Безвыходное пособие для демиурга
Шрифт:
– Вырубай его! – крикнул я.
В этот момент все три лампочки в люстре брызнули вниз мелким крошевом.
– Кажется, холодильнику крышка. – сказал Серега, появляясь на пороге.
– Ноутбуку тоже. – вздохнул я. – Что за день! Похоже, я сегодня не с той ноги встал. Сплошные неудачи.
– Ну что? Нужно искать веник и большой мусорный мешок?
– Пошли лучше кофе пить. – сказал я. – Будем надеяться, что газовых утечек в доме нет.
На кухне еще минуты три я спиной чувствовал внимательный взгляд через оптику бинокля
Пока Серега выкручивал лампочку в коридоре, пока ввинтил ее в люстру, пока задернул шторы, я дописал электронное письмо и отправил его. Хотелось верить, что дежурный не спит, что он не поленится проверить почту. И поползли минуты ожидания: одна, вторая, третья…
Я уж собрался выйти из сети, плюхнуться в кресло и пощелкать пультом телевизора, но вдруг пришел ответ.
«
».
Серега тем временем подошел, заглянул мне через плечо:
– Да что тут думать? Отсекаешь две цифры – вот тебе и номер телефона. Так, как на 03 номера не начинаются, то отметаем именно последние цифры.
– Что б ты понимал в истинной конспирации Ленина в Разливе местного ликероводочного завода? – сказал я.
Серега густо покраснел, понял свою оплошность.
– Полярное соединение проводов это 2 и 1, 4 и 3? – спросил я. – Или 2 и 4, 1 и 3?
– Черт его знает. – пожал плечами Серега. – Но код на сейфе шестизначный.
Значит, если откинуть две первых, и две последних цифры – все едино, ничего не получается. Разве что время: три часа восемнадцать минут или дата: 18 марта.
Я прошелся по комнате.
Итак, что мы имеем? Петрович разбил цифры парами, как обычно делают при записи телефонов. Предположим, что все цифры имеют какое-то значение. Попробуем поупражняться в анализе чисел.
21-03, то есть: 3 и 3 или от 0 до 3. Кризис трех лет что ли?
18-43, то есть 9 и 7. Нет, ничего не прорисовывается. Может это вечернее время? Или год?
Ну-ка, что было 21 марта 1843 года? А ведь на этот день небезызвестный Миллер планировал и Конец Света, и Второе Пришествие Христа и воскрешение мертвых, и Страшный Суд.
Вот оно! Нащупал! Воскрешение мертвых. Значит, Петрович не случайно послал письмо именно в 21.43. Он хотел этим подчеркнуть важность кода, но 18-03 и 19-05 – расхождения сначала в единицу, а потом в две единицы.
Значит, имелось в виду что-то иное. Не дата первого проявления. Выходит, стоит вернуться к пророчеству Миллера. Но Конец Света – это подтверждение того, что найдена именно она, та самая: страшная и непостижимая!
По всему выходит, Петрович лично ходил в библиотеку и вступил в контакт. Но если это, действительно, она, то
Все сходится. Зря я пытал Ильяса. Выкормышей Лойолы никогда не поймать на незнании общих теософских сведений. И спектакль с Мусой был спровоцирован, и разговор с Петровичем – мистификация.
Одного я только не мог взять в толк: какой-то Вольдемар увидел ее, а иезуиты зачем-то ждут меня. Видимо, они не торопятся, потому что тоже слепы. Но и я ведь не Вий. Хоть вилами мне ресницы подними, а ничем я не лучше агентов «Руссикума».
Остается одно: раз Вольдемар ее увидел и сразу отправился в реанимацию, значит, он оказался в энное время в энном месте. Только он был не подготовлен.
Итак, место известно: библиотека.
А время…
Вот оно что: Петрович рассчитал время. Миллер был не прав. Он предугадал время ее появления, а не обязательного Конца Света.
Да, если бы Вольдемар открыл ее в девятнадцатом веке, а иезуиты воспользовались бы этим, то жизни на земле давно бы уже не было. Но тогда тот пасьянс не разложился.
Получается, что 21-03 – это дата. Но месяц не март, а май. Расхождения между 18-03 и 19-05 объясняются не просто как 1 и 2, а именно, как замена 03 на 05.
Получается: сегодня. В шесть сорок три.
Я глянул на часы: полдевятого.
Опоздал. Хотя, возможно, указано московское время. Разница между поясами – два часа. Значит, если угадал, остается еще тринадцать минут.
– Серый, где здесь ближайший киоск? Курить хочу, – умираю!
– Не знаю. Разве что в «Дину» сходить, если срезать через «Двадцатую» школу.
– Пошли. – я вытащил свою запасную батарею из «ноута», не утруждая себя безопасным выключением, вернулся в комнату, положил аккумулятор в «дипломат».
Серега понял меня с полуслова, схватил бутыль с освященной водой, мел и свечи. Мы вышли из квартиры.
Темнело. Уже горели фонари.
Мы метнулись через дорогу, взбежали на крыльцо. Я вскрыл дверь библиотеки набором отмычек, которыми меня снабдили в эту поездку. Сигнализации не было.
Конечно, бандиты или иезуиты уже знают, что мы здесь. Через минуту нагрянут автоматчики. Или маги.
За собою я закрыл дверь на замок, и оставил отмычку в скважине так, что она оказалась слегка повернута. Будут открывать снаружи, вытолкнуть не смогут. Придется ломать дверь. А это – несколько лишних секунд.
Серега потянулся к выключателю.
– Успеем. – сказал я. – Куда дальше?
Из коридорчика двери вели в разные стороны. Мы уверенно свернули налево, и попали в читальный зал.
Окна были не зашторены, и свет уличного фонаря освещал полумрак комнаты. И тут я ее почувствовал.
Вдруг напахнуло речной тиной и плесенью. Такой сладковатый запах бывает, когда адепты неправильно совершают ритуал элемента Земли. Но это – была именно ее защита. Потом потянуло прорвавшей канализацией.