Безумный мир
Шрифт:
После повторной дозы наркотика Вомерсли успокоился. Этого должно было хватить на большую часть ночи. Остаток пути прошел без приключений, и Армстронг, промчавшись через весь штат Нью-Джерси, наконец подъехал к дому Дрейка со спокойной уверенностью.
Эд Дрейк открыл дверь, взглянул и воскликнул:
– Боже мой! Я думал, ты сгорел!
– У меня проблемы, Эд. Нужна твоя помощь.
– Что за беда? – Взгляд Дрейка наткнулся на Вомерсли, вновь водруженного на заднее сиденье автомобиля. Лицо сенатора было мертвенно-бледным. – Эй, ты что, перевозишь
– Не волнуйся, он оживет. Я бы хотел сдать его тебе на хранение. Ненадолго. – Отперев заднюю дверцу, Армстронг выволок сенатора из автомобиля. И всучил тело удивленному Дрейку, словно предлагая подарок. – Брось его на кровать и не тормоши, пока я не вернусь. Я обернусь в два счета – тогда все и объясню.
Придерживая безвольное тело сенатора, Дрейк сказал без особой радости:
– Надеюсь, тут все чисто? – Успокойся, тебе ничего не грозит. Ты меня знаешь.
– Да-а, я тебя знаю – именно это-то меня и тревожит. – Дрейк направился в дом, таща за собой сенатора.
Взвизгнув покрышками, «кадиллак» рванулся с места. Эд Дрейк кисло посмотрел вслед уносящемуся автомобилю, потом пожал плечами, запер дверь и поволок своего бесчувственного гостя наверх.
Армстронг появился через четыре часа и двадцать минут. Усталый, тяжело ступая, он ввалился в дом и поставил на пол большой черный ящик. На часах было четыре утра.
– Он еще не ожил?
Дрейк покачал головой:
– Спит, как после пьянки.
– Вот именно, что после пьянки.
– А? – Дрейк оттопырил губу. – Кто его напоил?
– Я. – Армстронг улыбнулся, увидев реакцию приятеля. – Пришлось пойти на это, чтобы его заполучить. – Он вздохнул и снова посмотрел на часы. – Я бы вернулся на час раньше, но нужно было забросить ту машину в Нью-Йорк, пусть ее найдут там. На обратном пути пришлось попрыгать из такси в такси.
– Ты бросил его автомобиль? – Голос Дрейка поднялся до самой верхней ноты. – Он что, меченый? Ты похитил этого человека? Что за чертовщина тут творится?
– Все очень просто, Эд. Этот джентльмен – сенатор Вомерсли, и он нанес нам визит против своей воли.
Дрейк подскочил:
– Вомерсли? То-то я думал, откуда мне знакома эта толстая рожа! – Он всплеснул руками. – Клянусь адом, Джон, за это тебе дадут прикурить! Какой черт надоумил тебя похищать такого человека? И зачем ты впутал сюда меня?
– Увидишь. – Армстронг пнул ногой тяжелый ящик, который привез с собой. – Это – один из десяти существующих на белом свете усовершенствованных детекторов лжи. Я позаимствовал его у старого профессора Шоубери из Колумбийского университета. В моей лаборатории в Хартфорде тоже есть опытный экземпляр, но я не могу сейчас там появляться.
– Почему?
– Потому что всюду, где я могу показаться, меня ждет засада. Это одна из причин, почему мне пришлось явиться к тебе. За последние семь лет мы встречались раза четыре, а в твоем доме я вообще был два раза. – Он пристально посмотрел на озадаченного Дрейка: – Хочешь узнать другую причину? Видишь ли, я немного подумал
– Замечательно! Просто великолепно! Как приятно после двадцати лет знакомства вдруг узнать, что ты мне доверяешь!
Армстронг резко ответил:
– Эд, если я не докопаюсь до сути дела, то ни ты, ни я, ни миллионы других двадцать лет не протянут. – Он сделал нетерпеливый жест. – Где этот мерзавец?
– Наверху, на кровати.
Дрейк с мрачным видом помог перенести сенатора вниз и, не скрывая неудовольствия, стал наблюдать, как Армстронг привязывает жертву к креслу.
Без суеты и спешки Армстронг открыл ящик и достал небольшой прибор, напоминавший портативный энцефалоскоп.
Водрузив контакты на голову Вомерсли, он тщательно настроил прибор по нескольким шкалам, выключил из сети и, плюхнувшись в кресло, посмотрел на бесчувственного сенатора.
– Теперь будем ждать, пока этот толстый интриган проснется. Ничего другого нам не остается.
Дрейк пододвинул себе другое кресло. – По-моему, ты слишком часто говоришь «мы». Это твоя игра, не моя. – Он созерцал аппарат, покусывая нижнюю губу. – Что это за пыточный агрегат?
– Больно ему не будет. Я просто следую принципу «око за око». Его компания запихала меня в устройство, называемое психотрон. Но и у меня нашлось чем ответить, как видишь. Посмотрим, кто кого.
– Все-таки что это за штука? – не отставал Дрейк.
– Детектор лжи, но особенный. Он генерирует шумовые сигналы в полосе излучения человеческого мозга. Ты знаешь, что у мыслей электромагнитная природа, а?
Дрейк кивнул.
– Этот приборчик – генератор помех. И прелесть его в том, что он нарушает только рациональное мышление, не трогая рефлексы, память и прочее.
– Ты хочешь замучить толстяка судорогами и конвульсиями? Зачем?
– Я же тебе говорю – судорог не будет. И похмелья тоже. Это устройство просто в десять раз улучшенный детектор лжи. Когда человеку, к которому подключен наш прибор, задают вопрос, он совершенно не способен врать или молчать. Если он знает, о чем идет речь, то обязательно скажет правду. Это своего рода «сыворотка правды», только без химии и безо всяких последствий. – Армстронг успокаивающе махнул рукой. – Худшее, что может случиться с этим политическим крокодилом, – он выболтает нам некоторые щекотливые факты. Но мы это переживем, верно?
– Он с тебя семь шкур спустит. И постарается, чтобы тебя прикончили при первом же удобном случае. – Глядя на сенатора, Дрейк опять начал кусать губу. Глаза его вдруг округлились. – Смотри, он просыпается!
Подойдя к креслу, Армстронг довольно невежливо похлопал Вомерсли по щекам. Сенатор запыхтел, забормотал что-то, приоткрыл глаза, закрыл их и снова открыл. Армстронг энергично потер ему ладони. Вомерсли судорожно глотнул, зевнул и попытался пошевелиться. Увидев, что связан, он застыл, потом дернулся и проворчал: – Где… я? Что такое?..