Безумие в моей крови
Шрифт:
— Рассказывайте мне то, что должны были рассказать еще на Кавидии. Несколько дней назад вы сказали, что Сирион хочет купить остров у моего мужчины. Кого вы имели в виду?
Аркрий фыркнул.
— Откуда же мне знать? Кому принадлежит остров, у того он его и купит.
— А как вы узнаете, кому принадлежит остров?
— Я собирался спросить у вас! — Ему почти удалось изобразить невинное выражение лица. — Остров куплен на ваше имя, так что, в принципе, он принадлежит вам.
— А если я попрошу вас сказать мне правду?
Лицо Аркрия вдруг
— Простите, Вивиан, но я не могу ответить на ваш вопрос. Этот остров раньше принадлежал мне, и я продал его мужчине, который назвался Ридом и купил его для вас. Это все, что я могу вам сказать. Тогда я ни о чем не знал, но теперь все изменилось. Если бы я мог, то давно бы сказал вам правду, но я не могу нарушить обещание, данное живой земле. Я не должен раскрывать ее секреты.
Я разочарованно выдохнула и вышла из ротонды. Слуги уже вели ко мне Антонио.
— Вы лгали мне! Вы обманывали меня все это время! — От возмущения я растеряла все королевские манеры и ткнула старика пальцем в грудь. — Как вы могли?
Взяв Антонио за руку, я затащила его в одну из комнат, подальше от любопытных слуг. Как только я захлопнула дверь, мой гнев растворился. Глаза старика слезились, и, вместо того, чтобы накричать на него, я подошла и прижала его к груди.
— Простите мою грубость, Антонио, но ведь все это время вы позволили мне думать, что именно Рид организовал мой побег. А оказалось, что он даже не знал об этом. Все это время его держали взаперти в академии.
Плечи старика сотрясались в моих объятиях.
— Я не могу вам ничего рассказать, Вивиан. Я дал обещание и не могу нарушить его на живой земле. Умоляю, поверьте, я лгал вам потому, что искренне думал, что так будет лучше. Я и сейчас жалею, что вам удалось сбежать с острова Кавидии. Если бы вы остались там, вы были бы счастливы.
У меня не было времени с ним спорить.
— Вы можете рассказать мне хоть что-нибудь?
— Простите, но я дал обещание.
— Я понимаю.
Ничего я не понимала. Кругом одни секреты, тайны и недоговорки, и так всю мою жизнь. Надоело. Покачав головой, я направилась к двери, оставляя за спиной всхлипывающего старика. Ох уж эти благородные мужчины и их обещания. Внезапно мне в голову пришла идея. — Антонио, вы помните, как весной показали мне новые цветы, фиолетовые с желтыми язычками? Я никак не могу забыть то, что вы сказали мне в тот день: «Чтобы получить нечто действительно прекрасное, нужно рисковать». Когда вы передали мне письмо Рида, я решила, что вы говорили о нем и хотели, чтобы я дала ему шанс.
Антонио ненадолго задумался и, видимо, решив, что не нарушает данных им обещаний, ответил:
— Я хотел, чтобы вы дали шанс другому человеку.
Я улыбнулась, вспомнив, как, разговаривая с Антонио, я смотрела вслед Трою и мечтала стать для него всем. Почему же я сразу не поняла, что влюблена в него?
— Полагаю, что вы очень преданы этому человеку?
Антонио выпрямился и гордо ответил.
— Нет, поверьте мне, Вивиан, я предан только вам и всегда поступал только в ваших интересах.
Оставив его, я направилась в покои отца. Мысль о том, что Трой устроил мой побег, не укладывалась
Отец сидел в кресле, с полуулыбкой глядя в окно отсутствующим взглядом. Я стала перед ним на колени и, взяв его руку в свои, прижала ее к щеке.
— Папа, вернись ко мне, мне нужно узнать правду. Что вы от меня скрыли? Кто отправил меня на Кавидию? Это был Трой?
Отец не заметил моего присутствия и продолжал беззвучно шевелить губами, глядя в серое осеннее небо. Я потрясла его за плечи, как делала раньше, тщетно пытаясь пробудить его из плена живой земли.
— Папа! Почему Трой отправил меня на Кавидию?
Ни слова в ответ.
Куда уж мне тягаться с Лиивитой! Я провела слишком много лет, пытаясь вырвать отца из ее фиолетовых нитей, и научилась признавать поражение. Выбежав в коридор, я приказала слугам приготовить мою карету.
— На благословенный холм! Срочно!
Возница вскочил на козлы, и карета тронулась. Я нетерпеливо притоптывала ногой, выглядывая из окна и прикрикивая на него, чтобы он ехал быстрее. Когда мы приблизились к подножию холма, я выскочила из кареты, не дожидаясь, пока она остановится. Спеша к окторатуму, я слышала, как за моей спиной пыхтели недоумевающие стражники.
— Вы останетесь рядом со мной, пока я не очнусь и не попрошу отвезти меня домой, — скомандовала я. — Никто не должен меня беспокоить.
Я опустилась на траву, закрыла глаза и обратилась к живой земле.
— Пожалуйста призови меня к себе, Лиивита. Мне необходимо поговорить с друатами, я хочу узнать правду.
Над головой сгущались низкие тучи, и первые капли дождя подпрыгнули на стеблях травы. Стражники зашли под прикрытие окторатума, обеспокоенно наблюдая, как я что-то бормочу себе под нос, пригибаясь к мокрой траве. Я продолжала упрашивать Лиивиту, чувствуя, как намокает от дождя моя шаль и холодные капли щекочут шею и руки. Дождь усилился. Может, это Лиивита плакала по своему ушедшему друату? Потоки воды стекали по перекрестным балкам окторатума, разбиваясь о колонны и окружая нас нимбом водяной пыли.
Потребовалось более получаса уговоров для того, чтобы живая земля, наконец, сжалилась и пустила меня к себе. Выжимая промокшую одежду, я вглядывалась в фиолетовую дымку в поисках друатов. Передо мной тут же появился Матирн, сверкая глазами и наклоняясь ко мне так близко, что я охнула от неожиданности.
— Ты получила ребенка Троя, так чего тебе еще не хватает?
Неужели он обиделся, что я выбрала не его, а Троя? Привычная грусть охватила меня, когда я вспомнила о том, что пройдут годы, прежде чем мой ребенок увидит своего отца.
— Я хочу узнать, кто отправил меня на Кавидию и зачем. Сегодня я виделась с Диоридом и узнала, что он не имел к этому отношения. Я бы спросила об этом Троя, но он уже ушел.
— УШеЛ?? — Матирн издевательски захохотал мне в лицо. — Так вот, как это называется? Никуда он не ушел, Вивиан. Лиивита выгнала Троя и не пустит его обратно. Он никогда не станет твоим друатом, и не надейся. Тебе повезло, что Лиивита разрешила тебе понести от этого ублюдка. Она испугалась, что ты откажешься иметь детей и поэтому согласилась на это, но большего ты не получишь.