Библейская археология: научный подход к тайнам тысячелетий
Шрифт:
Однако чувство единения со Вселенной — не единственная особенность интенсивного религиозного опыта. Такой опыт несет в себе также большой эмоциональный заряд, сообщающий человеку чувство благоговения и глубокого смысла происходящего. Нейрофизиологи полагают, что появление этого чувства связано с другим участком мозга, отличным от теменной доли, а именно — с т. н. «эмоциональным мозгом», лежащим глубоко внутри височных даль в боковых участках мозга, под его большими полушариями. Этот участок мозга (он составляет часть т. н. «лимбической системы», расположенной на внутренней стороне больших полушарий и регулирующей деятельность внутренних органов, инстинктивное поведение, эмоции, память и т. п.), по мнению некоторых специалистов, возник в самом начале нашей эволюции. Ныне его функцией является наблюдение за нашим жизненным опытом и маркировка особо важных
Ученые считают, что во время интенсивного религиозного переживания «эмоциональный мозг» становится необычно активным, маркируя все переживаемое в этом состоянии как «особо важное».
Такая гипотеза могла бы объяснить, почему люди, пережившие такой религиозный опыт, затрудняются объяснить его другим. Ведь у обычных, не столь глубоко религиозных людей активность «эмоционального мозга» даже в состоянии молитвы довольно ограничена, и он вовсе не воспринимает появляющиеся при этом ощущения как «особо важные». Вот как объясняет это различие Джеффри Сейвер, нейролог из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. «Содержание глубокого религиозного переживания — его визуальные и чувственные компоненты — точно те же, что и обычные, каждодневные переживания любого человека. Но височнодольная система «эмоционального мозга» маркирует эти моменты религиозного опыта индивидуума как чрезвычайно важные состояния, сопровождаемые ощущениями большого удовольствия и гармонии. Когда такой опыт пытаются описать другим, удается передать только его содержание и чувство его необычности, но никак не сопровождающие его внутренние ощущения».
Имеется много свидетельств, подтверждающих важность «эмоционального мозга» для религиозного опыта. Наиболее известны показания людей, страдающих эпилептическими припадками и рассказывающих о неких «глубоких прозрениях» во время этих припадков. По мнению Сейвера, «это напоминает рассказы людей, переживающих религиозно-мистическое откровение, когда их охватывает такое чувство, будто их «Я» становится прозрачным и сквозь его пустоту (и «пустоту» внешней реальности) они видят «реальность» более высокого порядка». Не случайно, замечает Сейвер, многие эпилептики имеют склонность к мистическим переживаниям. Как известно, Достоевский писал, что во время своих эпилептических припадков он «прикасался к Богу».
Список религиозных мистиков, которые, по предположениям, могли быть эпилептиками, включает апостола Павла, Жанну д'Арк, святую Терезу из Авилы и Эммануила Сведенборга, основателя Новой Иерусалимской Церкви в XVIII веке. Нейрохирурги, которым во время операций на открытом мозге доводится стимулировать систему «эмоционального мозга», рассказывают, что их пациенты иногда сообщают об испытываемых ими религиозных ощущениях. А альцхаймеровские больные, для которых зачастую характерна, напротив, утрата религиозного чувства, отличаются тем, что у них уже на ранних стадиях болезни начинает разрушаться эмоциональная сфера.
Как утверждает Ньюберг, богатство ощущений, которое привносит в повседневную жизнь резкая активизация «эмоционального мозга», может объяснить, почему все религии придают такое значение ритуалам. Принудительные и стилизованные церемониальные действия вырывают людей из обыденности и помогают «эмоциональному мозгу» маркировать их как значительные. К тем же результатам, кстати, может привести и религиозная музыка, вызывая то ли возбуждение, то ли тихое блаженство. Об этих наблюдениях докладывали японские исследователи еще в, 1997 году. Аналогичный эффект вызывают песнопения и ритуальные движения, а также медитация — иногда люди возбуждаются, иногда успокаиваются, а порой испытывают эти противоположные ощущения одновременно. По мнению Ньюберга, такое сочетание противоположных реакций помогает усилению эмоционального эффекта обрядовых действий.
