Безупречный враг. Дилогия
Шрифт:
В основном скальные лабиринты были угрожающе узки, местами настолько, что приходилось торопливо убирать весла. Волна неслась, накреняя лодку на поворотах, выбрасывая веер брызг за кромку высоких скал. Олуо командовал резко и четко, глотая слова и часто заменяя их короткими вскриками. Крид даже не пытался гадать, какова скорость. Сравнивать это с чем-то знакомым бессмысленно. Привычные скачка и даже падение были куда медленнее. Скалы и волны слились в сплошные полосы, отчетливо видеть теперь можно было лишь узкий коридор впереди, прямо по курсу.
Солнце медленно ползло вверх, сквозь разрывы облаков и
— О-о-йа-о, — убирая с воды весла.
Остров Доито лежал совсем рядом, в опасной близости. Риоми кивнула, выслушав Дио, и волна под днищем лодки сделалась низкой, спряталась между горбами шумных, опушенных пеной соседок, во впадинке. Украдкой хитрая волна заскользила к берегу, таясь от самого внимательного взгляда. Ее маскировали пенные гребни, брызги, дымка, тени на воде.
— Здесь есть непригодный для больших лодок проход, — указал рукой Олуо, объясняя Риоми. — Надо лишь перекатиться через скальный уступ. Сможешь?
— Постараюсь, — устало и тихо пообещала девушка. — Но лучше держите крепко нужные вещи. Если что, лишимся лодки, а вас самих я как-нибудь вытащу.
Уступ, как описал его беспечный рулевой, оказался самым обычным рифом при входе в канал. Щель, годная для движения лодки, шириной превышала расстояние между бортами в лучшем случае на ладонь. Тонкие борта взвизгнули, израненные камнями, но выдержали. Лодочка пролетела на пелене пены, почти без слоя воды, юркнула в канал, застонала, стесывая борт о камни, и на общем выдохе медленно вплыла во внутренний порт острова, где вода была тихой. Резко сбросила ход, клюнула носом, закачалась и стала тонуть. Точнее, распадаться на отдельные мелкие обломки-скорлупки, разрозненно дрожащие на ряби поверхности.
Люди приготовились спасать вещи и плыть, но оказались стоящими по пояс в воде, на удобной песчаной отмели.
— Когда найдем твою маму, божественная Риоми, — с отчетливой дрожью в голосе пообещал Олуо, — я осмелюсь попросить ее заново обучить тебя работе с лодками. Я водил суда на волнах, созданных всеми четырьмя взрослыми сиринами. И никто не пытался угробить меня столь основательно. Слишком быстро и резко. Больше не делайте так.
— Она меня ничему не учила, — беззаботно улыбнулась Риоми. — Я вообще в первый раз вижу океан с борта своей лодки, оседлавшей волну.
— Спасибо, что не сказала раньше, — искренне поклонился сирена Дио, включаясь в разговор. — И так еле живы, но мы ведь думали, ты знаешь, что делаешь.
— Теперь знаю, — кивнула Риоми.
— Обратно пойдем на веслах, — подытожил общее настроение Уло.
Риоми надула губы и отвернулась, но ее капризной обиды хватило на пару мгновений. Потом девушка на удивление покладисто извинилась и обещала впредь действовать осторожнее.
Мужчины выловили в мелкой воде груз, разложили его на берегу и сели, приводя в порядок мысли и распаковывая оружие. Один из стражей бросил коротко:
— Гляну, — и исчез в скалах.
Уло кивнул и
— Он местный, остров знает наизусть, а лодка Элиис должна быть рядом, тут на южном берегу всего-то одна удобная бухточка.
Когда Крид закончил осмотр сабель, затянул пояс и получил из рук Уло свою часть груза в заплечном мешке, страж вернулся с разведки. Хмуро указал на восточный склон. Там, за пригорком, разбит лагерь на месте пустующего селения оримэо. Засада, араави прав, была подготовлена и полностью удалась. Подойти незаметно невозможно, все люди в охране — северяне, с ними островитянина и в ночи не перепутать. Говорят на наречии тэльров.
Страж искоса глянул на девушку, мнущую в пальцах платок. Продолжил, не позволяя себе ничего утаивать, даже во имя спокойствия божественной Риоми:
— Пленники в большом общинном доме, у кромки зарослей. Сирин Элиис содержится отдельно, я сразу понял. Потому что в стороне стоит десяток бывших стражей, а в их кольце — сирена с жезлом.
Самого сладкоголосого страж не видел, там натянута ткань, зато отчетливо ощутил звучание. Сирена поет.
— На сиринов не действует наш голос, — нахмурился Дио.
— А вместе с дымом порошка ош? — поморщился страж. — Давно поет, голос слабый и прерывистый, пока ничего не выходит. Но это ведь вопрос времени.
Дио кивнул.
Риоми всхлипнула и обернулась к Криду. Ей казалось, что человек, спасший ее из плена глубин, и тут справится. «Приятно, когда в тебя так верят», — нехотя признался себе тэльр. И трудно. Ведь он просто обязан не обмануть ожиданий. Перед Элиис и ее дочерью у рода Тэль-Коста и так огромный долг.
Крид тряхнул головой, прочесал пятерней волосы от лба к затылку, сердито дернул их, словно надеясь выдать хоть одну толковую мысль из стонущего от усталости сознания.
Тэльры — это плохо для всех, кроме него, араави прав.
— Как одеты северяне в общинном доме?
— Темно-зеленые рубахи и штаны, — обстоятельно взялся описывать памятливый и внимательный страж. — Оружие подобно твоему, сабля. В паре с ней кинжал. Плащи тоном светлее с изнанки, верх почти черный. На рубахах вышивка, животное… не корова, тоже с рогами, но тяжелее. Темное.
— Черный зубр. Вверху корона? Или под зубром поле в два тона?
— Нет, такой вот шов вокруг, звезда вверху с внешнего края, вроде как над спиной зверя, и ничего более. — Страж показал гербовый шит с острым верхом.
— Не понимаю. — Крид даже сел. — Они-то тут что делают?
— Сидят и стерегут пленных стражей, обходят дозором поляну, присматривают за морем, изучают горизонт. Усердные, вплотную не подойти, — уныло уточнил разведчик. — Числом до трех десятков. Кланяются время от времени пустому креслу. В нем глиняная фигурка в кулак, не более, поделка грубой лепки.
— Они полагают, что в кресле — их славный энэи, — уточнил Дио. — Работа сирен, обычная для нас обманка. Достаточно один раз крепко задурить человеку с военным укладом голову, и потом можно месяцами без усилий и дара приказывать, стоя за обманкой. Одурманенные будут слышать голос того, кому служат. Чтобы рассеять туман сознания, нужен подлинный высокий энэи. Тот, кто вылеплен из глины, или равный ему по праву распоряжаться стражами. Увидят, услышат, только тогда начнут приходить в себя. Иначе никак.