Безумный Макс. Ротмистр Империи
Шрифт:
Рискованно? Вполне. Но Николай Оттович доказал на примере операции в Пиллау, что он вполне адекватный и толковый адмирал. Он завоевал доверие Императора. Великий князь же, будучи природным кавалеристом, ничего не смыслил во флотских делах. А потому и не стал противоречить Государю. Особенно после столь своевременного подарка. Ведь если бы не та десантная операция – Северо-Западный фронт мог рухнуть…
Однако фон Эссен не спешил бросать линкоры в бой. Совсем не спешил. Лишь в апреле он перевел их в Либаву. И только в мае стал выводить к Пиллау. Не для боевой надобности,
Сегодня же он решил пойти дальше. Он повел свои дредноуты к Данцигу. Себя показать и ребятам дать пострелять. А то – смешно сказать. Воевать воевали, а в войне не участвовали. Заодно и боевую подготовку посмотреть в деле.
Подошли. Начали стрельбу. Благо, что батареи были давно выявлены легкими силами флота. И с целями проблем не имелось.
Ударила головная башня тремя стволами главного калибра. Вторая. Третья. Четвертая.
Цель слишком далеко. Не разобрать. Не понять. Все в дыму.
– Ваше высокопревосходительство! – Козырнул радист.
– Слушаю.
– С «Рюрика » телеграмма. Видит дымы. Идут с запада – северо-запада.
– Пусть отходит вдоль косы на соединение.
– Есть! – Козырнул радист и бросился в радиорубку.
А Николай Оттович свернул свои импровизированные учебные стрельбы и лег на курс восток – северо-восток. Требовалось прикрыть отходящий броненосный крейсер и посмотреть – кого там черт принес.
Умом фон Эссен понимал, что у германского флота нет быстрых дредноутов. Да, у них имеются линейные крейсера, но немного и достаточно слабых. То есть, от превосходящих сил он всегда сможет уйти, а слабые разбить. Но это он понимал умом. А сердцем – мандражировал. Он слишком ярко помнил Русско-Японскую войну… слишком большой раной она пролегла через его сердце, оставив чудовищный шрам.
Боялся ли он? Конечно. Разумеется, боялся. Но не умереть. Проиграть.
Но, с другой стороны, он помнил эту дерзкую морду лица Меншикова. Человека – сугубо сухопутного. Он чуть ли не смеялся над ним… над всеми моряками, говоря о том, что после Порт-Артура флот в России кончился. Что теперь моряки русские могут лишь за минами прятаться. Что не посмеют даже с равным противником выйти в открытый, честный бой…
И вот минула коса.
В сотне кабельтовых пыхтел «Рюрик», стремясь спрятаться за линкоры. А там, в дали, на горизонте, оказались германские корабли. И они уже стреляли по отчаянно мечущемуся броненосному крейсеру. Не сильно, правда. Но столбы от орудий главного калибра то и дело вставали в воде подле «Рюрика».
– Дистанция? – Поинтересовался адмирал.
– Двести кабельтовых, - ответили с дальномерного поста.
– Корабли опознали?
– Дредноуты типа «Нассау» .
Николай
Обозначенный тип германских дредноутов был существенно сильнее бронирован и много лучше оборудован в плане средств обеспечения живучести. Но заметно мельче, куда как медленнее и существенно слабее по вооружению. На борт он мог поворачивать только восемь одиннадцатидюймовых орудий против дюжины двенадцатидюймовых пушек каждого «Севастополя».
– Ваше высокопревосходительство? – Поинтересовался командир корабля капитан 1-ого ранга Анатолий Иванович Бестужев-Рюмин.
– А? – Очнулся от размышлений адмирал.
– Что прикажите?
Фон Эссен взглянул в глаза капитану. И прочитал тревогу… почти тоску. Скосился на молодого мичмана. Его глаза пылали… горели.
«А ведь капитан тоже через Русско-Японскую прошел…» - пронеслось у Николая Оттовича в голове. И тут снова вспомнилась наглая, дерзкая рожа ухмыляющегося Меншикова.
– «Неужели он прав? Нет. Нет. Нет!»
Не выдержав переполнявших его эмоций, адмирал ударил кулаком по металлической стенке мостика. Посмотрел на разбитую в кровь руку. И прохрипел:
– Экипаж к бою! Курс – норд – норд-вест. Идем на сближение.
– Есть… - неуверенно произнес командир корабля.
– Не слышу?
– Есть экипаж к бою! – Много громче повторил Бестужев-Рюмин.
Адмирал скосился на мичмана и увидел радость. Этот парень был счастлив. Подмигнул ему и, подняв бинокль к глазам, сосредоточился на наблюдении за кораблями противника.
Прошло сорок минут. Долгих сорок минут ожидания. Германские дредноуты прекрасно опознали противника, его намерение, свои шансы и вошли в циркуляцию. Но разница в четыре узла – слишком большая, чтобы уйти.
– Семьдесят кабельтовых! – Крикнули на дальномере.
– Начинайте пристреливаться, - буркнул Николай Оттович.
– Есть начать пристрелку, - козырнул главный артиллерийский офицер линкора. И уже спустя двадцать секунд головная башня ударила из всех трех стволов.
Потом вторая. Потом третья.
– Есть! Есть накрытие!
– Работайте. Передать по эскадре – сосредоточить огонь на замыкающем.
Встреча здесь у Данцига русских дредноутов не входила в планы германского командования. Их разведка уже смогла выяснить порядок смены дежурного отряда линкоров возле Пиллау. Вот немцы и решили подловить 2-ой отряд, состоящий из устаревших эскадренных броненосцев. Для чего выделили четыре однотипных линкора из первой серии. «Нассау» мало подходили для генерального морского сражения с британскими силами. Поэтому рискнуть решили ими.