Без ума от любви
Шрифт:
Бет поспешила, прижимая юбки, чтобы они не шуршали. В холле и на лестнице было ослепительно светло, Бет твердо заявила слугам миссис Баррингтон, что она хочет все хорошо видеть, когда ходит по лестнице. Старый дворецкий усмехнулся, потом засопел, но проследил, чтобы это сделали.
Когда она вошла в гостиную, инспектор Феллоуз обернулся. Бет вспомнила, каким она впервые увидела его в гостиной Изабеллы в Париже, свое волнение и изумление, когда Феллоуз рассказал ей все о Йене Маккензи. Она решила провести эту встречу в более спокойном состоянии.
Феллоуз выглядел почти
— Миссис Экерли!
— Я нахожусь в законном браке, — сдержанно сказала Бет, закрывая дверь. — Так что теперь я больше не миссис Экерли. Я еще не привыкла называться «леди Йен Маккензи», но вы можете, если хотите, обращаться ко мне «ваша милость».
Феллоуз криво усмехнулся:
— Все еще есть свирепый опекун. Зачем вы послали за мной?
Бет подняла брови.
— Может быть, я выросла в канаве, но я неплохо знаю хорошие манеры, лучше вас, мистер Феллоуз. Не сесть ли нам?
Феллоуз устроил настоящее представление, он не садился, ожидая, когда сядет она. Чувствуя себя неловко, он присел на краешек вольтеровского кресла. Мебель миссис Баррингтон, набитая конским волосом, была чудовищно неудобной, и минуту Бет со злорадством наблюдала за тем, как Феллоуз боролся с упорно сопротивлявшимся сиденьем кресла.
— Сдавайтесь, инспектор: эти кресла ужасны. Если вы не желаете, чтобы я позвонила и попросила принести чай, тогда я начну.
Она подалась вперед.
— Я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что вам известно об убийстве в Хай-Холборне, совершенном пять лет назад. Начните сначала и ничего не опускайте.
Феллоуз явно был удивлен.
— Это вы должны были мне рассказать, что тогда случилось.
— Ну, я этого не знаю, так? Если вы объясните мне, возможно, я могла бы поделиться с вами тем, что узнала. Но вы должны начать первым.
Он взглянул на нее и криво улыбнулся:
— Вы умеете так хорошо торговаться, миссис Экерли… простите, леди Йен. Знают ли эти опустившиеся Маккензи, что происходит между ними?
— Я вижу, что опустившиеся Маккензи ведут себя как джентльмены. Они очень трогательно заботятся друг о друге, добры ко мне и любят своих собак.
Это не произвело на Феллоуза никакого впечатления.
— Вы уверены, что хотите услышать эту историю? Некоторые подробности ужасны.
— Будьте откровенны, инспектор.
Взгляд у него был безжалостный, у этого инспектора Феллоуза.
— Хорошо. Пять лет назад, почти день в день, меня вызвали и поручили расследовать преступление в частном доме на Хай-Холборне. Молодую женщину, Салли Тейт, ударили ножом пять раз в сердце. Так сказал следователь. Она потеряла много крови, и ее кровь была размазана по стенам рядом с ней.
«Я пытался стереть ее кровь со стен, с постельного белья…» Бет закрыла глаза, стараясь забыть хриплые звуки в голосе Йена, когда он с трудом находил слова.
Феллоуз продолжал:
— Прошло достаточно много времени, пока удалось разговорить миссис
— Я полагаю, вы узнали, кто туда приходил?
— О да. Пять джентльменов посетили салон миссис Палмер накануне ночью. Харт Маккензи и Йен. Джентльмен по имени мистер Стивенсон. Харт привел его с собой, чтобы привлечь его на свою сторону в какой-то финансовой игре. Полковник Харрисон, постоянный гость миссис Палмер и молодых леди. И его друг майор Томпкинс. По-видимому, они все благополучно покинули этот дом до того, как было совершено убийство. Им очень повезло. Я имел возможность на следующее утро поговорить с каждым из мужчин, кроме Йена Маккензи, которого отправил в Шотландию его брат Харт.
Бет расправила юбки.
— Вы так фамильярно говорите о них, инспектор. Вы говорите «Йен», «Харт», а не «его милость» или «его светлость».
Феллоуз осуждающе посмотрел на нее.
— Я думаю о Маккензи чаще, чем о собственной семье.
— Почему, интересно?
Он покраснел.
— Потому что они паразитируют на обществе, вот почему. Богатые мужчины, которые тратят деньги на женщин, одежду и лошадей, хотя дня честно не проработали. Они бесполезны. Меня удивляет, что вас тянет к ним, вас, которая знает, что такое ежедневный честный труд. Они ничтожества.
В его словах слышалась горечь. Бет смотрела на него, а покрасневший Феллоуз старался сдерживать себя.
— Очень хорошо, — сказала она. — Вы поговорили со всеми джентльменами, кроме Йена. Почему вы не подозреваете их?
— Это были респектабельные приличные люди, — сказал Феллоуз.
— Посещать бордели оказывается приличным, это звучит странно для вдовы викария…
— Они все были холостяками. И это не разобьет сердца жен, ожидающих их дома. Мистер Стивенсон и оба армейских офицера были удивлены, услышав об убийстве, и смогли дать удовлетворительный отчет о своих дальнейших действиях. Никто из них не приближался к Салли Тейт, и они покинули этот дом сразу же после полуночи. Согласно показаниям врача, Салли Тейт была убита около пяти часов утра. Оставались только Харт и Йен Маккензи. Ах, я хочу сказать — его светлость и его милость.
— А слуги Йена клянутся, что к двум часам Йен был уже дома, — сказала Бет, вспомнив, что раньше говорил ей Феллоуз.
— Но они лгут, — придвинулся ближе Феллоуз. — Я вывел из их рассказов следующее: Харт Маккензи привозит своего друга Стивенсона и своего брата Йена приятно провести вечер с куртизанками высшего класса. Около десяти часов вечера в гостиной четверо мужчин — Харт, Стивенсон Томпкинс и Харрисон — садятся играть в вист. Йен отклоняет предложение поиграть в карты и читает газету. Согласно показаниям майора Томпкинса, Салли Тейт села рядом с Йеном и заговорила с ним. Они около четверти часа приятно посплетничали, после чего она уговорила его подняться ней наверх.