Без жалости

Клэнси Том

Келли знал, что ими руководил страх. Они боялись Пэм и боялись Дорис. Боялись до такой степени, что пошли на убийство. Интересно, подумал он, не является ли смерть Эдварда Морелло еще одним проявлением этого страха. Несомненно, они убивали других, чтобы обеспечить безопасность для себя, и теперь, по-видимому, считали, что им удалось этого добиться. Это хорошо; если раньше их подгонял страх, то теперь, когда, по их мнению, все осталось в прошлом, они не будут столь осторожными.

Время — вот что беспокоило Келли. Оно было у него ограничено. Полиция преследовала его. Несмотря на то что, на его взгляд, она не имела

в своем распоряжении никаких доказательств, все-таки Келли не мог оставаться к этому равнодушным. В неменьшей степени его беспокоила — он фыркнул — судьба четырех женщин. Операция не бывает удачной, если проводится слишком долгое время. Ну что ж, по крайней мере в одном отношении придется проявить терпение. Только в одном, если повезет.

Риттер не бывал в зоопарке уже много лет. Он подумай, что теперь, когда его дети подросли и все понимают намного лучше, стоит снова привести их сюда. Он остановился на несколько минут у ограды медвежьей площадки — его всегда привлекали медведи. Детям Они кажутся увеличенными заводными игрушками, похожими на тех плюшевых мишек, которых они обнимают, ложась спать по вечерам. Риттер знал, что на самом деле все обстоит по-другому. Для него медведи служили образом врага, огромные и сильные, совсем не такие неуклюжие и гораздо более умные, чем это кажется на первый взгляд. Нужно все время помнить об этом, подумал Риттер, направляясь к клетке с тиграми. Он свернул трубочкой «Ньюсуик» и взял журнал в левую руку, наблюдая за гигантскими кошками и ожидая встречи. Ему даже в голову не пришло смотреть на часы.

— Привет, Чарлз, — услышал он.

— Привет, Сергей.

— Я не знаю вас, — заметил резидент КГБ.

— Наша встреча — неофициальная, — объяснил Риттер.

— А бывают официальные? — пожал плечами Сергей. Он направился в сторону от клетки. Подслушивающие устройства можно установить где угодно, но не по всему зоопарку. Если уж на то по" шло, у его собеседника в кармане тоже может находиться миниатюрный магнитофон, хотя это противоречило общепринятым правилам. Они стали спускаться по пологому склону к другой вольере. За резидентом следовал его телохранитель.

— Я только что из Вьетнама, — сообщил сотрудник ЦРУ.

— Там теплее, чем здесь.

— Только не на море. Когда дует легкий бриз, чувствуешь себя очень приятно.

— И какой была цель вашего плаванья? — поинтересовался резидент.

— Хотелось повидаться кое с кем без предварительного предупреждения.

— Насколько мне известно, свидание оказалось неудачным, — произнес русский не с целью насмешки, а просто для того, чтобы продемонстрировать «Чарлзу», что он уже знает о сорвавшейся операции.

— Не совсем. Мы привезли домой одного человека.

— И кто это?

— Его зовут Николай. — Риттер передал резиденту расчетную книжку Гришанова. — Ваше правительство окажется в неприятном положении, если станет известно, что советский офицер допрашивал американских военнопленных.

— Так уж и в неприятном, — отозвался Сергей, перелистывая книжку, прежде чем положить ее в карман.

— Видите ли, положение будет очень неприятным, когда выяснится, что офицеры, которых допрашивал полковник Гришанов, согласно сообщению наших маленьких друзей являются мертвыми.

— Не понимаю, — насторожился резидент. Было видно, что он говорит правду, и Риттеру понадобилось

несколько минут, чтобы объяснить создавшуюся ситуацию. — Я ничего об этом не знал, — сказал русский, выслушав сотрудника ЦРУ.

— Дело обстоит именно так, уверяю вас. Вам будет нетрудно проверить все это по своим каналам. — Риттер знал, что Сергей непременно так и сделает, а Сергей понимал, что его собеседник знает об этом.

— А где же наш полковник?

— В надежном месте. Мы обеспечили ему соответствующие условия, намного лучшие, чем у американских офицеров во вьетнамском лагере.

— Полковник Гришанов ни на кого не сбрасывал бомбы, — напомнил русский.

— Это верно, но зато он принимал участие в акции, конечной целью которой является смерть американских военнопленных, и у нас есть доказательства, что они пока живы. Как я уже говорил, это потенциальный источник больших неприятностей для вашего правительства.

Сергей Волошин был не только опытным офицером КГБ, но и проницательным политическим аналитиком, и ему не требовалась подсказка молодого сотрудника ЦРУ, чтобы понять, насколько щекотливой является ситуация. Кроме того, он разгадал цель всей беседы.

— Ну и что вы предлагаете?

— Было бы весьма полезным, если бы ваше правительство убедило Ханой, так сказать, возвратить этих военнопленных к жизни. Это значит, вернуть их в тот же лагерь, где находятся остальные американские военнопленные, и должным образом уведомить семьи о том, что произошла ошибка и они не погибли. В качестве ответного шага мы гарантируем, что полковник Гришанов не подвергнется допросу и будет возвращен в целости и сохранности.

— Я передам Москве ваше предложение. — По его тону было ясно, что предложение Риттера будет передано в сопровождении настоятельной рекомендации резидента КГБ принять его.

— Прошу вас поторопиться. У нас есть основания подозревать, что вьетнамцы обдумывают возможность принятия самых энергичных мер, чтобы выйти из неприятной ситуации. Это самым решительным образом осложнит наши отношения, — предостерег русского Риттер.

— Да, конечно. — Резидент на мгновение задумался. — Вы гарантируете, что полковник Гришанов цел и невредим?

— Я могу доставить вас к нему через… ну, минут сорок — если вы пожелаете. Неужели вы считаете, что я буду лгать по такому серьезному вопросу?

— Нет, не думаю. Но я обязан был задать этот вопрос.

— Согласен с вами, Сергей Иванович, и понимаю вас. У нас нет никакого желания причинять неприятности вашему полковнику. Судя по всему, он вел себя достаточно благородно по отношению к нашим военнопленным. Кроме того, он умеет вести допросы. У меня все его записи, — добавил Риттер. — Повторяю, если хотите, я могу устроить вам встречу.

Волошин подумал о предложении сотрудника ЦРУ и увидел в нем скрытую ловушку. Приняв предложение Риттера, "когда-нибудь придется ответить американцам тем же — так принято. Значит, согласившись увидеться с Гришановым, он свяжет свою сторону определенными обязательствами, а ему не хотелось делать этого без соответствующих указаний. К тому же со стороны ЦРУ было бы безумием пускаться на ложь в такой ситуации. Всегда можно организовать так, что военнопленные во Вьетнаме бесследно исчезнут. Спасти их сейчас может только добрая воля Советского Союза, и одна лишь добрая воля сохранит им жизнь.