Безлюдье. Битва поколения
Шрифт:
– Мне еще…
– Ты командира слышал, лейтенант, – прервал разведчика Стеценко. – И вообще, у тебя там молодая жена, одна скучает. Я бы уже на твоем месте давно разными способами ее развлекал.
Мужчины усмехнулись, а светловолосый и тонкокожий Евгений густо покраснел, затем коротко что-то буркнул и выбежал из кабинета.
– Ох, молодость, – Стеценко грузно осел в рабочее кресло.
– Зря вы так, товарищ полковник, – раздался голос Печориной, оказывается, она уже вернулась в правление и услышала конец разговора. – Любовь у них серьезная.
Полковник повернулся к молодой женщине и извиняющее ответил:
– Так и у нас все серьезно, Наталья. Может, в последний
Все замолчали, они поняли, что имел в виду белорусский полковник.
– Так, – вмешался Михаил, – хватит тут каркать, у нас другие задачи намечены. Ольга у нас где по плану?
– Левый лесной фланг, – живо отозвался Стеценко. Он уже понял, что сморозил глупость, и вернулся в свою армейскую стихию.
– Отведите ее назад, придайте к ребятам в противодиверсионной группе. Пусть заранее найдет подходящие лежки.
– Ой, скандал будет, атаман. Та еще Валькирия! – полковник усмехнулся. С характером жены командира разведчиков он уже пару раз познакомился достаточно близко и был сильно обескуражен ее неистовым напором.
– Скажете, что это мой категорический приказ, или вообще в тыл отправлю. Понятно?
– Так точно.
– Дмитрий, тоже вали отдыхать. Затем собирай свою антидиверсионную, готовьтесь ехать на север.
– Будет сделано, командир, – Кораблев коротко кивнул. В его подчинении было семь человек и два тяжелых пикапа с «Утесами» и АГС. Их задача – проверять возможные места прорыва противника. Ведь несмотря на то, что разведчики постарались закрыть все наметившиеся бреши, всегда найдется вражеский диверсант с нестандартным подходом, который найдет незакрытую хозяевами лазейку.
– Полковник, проследите за сбором ополчения, выходом маневренных и разведгрупп. Вечером выдвигайтесь на Полигон, переходите в полный рабочий режим. Доложите о выполнении мне лично, все ясно?
– Так точно. Будет исполнено, Михаил Петрович!
– Ну тогда, как говорили наши предки, с Богом!
Выйдя из правления, Михаил зашагал к дому, это был его последний шанс увидеть семью в полном составе. Нина позаботилась, чтобы они все вместе смогли собраться на обед. Правда, наваристый борщ заранее приготовила Огнейка, дав возможность маме пару часиков поспать. Девочка уже собрала рюкзак с личными вещами, сразу после обеда ей пора было идти к школе, отправляться в эвакуацию. Атаман не хотел оставлять в поселке никого из детей. Ему хватило зрелища той белокурой девочки, погибшей как невинный ангел от лютой злобы взрослых. Поэтому он и настоял на обязательной эвакуации всех детей и подростков до шестнадцати лет. Да и часть юношей и девушек постарше также отправлялись с эвакуируемыми людьми, но уже как вполне официальная защита каравана. Их даже специально для этого готовили и тренировали. И молодые люди вполне понимали, что их миссия также небезопасна и ответственна, потому относились к такому вынужденному путешествию со всей серьезностью.
– Мишенька, садись сразу за стол, – обратилась к Бойкичу жена.
– Иду, дорогая, только руки помою. Петька где?
– Наверху, сейчас спустится.
– Давно он тут? – Михаил с удовольствием воспользовался только что построенным водопроводом. Жаль, что праздновать его пуск было некогда.
– Да нет, едва пришел.
Наконец все вместе уселись за столом. Кушали молча, только время от времени обмениваясь ничего незначащими репликами. Михаил иногда бросал взгляды на дочь, та сосредоточенно работала ложкой. Потом не удержался и рассказал о вернувшейся разведке Кораблева, и найденных им на трассе следах. Девочка заметно побледнела и также бросила на отца весьма странный взгляд. Доев обед и убрав посуду, она поцеловала всех по очереди и убежала на улицу. Там ее уже поджидали подруги, нетерпеливо стуча молоточком по обитым железом воротам.
