Безвечность
Шрифт:
— Доктор Джонс, я возьму её состояние под свою ответственность. Еве будет обеспечен уход и покой. Дома ей будет лучше, я её знаю, — вмешался в разговор Кай. Ещё не видела его таким серьёзным.
— Вижу, Вы ответственный молодой человек. Проследите, чтобы мисс Таймерли регулярно принимала витамины, — поразмыслив, сказал доктор Джонс. — Завтра можете забрать Еву домой. Если будут ухудшения, сразу же свяжитесь со мной. Теперь прошу меня извинить, нужно продолжить обход пациентов.
— Спасибо, доктор Джонс, Вы волшебник! — сказала я, и его морщинистое лицо покраснело от смущения. Пробормотав, что это часть работы и долг каждого врача, он вышел
— Что-то быстро он согласился меня выписать. Вам не кажется это странным, мистер Райтон? — спросила я, приглашая его сесть на мою постель. Не на больничную кушетку, а полуторную кровать, которая, как и весь интерьер палаты, выглядит богато.
— Я пообещал ему главную роль в фильме о субкультурах, который мы с тобой обсуждали, — ответил Кай и поцеловал мою руку.
— Доктор и правда похож на запутавшегося подростка. Его лысина и белые усы вписываются в образ! А если серьёзно?
— Он видит, что твоё состояние нормализовалось. Зачастую люди, вышедшие из комы, долго приходят в себя. У тебя нет осложнений, а значит, и причин, чтобы задерживаться в больнице.
— Как думаешь, почему это произошло со мной? — спросила я, не надеясь, что у Кая имеется ответ.
— У меня есть догадки, но давай поговорим о них дома. — Он вселил в меня уверенность, и я согласилась перенести эту тему на более подходящее время.
— Тогда задам более простой вопрос. Кто додумался поселить меня в такую дорогую палату?
— Оливер сопровождал тебя в больницу, он и распорядился, чтобы тебе создали лучшие условия.
— Наверное, боялся, что я не очнусь, и его станут винить в моей смерти, — в шутку предположила я. — Представляю, как он испугался, когда я потеряла сознание. Надеюсь, слюни на подушку не пускала.
— Зря ты так о нём говоришь. Оливер почти каждый день навещал тебя, интересовался твоим состоянием, — ответил Кай. — Я многим ему обязан за то, что он сразу же сообщил мне о случившемся.
— Я понимаю. Он оказался лучше, чем я думала, — сказала я, вспомнив его растерянный и опечаленный вид из-за смерти Тони. Он должен был сорваться на мне за то, что я не исполнила последнее желание его друга, а вместо этого спас мою жизнь, которую в один миг я стала ценить, как никогда раньше. — Намного лучше.
Часом позже Триш и Дилан вернулись с прогулки и принесли Касси. Она была счастлива снова выйти из клетки, а я не ожидала, что буду настолько рада визиту своих соседей, а они — моему выздоровлению. Это ребята привезли мне плеер и загрузили свои новые песни. За время моего отсутствия они успели записать альбом, который я ждала и, оказывается, уже слышала несколько раз, когда плавала в море памяти и грёз.
Триш и Дилан, узнав о скорейшей выписке из больницы, внезапно собрались уходить, сославшись на встречу с родителями Дилана. Меня не провести. Они либо разгромили мой дом, либо собираются это сделать. После ухода я поделилась своими предположениями с Каем, отчего он рассмеялся, похвалил меня за богатую фантазию и сказал, что ребята уже несколько дней живут в доме Тони, который он оставил внучке в наследство. Мне стало неимоверно грустно, когда речь зашла об умершем друге, и Кай быстро отвлёк меня от мрачных мыслей. Рано или поздно нам придётся вернуться к этому разговору. Вспомнив привязанность Тони ко мне, я вдвойне стала чувствовать себя виноватой перед ним. Он не заслуживал стирания воспоминаний о себе, тем более почти все они были приятными.
— Надеюсь, ты не разозлишься, —
— Субкультуры, — поправила я и стала листать альбом, просматривая фотографии, которые мы с Каем уже видели в его объёмной комнате, но тогда он не знал, что они сделаны больше полувека назад. — Почему я должна разозлиться? Мне очень приятно, спасибо тебе! Я бы многое отдала, чтобы снова так выглядеть…
— Так что мешает? — спросил Кай, рассматривая на моей фотографии значки на чёрных джинсах и розовые пряди в волосах.
— Возраст!
— Ты опять за старое. Человек вправе выглядеть так, как пожелает нужным.
Кай не только в теории, но и на практике придерживается этого мнения, поэтому он не сочтёт сумасшествием, если я, например, снова обрежу чёлку и выкрашу волосы в чёрный цвет.
— Главное, что внутри, а не снаружи. На данный момент я и выгляжу, и чувствую себя гадко.
— Не ври, — сказал Кай, одной рукой гладя меня по щеке, другой — Касси, которая уснула у него на коленях. Ещё никогда она так долго не спала. Дублирует моё состояние. — Ты сияешь ярче Солнца, ты прекраснее неба на закате. Глядя на тебя, хочется плакать, потому что ты в любой момент сможешь снова уйти, и радоваться, потому что этот момент ещё не настал. Если бы ты только могла взглянуть на себя моими глазами…
— Я бы ослепла? — спросила я, и мы оба засмеялись из-за двойственного смысла слов. Сама не знаю, что имела в виду: яркое сияние или уродливость.
— Ты бы сама себе стала завидовать!
— Как тут не позавидуешь больной, эгоистичной, напыщенной, упёртой старухе.
— Достигнув определённого возраста, человек начинает вести себя, как ребёнок. Тебе так не кажется? — спросил Кай, подмигнув мне.
Я скучала по его глазам, улыбке, волосам, рукам. Если бы понадобилось, я бы умерла ещё раз, чтобы снова пережить эти трепетные и до боли милые моменты.
— Тогда будь готов выполнять мои капризы! — Я не удержалась. — Шучу. Ты замечательный, самый заботливый парень на Земле. Знаешь, Кай, мы провели вместе полгода, а такое чувство, что знакомы всю жизнь, даже больше.
После этих слов последовал долгий поцелуй. Меня освободили от капельницы, поэтому я могу беспрепятственно обнять Кая. Он проделал долгий путь, чтобы наконец почувствовать себя любимым. Я не подведу его. Преодолею свой главный страх. Буду рядом с Каем до конца. Неважно сколько лет будет разделять нас. Я сказала ему об этом. Он ответил, что это лучшие слова, которые ему когда-либо говорили.
Поужинав в столовой, я надела куртку, которую Кай привёз мне из дома, и мы с ним вышли на улицу. Из-за сильного мороза я решила оставить Касси в палате. В ванной комнате стоит её лоток, поэтому нет необходимости выгуливать кошку в сильный мороз. Триш и Дилан выносили Касси на улицу в контейнере, который поддерживает температуру внутри стен. Мне бы самой не помешала тёплая клетка, но в объятиях Кая я быстро согрелась, и падающий снег перестал казаться колючим. Семнадцатого декабря, в день, когда меня увозили в больницу, шёл дождь, а сегодня земля, деревья, крыши домов и машин укрыты снежным одеялом. Под светом больничных фонарей снег кажется то голубым, то жёлтым, и невозможно оторвать взгляд от мерцающей поверхности снега, нетронутого следами пациентов. При всём своём желании упасть в сугроб и смотреть на звёзды я этого не сделала, чтобы не нарушать идиллию природы.