Безрассудная леди
Шрифт:
Татьяна лукаво улыбнулась:
— Позволь помочь тебе снять одежду.
— Прекрати…
— Клянусь своей любовью к тебе, что сегодня вечером не покажу своей физиономии при дворе.
Он успокоился и позволил ей расстегнуть пуговицы.
— Вот так-то лучше. Послушание идет тебе гораздо больше, чем своенравие… Ты не думаешь, что нам нужно хотя бы вытереться? — Лукас почувствовал, что она обхватила руками его член.
— А зачем? — спросила она.
— Кто-то, кажется, собирался
— Это была не моя идея. — Татьяна провела кончиком его члена по своему мокрому животу. — Но если ты настаиваешь, мы можем…
— Нет, — решительно заявил он. — Теперь уже не можем.
Они занимались любовью прямо на обюссонском ковре. Татьяна с глубоким вздохом как можно крепче прижалась к нему, уверенная, что его страсть способна очистить ее лучше, чем любая ванна. Страх, одиночество, гнев, ужас — все отступило перед ни с чем не сравнимым ощущением. А она-то была уверена, что никогда больше такого не испытает… Вспомнив об этом, Татьяна начала плакать.
Он замер, глядя на нее с невыразимой нежностью.
— Хочешь, чтобы я остановился?
— О нет, любовь моя, — прошептала она. — Не останавливайся ни за что! — Она обвила его ногами, прижав еще крепче, и он с радостью погрузился глубже в ее плоть. Когда горячий поток его семени извергся в глубинах ее тела, она выкрикнула его имя, а он ответил продолжительным, прерывающимся стоном и опустился на нее, обессиленный, дрожащий.
— Силы небесные! — пробормотал Лукас, прижимаясь губами к ее плечу.
— Это любовь? — тихо спросила Татьяна, перебирая пальцами его волосы.
— Любовь. Да такая, о какой каждый мужчина может только мечтать. — Он перекатился на бок, попав в лужу, которую они устроили на полу. — Ах ты, негодница! Посмотри, во что превратился ковер!
Татьяна приподнялась на локте и тряхнула мокрыми прядями светлых волос.
— Уж лучше я буду смотреть на тебя. Не отрываясь, все время…
— Время… О Господи! Я опоздаю в Карлтон-Хаус! — Лукас вскочил на ноги, схватил одежду, бросил ей сухое полотенце. — Прикройся, пожалуйста.
Она послушно взяла полотенце, вытерла плечи и принялась тщательно вытирать ноги. Лукас вдруг поймал себя на том, что, застыв на месте, внимательно наблюдает за ее действиями.
Татьяна подняла голову, зеленые глаза лукаво блеснули.
— Ах ты, озорница! Пытаешься снова соблазнить меня? Не воображай, что я такой податливый!
— Да уж, ты у нас молодец, — заметила она, пристально взглянув на его пенис.
Он рассмеялся.
— Я пришлю Каррутерс, чтобы помогла тебе одеться.
Она сделала недовольную гримаску.
— Я надеялась, что ты это сделаешь.
— Когда я рядом с тобой, то
Она бросила ему полотенце.
— Ладно. Но прежде чем уйдешь, может быть, хотя бы вытрешь мне спину? — Она повернулась, скрутив мокрые волосы в толстый жгут, ниспадавший до гладких, белых, округлых и очень соблазнительных ягодиц.
Лукас шлепнул по ним полотенцем. Она, охнув, обернулась к нему — олицетворение оскорбленной невинности.
— За что?
— Сама знаешь, ведьмочка, — проворчал он и торопливо выскочил из комнаты, пока здравый смысл и чувство долга не покинули его окончательно.
Когда наконец Лукас, вымытый, причесанный, в свежем фраке спустился в салон, то с благодарностью обнаружил, что Далси распорядилась подать легкий ужин.
— Я, конечно, люблю рауты у Принни, — объяснила она, — но там всегда маловато еды.
Платов все еще оставался ее гостем, хотя успел переодеться в необычайно элегантную одежду.
— Это одежда твоего отца, — объяснила графиня в ответ на вопросительный взгляд Лукаса. — Я не совсем уверена, что полностью поняла рассказ атамана Платова о происшедших событиях по причине языкового барьера, но думаю, ему сегодня вечером лучше не вызывать подозрений своим видом. У нас было достаточно времени, так что Тернер смогла укоротить брюки, пока ты переодевался.
— Ты успела обо всем позаботиться, мама. — Лукас с аппетитом набросился на холодную ветчину.
— Ваша невеста не идет с нами? — спросил Платов по-русски.
Лукас перевел вопрос графине, потом ответил, покачав головой:
— Нет. Я решил, что ей лучше спокойно отдохнуть в своей комнате.
Платов вскинул брови.
— И эта маленькая озорница согласилась?
Лукас чуть не подавился мясом.
— Мне удалось… убедить ее взяться за ум.
— Чтобы убедить в чем-нибудь красавицу против ее воли… для этого требуется такой дар, какого я в вас не подозревал.
— Почему вы думаете, что это было против ее воли?
Атаман пожал плечами:
— Видите ли, у нас в России обычно считают, что если дело не доведено до конца, то лучше было его и не начинать.
— Это дело я закончу вместо нее… с вашей помощью.
— На меня можете полностью положиться. — Платов сверкнул глазами и расправил плечи.
Далси задумчиво посмотрела на мужчин, и Лукас принялся лихорадочно обдумывать, как потактичнее рассказать ей о происходящем… но она вдруг махнула рукой:
— Не надо ничего придумывать. Я обычно говорила твоему отцу: лучше мне не знать всего, что происходит, чтобы потом меньше лгать.