Безликое Воинство
Шрифт:
Тут Нисса оживилась.
— Я знаю, как ей объяснить купирование реальности, я уже пару раз такое проделывала, — сообщила она Галшу, тут же приведя свою, достойную ею же нарисованного образа штурмовиков, аллегорию: — Лапуля, вообрази себе человека, заражённого паразитами. Если не удаётся вывести паразитов так, чтобы этот человек полностью выздоровел, можно его просто убить — тогда паразиты, оставшись без хозяина, сами передохнут. А освободившейся душе человека предоставить новое тело — чистенькое и здоровенькое. Примерно то же самое можно проделать с целым миром: если затрудняемся избавить его от какой-то проблемы, если с этим слишком много хлопот, сделаем так, чтобы у проблемы этого мира просто
После такого объяснения мне невольно припомнились ужасы, что в военное время можно встретить на страницах газет — про тяжёлые ранения и болезни, когда врачи вынуждены ампутировать раненому или больному руку или ногу, которая в дальнейшем заменяется протезом. Неужели то, что эориане называют «привлечённым миром», это своеобразный протез, искусственный суррогатный мир, и они собираются часть живой истории Геи заменить пусть совершенным, но всё же протезом?!. Так я подумала, но тут же опомнилась: боги, конечно же нет!
Я припомнила такую сказку. Один знатный человек из года в год наблюдал, как каждую осень в его саду огромное дерево сбрасывает пожелтевшие листья, а по весне вновь расцветает и зеленеет. Но вот в конце жизни этот человек отошёл от дел, состарился и одряхлел. Когда листья на его дереве вновь пожелтели и начали опадать, он, чувствуя, что недолго ему осталось, вдруг с горькой тоской в сердце осознал, что больше никогда не увидит это дерево цветущим и зелёным. И тогда знатный человек приказал слугам собирать опавшие листья, красить их зелёной краской и приклеивать обратно — на то место, откуда они отвалились. День за днём по его приказу слуги собирали, красили и клеили листья, и вскоре его любимое дерево вновь обрело зелёную крону. Все знают, чем это кончилось. Эта простенькая сказка или притча отсылает к духовной притче о могучем друзе. Я не стану её здесь расписывать, поскольку даже в Симбхале учение пророков-близнецов широко известно, хочу лишь напомнить об этой притче тому, кто читает мою летопись. Это ведь вновь о том, что всё должно идти своим чередом и не следует прерывать естественный круг жизни! Но как эориане снабдили меня здесь здоровым, во всём совершенным телом, которое, тем не менее, остаётся естественным, гармоничным и в полной мере моим, а вместе с телом подарили мне счастливую судьбу, исполненную увлекательными событиями, так же и моему больному, погибающему миру они подарят чистую и благополучную альтернативу в новом круге судьбы. И я буду в этом непосредственно участвовать!
Сказанное Галшем и Ниссой я уяснила лишь в самых общих чертах, но что бы они ни говорили — и сама Нисса, и антиподы, — я теряюсь и робею от осознания важности моей роли и огромной ответственности перед всем населением Геи. Понимаю я также, что многие мудрецы, собравшиеся на это грандиозное мероприятие, именуемое временным факультетом, одинаково заблуждаются на мой счёт, неверно истолковывая истинное моё предназначение. Впрочем, я и сама его так до конца и не поняла…
Славный Галш — отдаю ему должное — старательно и терпеливо растолковывает мне такие вещи, понимание которых я считаю для себя едва доступным. Нередко он прибегает к упрощениям — прямо как мой заклятый медальон — только эорианский юноша куда как лаконичнее.
— Твою личность описывает многомерный массив данных, — продолжил он свои объяснения. — Но если рассматривать линейное упрощение, мы зафиксируем параметры твоей личности в виде точки на этой линии, и тогда сможем разделить людей твоего мира… скажем, на тех, кто лучше тебя, и тех, кто хуже. Разумеется, это не значит, что первые спасутся, а вторые погибнут, просто нам нужно к чему-то привязать систему.
— Так
А как по мне, транспозиция показала, что я не в состоянии медитировать нормально — в мою голову неотступно лезут посторонние мысли. В первую очередь это мысли об Адише. Я уже было смирилась с его потерей, однако теперь знаю, что он существует, что он жив, и что он не на Гее, точнее, не на той Гее, судьбу которой собираются с моей помощью изменить. Я ничего не могу с этим поделать: душа моя тоскует по юному воину… Как это отразится на результатах опыта?
— Не переживай, на опыте никак не отразится, — заверила меня Айка. — Зато в отстойнике твоего парня проще будет найти.
— Успей ты изучить соответствующий раздел топологии, разобралась бы в этом опыте профессора, и ни о чём бы тогда не тревожилась. Но учить тебя некогда, — посетовал Галш. — Время на Гее течёт гораздо быстрее, чем у нас, а яйцевой кокон Шал-Гур уже созрел.
И вновь мне вменили в вину незнание математики! Только на этот раз вполне справедливо. Нас учат, что математика — посредник между материальным и духовным мирами, и чем глубже у человека её знание, тем скорее он поймёт сакральные основы сущего. Так и если я изучу математический раздел, про который говорит юный эорианин, то в совершенстве познаю свою роль в наглядном опыте профессора Хиги… Пожалуй, в тот момент я окончательно определилась, в каком направлении продолжу обучение, когда этот факультет закончится.
Далее Галш вновь наговорил мне такого, что я едва в силах понять:
— Некоторую сложность для тебя будет представлять то обстоятельство, что плоскость прерывания находится в твоём прошлом. Разумеется, это не столько техническое, сколько субъективное затруднение. Существует множество возможных, или доступных, траекторий судьбы, а прошлое и будущее лишь последовательность прохождения одной из таких траекторий, то есть твоё время — оно только в твоей памяти. Судьбу и человека, и целого мира, можно перенаправить по любой из возможных траекторий, с любого места — хоть прошлым оно тебе сейчас видится, хоть будущим.
Тут я вновь с тревогой подумала об Адише.
— Значит, если изменится судьба моего мира, то мои воспоминания тоже изменятся? — Я испугалась, что тоненькая ниточка, которая связывает меня с юным воином, после опыта исчезнет, и я даже не вспомню об этой связи.
— Конечно, после опыта у тебя сформируются другие воспоминания, с новой траектории судьбы, а старые воспоминания исчезнут, — ответил мне эорианин. — Но что-то всё равно останется. Мы переместим судьбу мира Геи на траекторию, близкую к прежней, и там всё будет почти так же, за вычетом последствий инвазии Шал-Гур. К тому же, останется память твоей души, которая не зависит от судьбы и времени. И ещё, ты по своей воле и силой своих устремлений выбираешь, по какой траектории из множества тебе доступных пойдёт твоя судьба.
— Пока ты с нами, в этом плане ничего не изменится, — успокоила меня Айка, вновь произнося слова с набитым едой ртом (как это ей не мешает?). — И когда вернёшься в родной мир, все твои воспоминания останутся с тобой… Если захочешь.
— Это не самое удачное твоё предложение, драгоценная Айка Масс, — осторожно возразил ей Галш Талеса. Затем он вновь обратился ко мне: — Если на одной траектории у тебя будут воспоминания о другой, ты будешь чувствовать себя неуютно. К многовариантному мышлению такого рода ты пока не готова, и твой мир его не примет. Новые воспоминания, соответствующие новой траектории судьбы — это самый комфортный для тебя сценарий.