Без права на жизнь

Голодный Александр Владимирович

Черп умоляюще смотрит.

— Конечно, Черп, не переживай так, пусть стоит, работает. Я еще часы ремонтировать буду.

— Спасибо, Тех! Уголь, сбегай за Плотником!

— Ага! Я быстро, не выключайте!

Выставленный под солнечные лучи потолочного открытого окна приемник на стуле звонко оглашает гулкий ангар музыкой. Компания шнырей, за исключением Крыса (болтается где-то у ломовских законников, сидр, наверное, ищет), собралась вокруг одного из чудес цивилизации. Подбросив топлива в печь, добавив продуктов в котлы, они возвращаются к радиоприемнику. Кыш и Бак рядом

нарезают хлеб, заворачивают его во влажную ткань. Все просто наслаждаются. Черт, сочувствую мужикам. Надо извернуться, но приемник для них сделать обязательно. А лучше — телевизор. Только вот чем его запитывать? Ладно, хватит мечтать, собираем первые часы. Одновременно с защелкиванием крышки батарейного отсека раздается знакомый перелив.

— Часы!

— Парни, часы работают! Ну, Тех!!!

— А я видел уже похожие. Надо было на бочку сидра с Крысом забиваться!

— Утонешь, Черп!

— Тихо, тихо, шныри, песня новая!

Закрепяю конструкцию скотчем, отдаю посмотреть парням. Что такое? У Черпа слезы на глазах.

— Черп, ты что?

— Извините, друзья, воспоминания… У меня ведь такие часы были ТАМ… Музыка еще…

Народ сочувственно замолкает. Вижу по лицам, что не только у Черпа воспоминания. Хорошо, что легкая инструментальная музыка лечит, изгоняет печаль.

Еще перелив.

— Парни, а может, попросить у сэра Кента одни часы? У него есть, эти — законникам в барак, а третьи нам?

— Точно! Попроси, Тех, ты сейчас поднимешься, он не должен отказать.

— Договорились.

Все нормальные аккумуляторы заряжены, снова припаиваю светодиод, собираю второй фонарик. Вжикаю. Работает. Надо посмотреть внимательнее, что могло сгореть в приемнике, разобраться с маркировкой деталей.

От конструирования в уме схемы (опять бумагу с карандашом не взял, маразматик!) оторвал неясный гул в ангаре и изменение эха. Поднимаю от электронных потрохов голову: обалдеть! Зал полон законниками, заняты все столы, стоят и в проходе. Шныри собрались у плиты, один я сижу, как фон-барон, за столиком. Ближе всех к приемнику на стуле Кент. Глаза прикрыты, а лицо… выражение лица человеческое, почти доброе, печальное.

— Итак, мои дорогие слушатели, время выпуска новостей…

Кент встает, подходит к приемнику. Выключит? Нет, делает тише. Поворачивается. О, это снова привычный сэр Кент.

— Боров, у тебя что, никого не осталось на сортировке?

— Э-э-э, сэр Кент…

— Наведи порядок!

— Да, сэр Кент!

Боров и значительная часть бандюков испаряются.

— Черп, как обед?

— Законники могут начинать кушать, дохлякам будет готово через пять минут, сэр Кент.

Взгляд останавливается на мне.

— Я вижу, ты успешно справился с задачей. Что еще отремонтировал, Тех?

Вжикаю фонариками, демонстрирую часы. Среди законников оживленное перешептывание.

Кент поднимает руку. Все замолкают.

— Беру шныря Теха под себя! Его просьбы, связанные с ремонтом, — в законе. Лом, эти часы на видное место в барак законников.

Поднимаю руку.

— Что, Тех?

— Сэр Кент, разрешите одни часы установить у шнырей.

— Хорошо.

Часы установить…

Правильно понимаю вопросительный взгляд:

— На солнечном свете под окном, сэр Кент, чтобы шла зарядка аккумуляторов.

— Плотник, изготовишь подставки.

— Да, сэр Кент.

— Шнырь Тех, собирай все, пойдешь со мной.

— Да, сэр Кент.

Кент наклоняется, выключает радиоприемник, берет за ручку. Гул проходит по толпе законников. Оборачивается:

— Что за мычание, быки? Или вы считаете, что это последнее радио? Подумайте головами: у нас теперь есть свой тех!

Да, Кент — мастерский управленец. Недовольное бухтение мгновенно сменяется восторженным ревом. Собрав сумку, иду за ним, не надеясь дойти до выхода — столько дружеских тычков, хлопков по плечу — забьют ведь насмерть. Тем не менее дошел.

В кабинете Кент ставит приемник на стол, помедлив, включает. Снова тихо играет музыка. Садится за стол, задумчиво смотрит на меня, на выложенные из сумки фонарики-«жучки». Мои первые часы стоят на углу стола.

— Что ты еще можешь отремонтировать, Тех?

— Надо смотреть на месте, сэр Кент. Главная проблема с инструментом и отсутствием сетевого электричества. Устройств с солнечными батареями очень мало, нормальных аккумуляторов крайне недостаточно.

— Что ты можешь предложить?

— Я знаю место, где попадаются калькуляторы. Каждый — одна солнечная батарея. И буду думать над генератором — показываю на детали от двух «жучков» — для зарядки аккумуляторов.

— Ты после обеда хотел еще сходить за рамой и бутылями?

— Да, сэр Кент.

— Можешь взять двух человек с сортировки, из числа отсыпающих дорогу. Законники с тобой пойдут…

— Простите, сэр Кент, а нужны ли законники?

— Объясни.

— Их будут опасаться работники, они захотят руководить, их не заставишь идти по гнили и дерьму, они не полезут на кучи.

— А тебя будут слушаться… работники?

— Отобранные лично мной будут.

— Так все равно не положено. Тебе нужна защита.

— Сэр…

— Я помню, что ты победил Шило. После обеда выберешь одного законника и двух дохляков у Борова. Пусть законник возьмет две дубинки. Время на поход — до ужина. Выполняй.

— Да, сэр Кент.

Стоящие на элегантной подставке (похоже, часть торшера) часы приятно оживляли обстановку в нашем отсеке. Но еще лучше обстановку оживлял щедро накрытый стол и улыбающиеся лица шнырей (ну, кроме Крыса, что, впрочем, закономерно для этого животного).

— Тех, у нас на обед час и пятнадцать минут.

— Я понял, Плотник, бегу мыть руки.

Параллельно проверяю выстиранное вчера. Отлично.

Снимаю кроссовки. Появление у стола в «тигрятах» встречено дружным смехом.

— А что смеетесь? Знаете, как удобно?

— У нас только Плотник в тапочках ходит.

— Правильно, одобряю. Ноги хорошо отдыхают.

— Вот, Тех, и я им говорю.

— Ну, нет у нас, Плотник. Законникам заказывать — не рассчитаешься.

— Парни, найду на свалке — не обижу. Кент разрешил выход, беру двоих с сортировки и законника, до ужина роемся.