Безликое Воинство
Шрифт:
Что изменилось во мне самой? Я ведь ждала участия в демонстрационном опыте эориан как переломного момента в своём духовном росте, я мечтала, что превращусь во что-то принципиально лучшее, как медлительная неуклюжая гусеница превращается в резво порхающую бабочку. Я надеялась, что участие в таком важном мероприятии поднимет меня до уровня этого благого мира, или хотя бы приблизит к нему достаточно, чтобы больше не чувствовать отделяющей меня от этого мира непреодолимой стены. Пожалуй, в определённом смысле так и случилось: мир Эоры стал мне гораздо ближе, я в большей степени прониклась им, чем даже после вчерашнего контакта с Пикусом, и вообще, изменилось во мне многое, хотя не совсем так, как ожидала. И теперь я не опасаюсь, что это ощущение когда-нибудь пройдёт. Я снисходительно смотрю на прежние свои страхи. К примеру, мои отношения с Призрачным Рудокопом и его зловещие ко мне просьбы видятся мне теперь безобидными и чуть ли не глупыми. Этот человек хотя исполнен опытом и знаниями, но не превосходит меня остротой ума, при этом он во многом предсказуем — таким я теперь вижу владыку Каменных Земель. Я могу его просто презирать, а если и стану впредь как-то учитывать факт его существования, то лишь в свете помощи его подданным. Пытаться вознести его тёмный дух в божественные сферы столь же тщетно, как забрасывать булыжник на облака: даже если добросишь, он непременно тут же свалится вниз. Каменные Земли — другое дело. Там всё достаточно сложно, чтобы просто так, каким-то могучим воздействием, направить
Что в итоге произошло с моим миром — Геей? Во всяком случае, Смутного Купола как не было до опыта, так и нет теперь, и это окончательно — планета очистилась от зловещей белёсой в радужных разводах оболочки и вновь стала похожа на «сапфировую маргариту» — голубую жемчужину. Вот она, эта жемчужина — красуется на панорамном экране «Тай-Та», и привычный вид её несказанно меня радует. Толково описать сам опыт я, конечно, не смогу — мне не хватит на это ни ума, ни знаний. Но всё же, хоть как-то описать его всё равно необходимо, поэтому опишу, как я это видела и чувствовала. Во время медитации мне открылось то же, что было у привлечённой Геи, это можно назвать взором кристального понимания — такой взор простирается гораздо шире и дальше взгляда на окружающий мир, присущего нам в обыденной жизни, и даже дальше того ясного видения мира, которое открылось мне по прибытии в Светлые Чертоги. Именно этим бесконечно ясным взором я смотрела на Гею, но видела её не как обычную планету. Я созерцала свой родной мир примерно так же, как ещё недавно собственную судьбу. Тогда моя судьба представилась мне в виде плавной, чуть искривлённой светящейся траектории, подвешенной в чёрной пустоте, а в этот раз сквозь эту пустоту летел мерцающий призрак огромного дракона — не эорианского звероподобного, а длинного, со змеиным телом — как в наших легендах. В то же время я понимала, что это лишь удобный для моего восприятия образ. Я поймала себя на мысли, что свечение этого дракона судьбы Геи сходно с тем, какое я видела у эорианского корабля-звездолёта — у «Тай-Та» — когда наблюдала этот корабль на панорамном экране «Пикуса». Дракон явно испытывал боль и стеснение, отчего длинное тело его подёргивалось, а порой металось, пытаясь что-то с себя сбросить. Приглядевшись, я заметила, что дракона судьбы опутывает чёрная сеть, впившаяся в его тело, лишившая свободы движений и неумолимо тянущая его куда-то вниз, в разверзшуюся пустоту. Силы дракона были уже на исходе, а он всё пытался освободиться от этой сети, но та лишь крепче впивалась в страдающее тело. Вскоре мерцающий свет внутри дракона начал угасать, истончаясь и растворяясь в окружающем мраке — думаю, этот свет был той частью моего мира, что естественна и непорочна, словно бы душа Геи отходила к богам, оставляя скованную чёрными тенетами бренную оболочку в слепом безумии проваливаться всё глубже во тьму Хаоса. И затем я увидела, как душа эта, вернувшись откуда-то с высших сфер, засветилась вначале крохотным огоньком, затем начала расти и выросла в нового дракона судьбы — такого же, как прежний, только свободного от пут скверны… Так дракон освободился не только от сковывавшей его чёрной сети, но и от чего-то ещё — ещё какое-то зло ушло, а вернее сгинуло вместе со скверной Шал-Гур. Как если бы больную, одетую в грязные лохмотья и проклинающую весь свет старуху опустили в волшебный поток, и поток этот унёс её лохмотья, исцелил болезни и смыл грязь, и старуха предстала вдруг лучащейся безупречной чистотой и юностью невестой, воспевающей гимны любви. Я до сих пор под впечатлением нахлынувшего тогда на меня непривычного сильного чувства, что сродни катарсису.
