Безумный
Шрифт:
Лукас никогда никого не хотел так сильно, как его. Желание сделало Лукаса смелым. Он расстегнул брюки Августа, обхватил пальцами его эрекцию, провел по необрезанному члену.
— Черт, — прошептал он. — Все в порядке?
Август вздрогнул, его зрачки расширились, когда он смотрел, как Лукас ему дрочит.
— Сначала ты должен связать меня.
Лукас продолжал медленно ласкать Августа, его губы были достаточно близко, чтобы чувствовать дыхание Августа.
— Нет. Ты не животное. Я с радостью поиграю с тобой в эти игры, но не потому что ты думаешь, что потеряешь
— Ты жаждешь смерти, — прошептал Август.
Медленная улыбка расползлась по лицу Лукаса.
— Ну да, именно поэтому меня и заперли.
Август зарычал, захватив рот Лукаса в поцелуе, от которого у него поджались пальцы на ногах, и изумленный возглас сорвался с губ, когда Август встал, подхватил его под задницу, не оставив иного выбора, кроме как обхватить бедра Августа ногами. Когда они добрались до спальни Лукаса, Август повалил его на матрас, стянув свитер через голову и глядя на Лукаса так, словно собирался съесть его живьем. По его коже пробежала мелкая дрожь.
Лукас не мог скрыть своего удивления по поводу татуировок на коже Августа. Этого он не ожидал. Змея обвивала его левый бицепс, весы правосудия были на боку, череп и скрещенные кости – на груди, а на плече была пара игральных костей. Они что-то значили для него? Черт, Август был горяч. Особенно без рубашки, в расстегнутых джинсах, черных трусах-боксерах, видневшихся сквозь щель расстегнутой молнии.
— Иди ко мне, — умолял Лукас.
Август проигнорировал Лукаса, вместо этого схватил его за лодыжки и притянул ближе, снимая штаны. Лукас приподнял бедра, чтобы помочь. Он понятия не имел, что делает, но ему было все равно. Боже, помоги, он позволил бы Августу делать все, что тот захочет.
Когда оба сняли штаны, Август навалился на него сверху, уткнувшись носом в местечко за его ухом и глубоко вдыхая. Еще ни разу в жизни у него не было такого, чтобы кто-то пытался вдыхать его, как наркотик. Но Август не закончил. Август провел щекой по груди Лукаса, провел губами по одному соску, затем языком по упругому пику, посасывая, пока он не вцепился руками в плед.
— Блядь.
Август уделил такое же внимание другому соску, а затем стал покрывать поцелуями ребра, живот, провел зубами по бедрам, а затем носом по члену, который в данный момент обтягивали трусы. Звуки, которые издавал Август, были почти... животными. Горловые, хриповатые звуки, которые достигали его члена. Как будто Август пытался поглотить его. Ощущения ошеломляющие, но в то же время чертовски возбуждающие.
— Август...
Август завел пальцы за пояс трусов Лукаса, стягивая их, а затем его ноющий член оказался в тесном жаре рта Августа.
— О, черт, — простонал Лукас, выгибаясь бедрами против своей воли.
Август просунул руки под бедра Лукаса и обхватил его за бедра, удерживая его на месте, словно запрещая ему шевелиться. И правильно сделал. Рот Августа был совершенен, и каждое всасывающее движение его губ от основания до головки заставляло Лукаса судорожно втягивать воздух, а руками цепляться за темные волосы Августа.
— Пожалуйста...
Он
Август отстранился, посмеиваясь над его криком разочарования, и подхватил ноги Лукаса под коленями, широко раздвинув их, чтобы провести языком по его дырочке. Глаза Лукаса закатились, когда Август сделал все возможное, чтобы буквально поглотить Лукаса.
— О, черт. Как хорошо.
Лукас не хотел, чтобы его щиты ослабли, но ничего не мог с собой поделать, не мог сосредоточиться. Но вместо обычного шквала нежелательных образов, мысли и ощущения захлестнули его самым лучшим образом.
Август представлял, как зарывается в Лукаса, но одновременно размышлял о том, как Лукас делает то же самое с ним. Его мысли были яркими, собственническими, почти такими же притягательными, как ощущение мягкого скольжения языка по его входу.
Август думал о вещах, от которых Лукас застонал, и отчаянно потянулся к члену. Лукас едва успел прикоснуться к Августу, как тот обхватил его запястье, не давая Августу прикоснуться к себе.
— Август...
Август остановился и пригвоздил его взглядом.
— У тебя был шанс взять контроль. Ты отказался. Ты кончишь, когда я закончу.
Низкий рык в голосе Августа как будто заставлял его двигаться. Вот он, настоящий Август, мучитель, истязатель. Не всякая пытка – боль. Иногда её вполне достаточно, чтобы человек отчаянно жаждал большего.
Лукас опустил голову на матрас, тяжело вздохнув. Август не отпустил его запястье, просто держал в тисках, пока другой рукой скользил в темную бороздку между ягодицами Лукаса, обводя вход, прежде чем ввести в него один смазанный слюной палец.
— Чёрт... Август.
Август игнорировал его, облизывая языком ободок, пока пальцем входил и выходил, и это сочетание отправляло чувства Лукаса на орбиту. Он никогда не был из тех, кто умоляет, но он задумался об этом. Отчасти Лукас опасался, что Август только затянет момент, чтобы еще больше поиграть с ним. Он сделал единственное, о чем мог подумать, бездумно насаживаясь на палец Августа, и стонал каждый раз, когда он касался пучка нервов, разжигая огонь в его крови.
Когда Август, наконец, снова сомкнул губы над его членом, Лукас не мог контролировать движения бедер, не в силах решить, что ему нравится больше – пальцы в нем или идеальный отсос Августа.
Август все еще держал запястья Лукаса в своей хватке. Он опасался что-либо сказать, закричать, даже сказать Августу, что он близок... а он был так близок.
Они ведь еще никогда не были так вместе; не обсуждали границы. Верил ли Август вообще в границы, не связанные с веревками или цепями?
— Я так близко. Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста.
Август не остановился. Задвигался быстрее, подталкивая Лукаса все ближе к обрыву, пока он с криком не кончил, заливая рот Августа своим освобождением, сотрясаясь и стоная.