Безупречный враг. Дилогия
Шрифт:
— Без голоса? — уныло вздохнула Авэи, с трудом пряча интерес.
— Я же управляюсь, — фыркнул Граат сердито. — Ума-то в твоей очаровательной головке не убавилось, надеюсь. Если помнишь, я полагал три качества основой оружия и защиты, и я уверен, что все три при тебе. Сирина заберешь пока что на Лоог. Пусть Элиис живет во дворце перламутровой араави Авэи. — Граат чуть помолчал и повернулся к Элиис: — Через четыре года, самое позднее через пять, я должен получить известие о случайной гибели ребенка, которого вы усердно прячете даже от нас, владык. Газур тоже узнает тайну. Думаю, и прочие прочтут переписку или купят этот секрет. Вы тем временем продолжите оберегать ребенка. Надеюсь, наша простая хитрость удастся. Еще не хватало, чтобы Гооз начал
— Да, — виновато отозвалась Элиис. — Ее имя Риоми. Сейчас ее катают дельфины, вон там, у входа в бухту.
— Капля божья едва ли оросила ее душу, в смешанных браках с материковыми тэльрами ни разу не рождался сирин, так говорят книги жизни, — кивнул Роол. — Я найду неболтливую семью в столице, устрою все документы и прочее, чтобы подросшую Риоми признали ребенком без капли божьей и выделили ей бумаги, подтверждающие, что она — дочь важных для газура родителей. Затем устроим так, будто берем в храм через ритуал откупа. Все мы заговорщики, сирин. Я уже спрятал свою дочь. Нет настоящего покоя на островах Древа…
— Я ожидала, что меня накажут, — неуверенно пожаловалась Элиис всем сразу. — Я же много натворила чего.
— Накажут, — охотно пообещал араави Граат, покосившись на Роола. — Все, что ты узнала о своих возможностях, изволь записать подробно и точно. До мелочей. И новое добавляй, каждый день. Поняла свою кару? На всю жизнь, сирин!
— Спасибо, — ошарашенно поклонилась Элиис, — то есть пожалуйста… О-о, то есть слушаюсь, коралловый владыка. Или владыки?
— Я ученик его сиятельности Роола с правом ношения посоха, — несолидно подмигнул Граат. — Он спихнул на меня все нудные дела и занимается только хором. Твой названый брат Боу тоже… гм, занимается хором.
Владыки дружно обернулись в сторону храма и как-то подозрительно фыркнули. Пожилой хранитель за спиной Роола тоже улыбнулся. Элиис удивленно пожала плечами, не понимая причины всеобщей веселости. Снова внимательно осмотрелась. Увидела молоденьких сирен, спешащих от храма, чтобы приветствовать прибывших и исполнить гимн Сиирэл. И Боу, шагающего в самой середине группы певуний…
— Не хлопай глазищами, и так два десятка дельфинов уже собралось на нас смотреть. Надо же, сочувствуют сирину… Никогда не видел, хоть и читал о таком, — отметил Роол. Пристально глянул на Авэи: — Занимаюсь я по большей части хором, как правильно указал Эраи. Но в Дэлькост по рекомендации Эраи тебя отсылал я. Потому и хочу приветствовать по прибытии и как владыка исполнить твое прошение. Дозволяю брак с Юго. Это будет на пользу храму.
Элиис вздохнула полной грудью, окончательно поверив, что она дома. И сможет быть тут счастлива, растить дочку и жить свободно в окружении друзей, под надежной защитой. А глупое старое пророчество, обещающее беды Древу и храму, не внявшим слову сирина… Полно, да сбудется ли?
Морииль
Глава 1
Гнедой добрел вдоль ограды до калитки, встал, насмешливо фыркнул — ну и хозяин попался, все приходится делать самому! Не дождавшись ни указаний повода, ни окрика слугам, жеребец привычно изогнул шею и дернул зубами петлю ремня, срывая простенький запор. Принюхался к цветущему кусту, выбрал самую аппетитную ветку, схряпал и протиснулся во двор. Лениво намекнул на готовность скинуть задом — нечего рассиживаться в седле, когда скакун желает получить ячмень и чистку. «Заслужил, между прочим», — согласно кивнул Крид и осторожно сполз наземь, сберегая недавно пролеченное бедро.