Всё это, конечно, мои личные впечатления, и теперь я боюсь призвать их образ, обратившись к заклятому медальону, ведь в прошлый раз — после полёта с Пикусом — те мои воспоминания, что были им записаны, во второй раз воспринимались уже совсем иначе. Я, конечно, попробую описать случившееся снова — подробнее, но уже после разговора с профессором Хиги и, конечно же, после ознакомления с официальным результатом опыта. Но теперь эти разговор и знакомство до поры отложены…
Как я уже упоминала, теперь мы отправляемся на привлечённую Гею за судовым журналом коллекционного корабля Ниссы и за посохом моего учителя. Профессор Хиги после опыта поспешно вернулся к своим коллегам на базу Последствий, а мы остались на борту «Тай-Та» и ждём окна, которое должно вскоре открыться. Как сказал Галш, это последнее окно в отстойник, и оно короткое. Я так понимаю, что времени у нас там будет совсем немного, так же, как не будет и второй попытки… Но мы, конечно, справимся.
По мере того, как я со всем старанием собираю всевозможные сведения о мире Эоры, в том числе об эорианском космоплавании, у меня нередко возникает чувство, будто я что-то упустила, что-то важное. Я стараюсь поступать в подобных случая так, как меня учили: без утайки описывать всё, что поняла и в чём смогла сама разобраться, и честно сознаваться в том, что не смогла понять. Но лично для меня сведения об этом мире норовят оказаться аккурат посередине между ясным пониманием и полным непониманием! Про подобные вещи писали бывавшие здесь мудрецы — карапы и софои, так что не одна я на такое жалуюсь. Порой из-за собственного невежества я едва могу определить, в каком направлении мне двигаться к истине. Можно было бы сказать с сожалением: выбора у меня нет, и следуя своей миссии, я просто обязана выжимать из имеющихся обстоятельств всё, что только смогу. И хотя сейчас я мало что в состоянии понять, у меня впереди ещё по меньшей мере несколько огромных эорианских дней, и я не сомневаюсь, я даже предвкушаю, что этого времени хватит с лихвой, и я разгадаю все эти загадки. Откуда у меня такая уверенность? Просто я отношусь к этому миру со всё возрастающим интересом, меня всё больше увлекают его тайны, здесь я с азартом устремляюсь к любому проблеску истины, и (только не смейтесь!) я теперь чувствую себя собакой на охоте, которая наконец наша и взяла уверенный след, и теперь несётся по нему, предвкушая встречу с вожделенной добычей. Теперь вот известие об устроенной мной междумировой транспозиции, таинственные слова Тай-Та о путешествиях в другие миры без посредства кораблей, но по одному лишь твоему желанию, а главное — участие в наглядном опыте профессора Бора Хиги стимулировали мой ум и сподвигли его к тому, чтобы вновь обратиться к загадке эорианской навигации и вообще к теме путешествий по Вселенной. Пока ждём окна, поделюсь ещё кое-какими наблюдениями и предположениями, хотя бы и полными догадок и сомнений.
