Безупречный враг. Дилогия
Шрифт:
— Неужели?
— Врет, — настороженно скривился купец.
— Как это — вру? А на какие такие средства я устроила себе первый-то брак? — всплеснула руками вдова. — Кто мне выделил жемчужную нитку в три локтя? С пестринкой и мутнинкой, но форма была вполне себе стоящая. Двенадцать лет назад, именно так.
— Уважаемый, вам не надо искать детей, вам пора спасаться бегством, — посочувствовал князь. — Еще одна нитка жемчуга блеснет перед ее глазами — и она объявит вам близнецов. Эта лживая бабенка, да простится мне сказанное, извела немало достойных людей, учтите мои слова.
— Но… —
— Двенадцать лет назад она была женой нагрокского купца, — прохрипел от стены очнувшийся гонец. — Мы собрали сведения. Сын имеется. Точно не южанин.
— У вас двенадцать детей, — строго сообщил купцу Тэль-Мар. — Понятно? Идите, спасайте мир на море и заодно свое состояние.
Глава 7
Прошло восемь дней с момента разговора владыки Роола и Элиис, и лодки со знаком храма, но без щитов, определяющих их принадлежность самому коралловому араави, прорезали носом унылый пустой пляж возле восточного замка. Туман делал предутренние сумерки особенно скрытными, гасил звуки. Непростой это был туман: коралловый посох, когда охотно взаимодействует со своим носителем, наделяет араави даром, чем-то сходным с возможностями сиринов. Роол полагал, что подобие капли божьей, доверенное владыке, едва ли способно остановить Волну или усмирить шторм. Но даже он в последние годы замечал, что посох вполне годен для более тонкого влияния на погоду, а еще — для получения сведений о тех судах, которые двигаются по поверхности вод. Роол удивленно вздыхал и гладил посох. За всю свою жизнь он не удостаивался столь полного внимания этой непостижимой вещи, обладающей, согласно тайным записям храма, едва ли не собственной волей. Не верить — глупо. Сколько раз он, владыка, желал пристрожить газура или показать свою власть! Трогал посох — а тот притворялся мертвым куском коралла…
После того как араави дал сирину обещание и исполнил его без обмана, посох будто бы прогнулся и начал охотно служить. Вот и теперь он, такой прочный и плотный, струится под рукой, пульсирует, едва ощутимо дышит. И туман все уплотняется, надежно пряча лодки от чужих глаз. Хотя отсюда, изнутри молочно-густой взвеси, обзорность весьма неплоха: узкая горизонтальная щель меж двух слоев как раз на таком уровне, что рулевой легко разбирает нужные ориентиры. Роол погладил посох, и серая влажная вата поползла по берегу, гонимая слабым ветерком. Следовало немного подождать, пока она склубится у ворот замка высоким плотным валом.
Владыка зябко укутался в плащ. Оглянулся на своего хранителя, бессменного уже много лет, тоже немолодого. Покривив губы, Роол нехотя признался самому себе: он почти завидует этому выскочке Эраи Граату! Его собственный сирена неплох, усерден и сполна наделен как голосом, так и умением пользоваться даром тонко и тактично. Вдобавок пожилой сирена умен и верен своему араави… Но едва ли теперь или в более юном возрасте он стал бы так яростно защищать хозяина, как коварный Боу прикрывает и отстаивает араави запада.
Само собой, коралловый араави Роол всем и всюду говорит, что возмущен поведением чужого хранителя, обрекшего знатного таора на длительную слепоту. Возмущен… Скорее уж впечатлен. Парень
И тогда сирена пришел в его дом и огласил приговор, не спрашивая мнения араави и не давая таору возможности воспользоваться связями при дворе и влиянием на соседних таоров. Вроде бы там же, во дворце врага, и сам Боу свалился без сил. Чем бы закончилась история, неизвестно, но Эраи Граат, кто бы ни звал его акулой, своего человека выручил, а его решение признал верным и подкрепил словом держателя жезла. Только тогда слепой, насмерть перепуганный таор и попытался откупиться золотом. Все признал, повинился.
— Ноир, я никогда не спрашивал твое мнение о других хранителях, — буркнул араави, кутаясь в плащ еще плотнее. — Ты ведь умен и изучал всех.
— Еще бы, — тихо прошелестел сирена. — Наиболее вероятные враги.
— Весьма смелое заявление, — отметил Роол.
— Прежде всего владыке угрожают те, кто мечтает о власти, — усмехнулся сирена. — Я уделял внимание и иным, служащим газуру. Поэтому три года назад попросил вас о праве взять хотя бы одного помощника и еще ученика.
— Теперь вас трое, — согласился Роол. — И кто же так хорош, что меньшим числом его не остановить?
— По голосу и способности к бою я нахожу лучшим Боу, — нехотя отозвался сирена и быстро добавил: — Но опасаюсь не его. Этот хранитель не пойдет против храма. Опять же, если он будет не один, нам не справиться и втроем. Я боюсь за вашу жизнь с тех пор, как выросли два брата-сирены, воспитанные в этом самом замке, о владыка. Один из них — хранитель араави ветви востока, а второй служит Древу на далеком севере, в земле с именем Дэлькост.
— Почему молчал?
— Разве я вправе заговорить первым? — тихо и ровно сказал сирена, но владыке все же почудился упрек.
— Как ты неукоснительно уважаешь традиции, — беззлобно укорил Роол. — Эту, действительно глупую, я готов отменить. Хоть сейчас посади ученика, пусть скрипит пером и создает нужный указ, пока туман еще не завершил свою работу, позволяя нам начать нашу. Так что тебе не нравится в хранителе востока?
— Гоор убийца, и хуже всего то, что ему нравится причинять смерть независимо от наличия вины и даже приказа араави. А его брат по имени Гооз, недавно ставший вторым хранителем, еще хуже. Я полагаю, он мечтает получить ваш посох.
— Сирена? — Владыка повернулся всем корпусом, желая видеть глаза своего хранителя. — Ноир, это не смешно.
— Еще бы, — отозвался тот, не дрогнув и не попытавшись смягчить сказанное выражением лица или жестом. — Это страшно. Я сирена, моя капля божья велика. Иногда я слышу голоса подобных мне в ветре, несущем беду. Иных доказательств нет, но если такое объяснение вас устроит… тогда поверьте: уже дважды, насколько я слышал, он брал в руки жезл своего хозяина и возбуждал штормы.
— Ноир, очень тебя прошу, впредь не молчи.