– Пап, – вдруг обратился к нему совсем по-детски сын, – ты, чего так странно на Огнейку поглядывал?
– Я? – Михаил задумался. – Да знаешь, даже не заметил, как она так сильно изменилась.
– Ага, странная стала, прям временами как ты, – Петя смотрел на отца по-мужски в упор, затем спросил откровенно. – У нее тоже дар есть?
– Ты об этом… Наверное, да, что-то у нее есть. Сегодня утром мы оба почувствовали, что враг уже вышел.
– Ого! Честно говоря, она временами просто вообще какая-то… – Петр замолчал, ему явно не хватало слов. – В общем, у нас в семье оказалось два оборотня, или как там вас теперь называть. Семейка Адамс просто какая-то.
– Ну, ты то с мамой вполне нормальные.
– Ну да, хотя в кое в чем я в тебя. Командовать люблю, меня даже командиром звена назначили.
– Вот как? – Михаил был рад успеху сына. – Поздравляю!
– Спасибо. Только не думал, что командирство это на самом деле редкостная морока. И как ты только со всеми управляешься? Еще и война, – сын помолчал и спросил. – Бать, а мы победим? Только скажи правду.
И в этот момент Атамана внезапно накрыло. Он явственно услышал звуки выстрелов, увидел высокие султаны орудийных разрывов, чей-то невыносимой от ужасной боли крик, раздающийся прямо над головой. Его взору необычайно отчетливо предстали лежащие на распаханном взрывами поле тела в позах, явно указывающие на то, что люди уже мертвы. Ему стало бесконечно жутко от увиденного. По коже пробежал знакомый холодок, а душу разом, как будто от мороза продрало. Но в следующий момент Михаил осознал, что яростные крики, звучащие отовсюду – это возгласы победы. И многие голоса кричавших оттуда людей ему хорошо знакомы. Холодок на спине сразу превратился в радостный жар, и он очнулся.
– Папа, папа! Ты что? – Михаил увидел напротив себя растерянные глаза сына.
– Извини, напугал тебя.
– С тобой все в порядке? – немного помолчав, Петр тихо спросил – Ты увидел?
В его, по существу, еще совсем детских глазах плескались одновременно и страх, и надежда, лицо стало вдруг каким-то пронзительно юным и беззащитным.
– Да, Петька! – Атаман уже распрямился, непонятное чувство, гнетущее его еще с ночи, исчезло напрочь. На душе сразу стало легко и свободно. – Мы победим, сынок. Мы победим!
Он не мог сидеть и радостно вскочил со стула, схватил сына и обнял его. Поднять и подкинуть своего ребенка отец уже не мог, сынок вымахал почти с папу ростом, да и мышцы юноши резко пошли в вес, сделав его намного тяжелей. Мужают наши дети, становятся совсем взрослыми.
– Ты то, как сам? Куда сейчас?
– Пока на базу, будем расписание составлять, потом отдыхать. Кораблев строго-настрого приказал выспаться заранее. Ну а мы ж уже большие, понимаем, что это не блажь. Потом отдыхать просто некогда будет.
– Правильно делаете, что понимаете. Ну, давай, еще увидимся. Я до завтрова пока здесь, в поселке.
Минут через десять вернулась Нина, грустная и поникшая. Михаил тихонько подошел к ней и приобнял.
– Спатеньки, дорогая?
Та молча кивнула в ответ.
– Тебе составить компанию? – уже более озорно спросил он ее. Нина несколько удивленно оглянулась на мужа. Понятно, что после нежданного омоложения некоторые отношения у них вернулись на уровень тридцатилетних. Тела моментально среагировали на возвращение молодецкой потенции, потребовав собственную порцию удовольствий. Но именно сейчас? Нежданно она заметила – что-то произошло в ее отсутствие, и женским чутьем ощутила и приняла приятные перемены. Ведь в глазах мужа она увидела надежду и любовь.