Как корабли-звездолёты эориан перемещаются между мирами — пожалуй, это самый сложный вопрос, с которым мне пришлось здесь столкнуться, и наиболее важный секрет из тех, что учитель поручил мне выведать. А я ведь не представляю даже, как это вообще кем-либо делается! Сами эориане, конечно, знают этот секрет, но не спешат им делиться. В Симбхале же он просто никому не известен — они там лишь пользуются наследством, оставшимся от времён богов. Если я пристану с вопросами о навигации к Айке или Галшу, это будет не только бестактно, но и, я уверена, бесплодно, ведь даже при всём их остроумии, эорианские антиподы вряд ли смогут объяснить мне что-то принципиально лучшим образом, чем это делает подаренный ими медальон — «ментальный советник». На заклятый медальон я возлагаю здесь самые заветные упования, ведь большую часть сведений об устройстве Вселенной и о путешествиях по ней, да и обо всём остальном, я до сих пор получала именно из его ответов. Будучи истинно неоценимым советником в этом хотя и благом, но слишком затейливом мире, мой крохотный заклятый помощник умеет ловко
Я уже неоднократно пыталась довести до «ментального советника» свои сомнения по поводу того, каким образом люди и машины обретают новую плоть в новом мире. Какой природный закон или какое чудесное устройство производят плоть для бесплотной души или идеи? «Советник» в ответ углубляется в плохо знакомые мне термины, в том числе математические, и выстраивает на их основе вовсе непонятные мне толкования. И ещё мне не даёт покоя то, что рассказал Призрачный Рудокоп об устройстве Вселенной — что в воспринимаемом мной мире единственно реальным и живым является лишь моё собственное сознание. «Не разум твой, не чувства, не память — они всего лишь инструменты, с помощью которых ты видишь этот морок. Истинносущна лишь твоя душа — та невесомая и нетленная субстанция, что осознаёт факт собственного существования» — так он сказал. Мир же, который я вижу, воспринимаю во всём многообразии, который я и считала всегда реальностью, это на самом деле плод моего воображения, что-то вроде опиумных грёз. Иначе говоря, моя жизнь — и та, что я прожила, и те, которые были раньше, и которые мне ещё предстоит прожить — всё это лишь морок, «бесконечно давно возникшая бесконечно мёртвая иллюзия, недвижное и безсветное ничто» — если процитировать слова самого чёрного колдуна. Хотя Рудокоп при этом оговорился, что Вселенная реально существует, но она сама есть иллюзия. Я вижу в таком утверждении очевидный парадокс, при том, что мудрейший профессор Хиги сразу же заявил, что краткая лекция Рудокопа содержательна, дав таким образом мне понять, что она содержит истину. Другой парадокс относится к рассказу чёрного колдуна о том, как он себе представляет перемещение людей между мирами. Даже пересмотрев (а точнее будет сказать — вновь пережив) запись, сделанную заклятым медальоном за тем памятным завтраком, я с трудом представляю, как приложить услышанное там к путешествиям из мира в мир, какие я наблюдала, находясь на борту «Пикуса», и какие вижу теперь, находясь на «Тай-Та». Колдун говорил о воплощении — но как именно корабль-звездолёт (да и любой другой корабль, предназначенный для путешествий между мирами) вместе со своим экипажем может развоплотиться в одном месте, и затем воплотиться в неизменном виде в другом? Следуя тому устройству Вселенной, что проповедал мне Призрачный Рудокоп, я допускаю, что сознания членов экипажа и образ корабля несложно перенести в другой космос, и первой моей мыслью здесь было, что это похоже на пересылку копии документа или изображения по каналу связи. А та машина в буфете в доме на скальной террасе, которая выдавала нам свежую, ароматную, словно только что приготовленную искусными поварами еду, а также сведения о биосинтезаторах и замене тел гостей Светлых Чертогов — всё это подсказывает мне, как звездолёт и экипаж могут вновь обрести плотные формы. Их можно воссоздать, используя нечто сродни уже знакомому мне генератору продуктов!
