Безрассудный
Шрифт:
— Чего ты хочешь, детка?
— Я хочу твой рот на мне.
— О, с этим я точно справлюсь, — пообещал Адам. Он двинулся вниз по телу Ноя, облизывая то один сосок, то другой, нежно потягивая зубами. — Здесь?
— Ниже, — пробормотал Ной, затаив дыхание.
Адам улыбнулся, укусив Ноя за бок и заработав его звонкий смех, когда тот извивался, пытаясь вырваться. Ной боялся щекотки. Нужно запомнить.
— Значит, не там?
— Нет, не там. Но теплее.
Адам обошёл покрасневший и подтекающий член Ноя, чтобы провести
— Что такое, детка?
— Хватит дразнить, — сказал Ной.
Адам поймал его колени и закинул их себе за плечи, большими пальцами широко раздвинул Ноя, проводя языком по его входу. Ной застонал протяжно и низко, вцепившись пальцами в волосы Адама, притягивая его глубже.
— О, черт. Ещё.
Адам дал Ною то, чего он хотел, вылизывая и посасывая его, как голодный человек, а крики Ноя подпитывали его. Он поднял голову, ища смазку. Тюбик ударил его по лбу.
— Вот. Возвращайся к работе, — приказал Ной.
— Да, сэр, — сказал Адам, снова рассмеявшись.
Он обмакнул пальцы, ввёл в него два пальца, а ртом обхватил член Ноя, наслаждаясь тугим теплом его тела, которое, казалось, почти засосало его внутрь. И снова Ной запустил руки в волосы Адама, извиваясь под ним, пока он сосал его, желая сделать ему приятно, но недостаточно хорошо, чтобы кончить. Ной мог кончить только с его членом.
— Я готов. Иди сюда, — сказал Ной, упираясь пятками в плечи Адама, чтобы донести до него свою мысль.
Адам пополз вверх по его телу, прижавшись к Ною.
— Ты очень настойчив, когда я не командую тобой, — сказал он, прежде чем одним толчком войти в Ноя.
Ной вскрикнул от неожиданности и застонал, когда Адам начал двигаться.
— Ты этого хотел? — Он захватил рот Ноя в жадном поцелуе, после чего разорвал поцелуй, чтобы сказать: — Черт, ты так хорош. Я хотел быть в тебе весь день, фантазировал о том, как тайком протащу тебя наверх и трахну у стены моей детской спальни, кончу в тебя, когда вся моя семья будет внизу. Это романтично? — размышлял он.
Ной обхватил ногами талию Адама, тупыми ногтями царапая его спину.
— Не знаю, но это безусловно действует на меня, — пообещал Ной.
На Адама это тоже подействовало. Тугой жар тела Ноя был для него как наркотик, и Адам не мог насытиться. Он упёрся коленями в матрас, давая себе рычаг, погружаясь в Ноя так, что у того участилось дыхание.
— Тебе это нравится, детка? Тебе нравится, когда я глубоко вхожу в тебя?
— Черт, да. Сильнее.
— Я хочу слышать тебя. Ты знаешь, чего я хочу, — прорычал Адам, покусывая мочку уха.
— Пожалуйста, Адам. Я хочу большего. Мне это нужно. Трахни меня сильнее. Быстрее. Заставь меня кончить.
Христос. Ной слишком много говорил, что очень нравилось Адаму. Он приподнялся на руках,
— Ласкай себя, — приказал Адам, глядя вниз и наблюдая за тем, как он входит и выходит из Ноя, двигаясь в такт его движениям. — Блядь, да. Вот так, детка. Доставь себе удовольствие. Боже, как я люблю смотреть, как ты дрочишь.
Ной запрокинул голову, закрыл глаза и приоткрыл губы, работая быстрее. Адам знал, что Ной близок, близок к тому, чтобы дать ему то, что ему нужно, чтобы подтолкнуть его к пику.
— Ну же, детка. Ты можешь лучше, чем это. Разве ты не хочешь почувствовать, как я пульсирую, кончая в тебя?
— О, боже. Да. Мне это нужно. Пожалуйста, Адам. Пожалуйста, я хочу почувствовать, как ты кончаешь в меня. О, боже, я так близко. Ты так хорош.
А вот и оно. Лепетание. Адам нуждался в этом, как в наркотике.
— Кому ты принадлежишь?
— Тебе, — поклялся Ной, распахнув глаза, чтобы посмотреть прямо в глаза Адаму. — Только тебе. Навсегда. Клянусь.
Оргазм Адама застал врасплох даже его самого, его бёдра сбились с ритма, когда он кончил, глубоко излившись в Ноя. К счастью, Ной не отставал. Ещё два толчка, и он кончил между ними за секунду до того, как Адам рухнул на него сверху.
— Это, по-твоему, медленный секс? — спросил он, когда смог сформулировать хоть какую-то мысль.
— Не знаю, но точно было горячо, — со смехом ответил Ной, тяжело дыша. — Я больше никуда не хочу переезжать. Перенаправь мои письма, я теперь живу в этой кровати.
От потрясения Адама охватило непонятное чувство - странное тепло.
— Ты действительно здесь живёшь. Ты ведь знаешь? Это твой дом. Нам нужно забрать твои вещи из трейлера, — сказал Адам, пошевелившись, чтобы сесть.
Ной с усмешкой уложил его обратно.
— Думаю, мы можем подождать, пока сперма высохнет, прежде чем бросимся собирать мои вещи. Я никуда не собираюсь.
Адам ощетинился.
— Ты сейчас так говоришь...
Сама мысль, что Ной может попытаться уйти от него, лишила Адама дыхания. Возможно, они знали друг друга недолго, но часть его души узнала что-то в Ное, нечто глубоко заложенное в их ДНК. Адам не верил в родственные души – он был совершенно уверен, что у него нет души, о которой можно было бы говорить, – но Ной был для него именно душой.
— Я всегда буду так говорить, — пообещал Ной, проводя руками по волосам Адама в удивительно успокаивающем жесте.
В детстве Адам никогда не получал много ласки. Она не предлагалась и не требовалась, но теперь ему нравилось, как Ной гладил его, словно прикосновение успокаивало что-то внутри Адама.
— Мне было бы намного легче, если бы я мог просто приковать тебя к своей батарее.
— Ты единственный человек, в устах которого уголовное преступление может звучать романтично. — Ной усмехнулся. — И, как говорилось ранее, у тебя нет батареи.