Вдумаемся, что же это все означает? Если религиозное чувство, как утверждают Ньюберг и его коллеги, имеет материальную основу (область ОАО, «эмоциональный мозг» и т. п.), то его, очевидно, можно вызывать в мозгу и искусственно. Выходит, что любого человека можно обратить в религию, даже не прибегая к помощи миссионеров. Увы, это, кажется, действительно так, и тем, кто в это не верит и считает себя «стопроцентно иммунизированным» против всякого религиозного чувства, можно предложить лишь записаться на прием к доктору Майклу Персингеру, нейрологу из университета
Как поступают люди, оказавшись в соседстве с призраком, зависит от их собственных чувств, склонностей и верований. Если они недавно потеряли близкого человека, то могут решить, что этот человек вернулся, чтобы повидаться с ними. (Как тут не вспомнить гениального Лема с его «Солярисом»?) Люди религиозного типа могут идентифицировать этот призрак как Бога. «И все это происходит в лаборатории. Легко себе представить, что произошло бы, если бы такое случилось с человеком ночью, когда он один, в своей кровати, — или в церкви, где имеется столь подходящий и существенный контекст», — говорит ученый. Персингер самолично пробовал надевать свой «чудотворный» магнитный шлем и, по его словам, тоже ощущал «призрачное присутствие», но у него это ощущение было ослаблено, поскольку, он был слишком хорошо осведомлен о происходящем.
Не все, однако, согласны с тем, что персингеровские видения можно приравнять к тому, что переживают глубоко религиозные люди. Так, например, представитель главного Лондонского раввина (не самый, надо думать, объективный судья) утверждает, что эксперимент Персингера столь же далек от истинно религиозного переживания, как настроение, созданное с помощью психостимулирующих лекарств, далеко от естественного психического состояния человека. Тем не менее, как бы ни расценивали эксперименты Персингера, они с очевидностью показывают, что мистические переживания состоят не только из того, что мы чувствуем, но также из нашей интерпретации этого ощущения. «Мы подгоняем эти переживания под определенный стереотип, помещаем в отсек с определенным «ярлыком» (например, общение с высшим существом), и тогда наше переживание запоминается именно в таком виде. Такая подгонка производится бессознательно и занимает всего несколько секунд». Тут сказывается и то влияние, которое люди как социальные животные получают, разделяя с другими религиозные ритуалы.
По словам Персингера, «религия состоит из трех составляющих, заранее заложенных, запрограммированных в мозгу» (Сейвер называет это в своей книге «нейронными субстратами»). Люди запрограммированы самой природой время от времени переживать ощущения, создающие у них иллюзию различных «видений». Как разумные существа они способны (и склонны) классифицировать эти ощущения, то есть распределять их «по полочкам». Наконец, они нуждаются в общении с себе подобными, то есть в социальных связях и пространственной близости с другими людьми. Все это приготовляет их к переживаниям ощущений религиозного типа. Но содержание, которое вкладывается людьми в эти переживания, не задается мозговыми программами. Не мозг порождает, скажем, религиозную нетерпимость. Но если, к примеру, вы ощущаете «единение с Богом» и при этом верите в необходимость уничтожить всякого, кто не разделяет вашу веру, то это уже является чисто культурным наполнением вашей веры. Именно такое культурное наполнение веры может, как мы видим на примере Бен Ладена и его соратников, превратиться в реальную социальную опасность для других людей.
Из изложенного выше следует любопытный и отчасти даже тревожный вывод: по какой-то неизвестной нам — то ли естественной, как скажут скептики, то ли сверхъестественной, как скажут верующие, — причине ваш большой и мощный мозг наделен возможностью испытывать некий эволюционно относительно новый вид переживаний, которые мы называем религиозными. Поскольку никакие другие толкования и выводы из описанных выше экспериментов не являются однозначными, то, как справедливо утверждает Ньюберг, невозможно опровергнуть мнение антирелигиозных скептиков, которые видят в результатах этих экспериментов доказательство «отсутствия Бога» и его «порождения» нашим мозгом.