Ещё по поводу замены тел — кое в чём разобралась. Насколько же я была наивной и насколько превратно восприняла слова Айки Масс о моём новом теле! Конечно же, по прибытии в другой мир путешественник в любом случае обретает новое тело, так как он в этом мире воплощается! Все гости Чертогов по прибытии «получают» таким образом новые тела, некоторым из гостей эориане лишь в какой-то мере эти тела исправляют, чтобы прибывшим комфортнее было жить в непривычном для них мире. Айка и профессор имели в виду как раз это исправление! С таким новым телом улететь обратно в свой мир нельзя — ты вернёшься туда в… нет, не в старом теле — у тебя его больше нет, и не в старое тело — оно остаётся в прошлом, а ты воплотишься в новом теле, но привычном тебе и подходящем твоему миру.
Но я отвлеклась от главного — от парадокса с путешествиями. Итак, если образ корабля, его нематериальная копия, воплощается в новом мире вместе с экипажем, то куда деваются исходный корабль и его экипаж? Их прежние материальные воплощения, пережив копирование, должны ведь остаться на прежнем месте, в исходном космосе! Таким способом мы просто получим два одинаковых корабля с одинаковыми экипажами, которые оказались в разных мирах. Более того, так мы получим разделённые судьбы. А ведь я сама наблюдала, как тает эорианский звездолёт за мгновения перед тем, как отправиться в другой мир! Это противоречие почти в точности повторяет хрестоматийный парадокс с другим кораблём — из классических легенд — с униремой Тизевса, которую ахейцы годами ремонтировали, заменяя сгнившие доски, пока на задались вопросом: «А тот ли это корабль, что был изначально, коль скоро мы заменили в нём все детали?..» Так и без путешествий в другие миры тело человека, пусть постепенно и неравномерно, но со временем почти полностью заменяется — просто потому, что время жизни составляющих его живых клеток гораздо меньше времени, отпущенного на целую человеческую жизнь. Не таится ли разгадка этого парадокса в словах Айки о моём прежнем теле — что оно осталось с «прежней мной»? То есть, пока Тизевс плавал на своём корабле, это был один корабль, когда же герой погиб, его унирема превратилась в реликвию и подверглась постепенной замене на копию, она тогда стала новым кораблём? А если из выброшенных сгнивших досок вновь собрать корабль героя, чем он будет? Неужели прежним легендарным кораблём, хотя бы и гнилым?.. Заклятый медальон объясняет это противоречие целым потоком терминов, из которых уже знакомый мне — проекция на гиперплоскость — опять из области математики, и истинный его смысл применительно к навигации мне также предстоит постигнуть. Я уже встречала этот термин, когда жила на Гее. Он несколько раз упоминался в статье про геометрически выверенные узоры, возникающие иногда по ночам на поросших злаками полях. Если верно помню, в той статье говорилось, что безупречные в исполнении фигуры из полёгших колосьев не что иное, как проекция на плоское поле неких фигур более высокого порядка, и что это явление как-то связано с электромагнетизмом планеты. Но узоры это узоры, а тут целый космический корабль с экипажем…
Только вот мой учитель не знаком с большинством разделов высшей математики, и он вряд ли даже слышал о топологии. Как я уже отмечала, гносеология глубинных мудрецов стремится к предельной простоте понятий и суждений, поэтому карапы и софои обычно избегают таких разделов, считая их излишним усложнением или даже извращением идеального божественного языка. Для меня это оборачивается если не парадоксом, то явным противоречием: чтобы разобраться хотя бы в основах эорианской космонавтики, мне необходимо овладеть развитыми инструментами познания, а чтобы объяснить затем эти основы мудрецам в Симбхале, потребуются простота и доходчивость определений. Им вряд ли подойдёт такой термин, как «проекция на гиперплоскость», мне необходимо отыскать для них полноценную и при том понятную замену. Медальон предлагает такие слова, как «созидание» или «творение», но, обдумав этот вопрос и перебрав все возможные варианты, я не нашла для этой цели лучшей замены, чем то слово, которое использовал Призрачный Рудокоп: «воплощение». Мне представляется, что в Симбхале скорее поймут суть именно через это слово.