индии, как показали многие авторы, нечему учиться у кого бы то ни было».
7
М. J. Akbar, Nehru, the Making of India (New Delhi: Lotus Collection of Roli Books, 2005), p. 469.
Этот элемент гордыни по поводу национальной культуры, который был характерен для Ганди, и его глубокое презрение к модернизму следует рассматривать с учетом исторического контекста, как эффективный тактический выпад в ответ на частые оскорбления колонизаторов в адрес «невежественной Индии», а также как способ повышения самооценки народных масс. Ганди был блестяще подготовлен к этой игре. Родившийся в Гуджарате, штате на западе Индии, в 1890-х годах Ганди получил в Лондоне диплом юриста. Еще до возвращения в Индию в 1913 г. он успел завоевать известность в мире, находясь в Южной Африке, где он выступил против расистского паспортного режима и был заключен в тюрьму. Именно в Южной Африке он разработал стратегию ненасильственного гражданского неповиновения, которую потом с таким блеском использовал в Индии.