Безумные мечты
Шрифт:
– А мне – в салоне для курящих, – заявил Рейсом, протягивая свои документы.
Так как служащему было ясно, что эти двое летят вместе, он уставился на них, решив подождать, пока они согласуют вопрос между собой.
– Я не собираюсь сидеть в салоне для курящих в течение всего рейса до Монтедоры. – Весь вид Мадлен говорил о том, что уступать она не намерена.
– А я не собираюсь лишать себя удовольствия выкурить сигарету-другую в течение нескольких часов.
– Но ведь ты, если захочешь покурить,
– Очень разумное предложение, сэр, – обратился к Рэнсому служащий. – Многие наши пассажиры…
– Может, леди, вы мне еще прикажете подержать ваше пальто или пойти приготовить для вас ванну? – язвительно произнес Рэнсом.
– Интересно, а как ты обычно поступаешь, когда нанимаешься на работу телохранителем? – сухо поинтересовалась Мадлен – Всех своих работодателей подвергаешь опасности заработать рак легких, эмфизему и еще бог весть что для того только, чтобы удовлетворить свою потребность в никотине?
– Я давно уже не нанимался ни к кому телохранителем. Но когда это было, то…
– А если ты еще к тому же давно не практиковался, тогда зачем устроился на работу к моему отцу? Он-то убежден в том, что у тебя высокая квалификация…
– Мои клиенты еще никогда на меня не жаловались, мисс Баррингтон. – Голос Рэнсома стал ледяным. – К тому же они вели себя прилично, и мне не требовалась очередная сигарета всякий раз после того, когда они открывали рот… А что касается меня, то я…
– Как ты смеешь обвинять меня…
– …самый лучший специалист из всех, с которыми ты когда-нибудь имела дело, поэтому…
– …в собственных слабостях и пагубных привычках!
– …не смей меня оскорблять!
Выпустив всю накопившуюся ярость, они внезапно замолчали и какое-то время смотрели друг на друга, не произнося ни слова.
– Простите, так все-таки – для курящих или для некурящих? – решился наконец нарушить молчание служащий.
Глубоко вздохнув, Рэнсом вежливо и спокойно ответил:
– Для мисс Баррингтон, пожалуйста, место в салоне для некурящих. А для меня – в салоне для курящих, – и, бросив быстрый взгляд на Мадлен, добавил: – И как можно дальше от нее.
Глубоко вздохнув, Мадлен заметила, обращаясь служащему:
– Почему бы вам не пристегнуть этого невоспитанного типа к крылу самолета, чтобы остальные могли лететь спокойно…
Служащий и Рэнсом молча уставились на Мадлен.
Словно не замечая вывески, запрещающей курение, Рэнсом зажег сигарету.
– Хочешь верь, хочешь нет, но до того, как я встретил тебя, я выкуривал по четыре сигареты в день.
– Ты имеешь в виду до вторника?
– Нет, до Монтедоры.
– О-о-о…
– А во вторник мне пришлось выкурить восемь сигарет. – Он кивнул на только что зажженную сигарету
– Думаю, тебе следует заняться на досуге вязанием, – холодно ответила Мадлен. – Говорят, успокаивает нервы…
– Ну а я думаю, не надо было соглашаться на эту работу…
– Ну, знаешь ли, сейчас уже поздно отказываться.
– Рэнсом взял у служащего талон на посадку.
– Точно, Мэдди, – неожиданно мягким тоном согласился он.
Их взгляды встретились. Первый раз за все это время Мадлен подумала о том, что, вероятно, причинила ему сильную душевную боль. Хотя вряд ли: она еще не встречала более толстокожего типа. Его отношение к той ночи, проведенной с ней, как и к сексу вообще, казалось свободным и непринужденным, так что скорее всего он не придал большого значения их встрече в Монтедоре.
А все, что он говорил ей в течение двух последних дней, свидетельствует только об уязвленной гордости. И ни о чем больше.
Тем не менее Мадлен впервые попыталась представить, что бы чувствовала она сама на месте Рэнсома, если бы он убежал от нее утром, даже не попрощавшись, исчез после бурной любовной ночи без всяких объяснений.
– Мистер Рэнсом, – обратился к нему служащий, заставляя тем самым отвести его взгляд от Мадлен, – согласно международным правилам, я должен осмотреть ваше оружие.
– О да. – Рэнсом снова повернулся к Мадлен, однако на сей раз выражение его лица было абсолютно бесстрастным. – Это займет не много времени. Может, тебе стоит пока пройти паспортный контроль и подождать меня там?
К великому облегчению Рэнсома, Мадлен на сей раз согласилась с его предложением, а не бросилась снова с ним спорить. Он с улыбкой обернулся к служащему, который уже звонил кому-то из начальства – чтобы те пришли проверить оружие. Через несколько минут Рэнсому вручили специальную карточку – он должен был надлежащим образом ее заполнить и вложить в уже проверенный багаж вместе с двумя незаряженными револьверами. Будучи лицом частным, он не имел права провозить оружие в салоне пассажирского лайнера.
Еще утром он решил прекратить словесные баталии с Мадлен – однако смог продержаться лишь до того момента, пока она не заговорила своим самоуверенным, почти командирским тоном – как будто ей и впрямь весь свет должен подчиняться! Разумеется, работай Рэнсом на другого клиента, он бы как миленький согласился сидеть в салоне для некурящих, а желая покурить спокойно вышел бы в другой салон. Однако уже сама приказная манера, в которой обратилась к нему Мадлен, и то, что она даже не поинтересовалась, где предпочел бы сидеть он сам. возмутили его до глубины души и подтолкнули к тому, чтобы подразнить ее, позлить, заставить лишний раз выказать свой отнюдь не ангельский нрав.