Само собой, Дина безупречно зашила прореху в кружеве. Точнее, старалась горничная, хорошенькая настолько, что постоянно получала выволочки от Дины и защиту со стороны ее ухажеров — неизбежный повод для нового недовольства хозяйки. В этот раз пришлось, по обыкновению,
Успокоившись по поводу манжета, Крид задумчиво улыбнулся. Уговаривать Дину было приятно. Умница с острым язычком и живым характером, к тому же надежный человек. Кстати, мысль неплохая и перспективная, можно так и сказать: «Мама, я задержался на кофе. Стемнело, и я решил не спешить, отужинал…» Крид сокрушенно покачал головой. Увы, остаться без завтрака никак нельзя, мама сразу спросит, сыт ли он, и придется поддерживать ложь, бурча голодным животом. Это будет тотчас замечено, маму так просто не обмануть, ее светлость по первому вздоху улавливает, что именно сын намерен скрыть. Мама снова будет смотреть грустными глазами святой и, если заметит шрам под кружевом, воспользуется самым сильным своим оружием — раскроет веер и примется молча ронять слезы. Словно есть повод!
От ворот конюшни уже плелся малыш Олиж. Он зевал, потягиваясь, и неуклюже хромал: наверное, опять заснул в стойле любимой кобылы и отлежал бок. Как же, наша Ласточка скоро будет жеребиться. Ага, через месяц…
— Что дома?
— Запалите вы коня, господин. А дома… Искали вас с вечера, — сердито сообщил конюх, вырывая повод и щупая потный конский бок. — Серых закладывали и к соседям ездили. В большой спешке, а Растош подсекается, я говорил, а мне — молчи, щенок. В общем, гневаются.
— Не спала? Ох… Ну хоть отдыхала у себя?
— Свечи до зари палили, кофеёй заморской весь двор провоняли, лошади беспокоятся.
Крид обреченно вздохнул и отказался от идеи прокрасться в спальню тайком. Чуть подумав, он изобрел целых три блистательных в своей достоверности — так представлялось сейчас — рассказа, способных убедить маму в исключительной миролюбивости сына. Придумывая все новые подробности лжи, целительной для мамы, Крид потер ушибленное плечо и, заранее склонив голову, решительно направился в дом.
Только бы не плакала!
Она ждала сына в малой розовой гостиной — как всегда, безупречно одетая, с приятной спокойной улыбкой. Держится. Иногда бывает хуже. Когда отца долго нет дома, она мелко перебирает пальцами веер, мнет платки и выбирает платья самого тусклого тона. А на него, Крида, смотрит с особенной грустью и очень виновато. Старший сын, официальный наследник, имеет полное право на родовое имя мужа, фамильный замок Гравр, титул принца — и так далее.
Грех ее юности. Любая дворовая собака, хоть и молчит, но знает: отцом Криду доводится по крови, а не по закону, капитан городской стражи Лориш Эгриз. Ничтожный род, и человек был так себе. Говорят, в молодости слыл первым красавцем севера и женщин добивался без усилий. За маму ему заплатили. Крид в давнее время, еще мальчишкой, истратил немало сил и золота, чтобы выведать тайну своего происхождения. Сперва он действовал через слуг, и своих, и чужих. Заказал копию ключа от отцовского ящика с бумагами, купил переписку Лориша после его ранней смерти, оплатил разговорчивость посредника. Он надеялся, что сплетни за спиной — лишь ошибка и злой навет. Два года ушло на то, чтобы безвозвратно лишиться иллюзорной надежды. Маму продали Эгризу люди короля, требуя опорочить девушку из семьи Дарг и тем безвозвратно расстроить династический брак. А спас маму конечно же отец — настоящий, но, увы, не кровный.
Мирош Гравр так решительно настаивал на своих нравах, подкрепляя их угрозами сжить со свету и даже просто зарубить недоверчивых тотчас и без длинных разбирательств, что окружающие потакали малейшему его действию или намерению. Очень похожим способом Крид получил титул принца без возражений дальней и ближней родни Мироша… Впрочем, не меньший вклад в общее умение молчать и принимать неудобную ложь внесла бабушка. «Эх, если бы она была здесь, — возмечтал Крид, — мама бы обязательно улыбалась». Или, еще лучше, ругалась, забыв о непутевом сыне.