Библиотека литературы США
Шрифт:
И пока ее муж стоит, склонившись над цинниями, она рассказывает соседям, чем занимается мистер Марблхолл (он же мистер Берд) после того, как лег в постель. Все, что она говорит, — правда. Да, он читает детективы и фантастику. Сама она их не открывает — это же от страху умереть можно. Сплошные ужасы, какие-то сверхъестественные силы, голые женщины, ученые. В одном рассказе герой выдвигает ящик комода, а там женская нога, а на ноге — подвязка. Миссис Берд тут же захлопнула журнал. «Призраки неотступно преследовали его…», «Красноглазая ведьма что-то глухо бормотала…», «Ее бедро сияло в свете луны…», «Древний культ солнцепоклонников…», «На алтаре темнели зловещие пятна…» — ничего другого там не найдешь. А мистеру Марблхоллу хоть бы что, он знай себе читает и читает. Он убивает время. Это как праздничная еда — экзотическая, но безвкусная.
Но хуже всего в этой второй жизни его другой сын. Маленький мальчик, в точности такой, как первый. Он день-деньской бродит по дому, и вечно от него жди какой-нибудь шалости, какой-нибудь пакости. У него выпал передний зуб, этим только он и отличается от другого сына мистера Марблхолла, — сразу видишь дырку во рту. В остальном мальчишки точная копия друг друга. Оба они похожи на фокусников-виртуозов, которые молча, самозабвенно наслаждаются своим искусством, такие крошечные на арене в свете прожектора. Оба вдруг ни с того ни с сего падают на пол и начинают визжать и колотить ногами, до смерти пугая своих матерей и мистера Марблхолла. С помощью этого приема они добиваются от родителей чего угодно. Но сын, у которого выпал зуб, соображает даже лучше первого. Он долгое время считал, что толстые лодыжки матери и есть ее ноги, все остальное — туловище. Но когда она стоит на веранде и кричит что-то соседям, она напоминает ему фонарь, который зажигают ночью на улице и он с восхищением глядит на него: темный массивный шар на столбе вдруг вспыхивает языками огня и горит зловеще, желто, ярко, зачаровывающе. Он знает, о чем думает его отец.
Может быть, в один прекрасный день, когда мистер Марблхолл будет стоять, осторожно склонившись над цинниями, этот мальчишка напишет на заборе: «А папа ведет двойную жизнь». Он выведывает то, о чем нам нипочем не догадаться. Проказник хитер как бес.
Вполне может случиться, что однажды вечером он выследит мистера Марблхолла (которого также зовут мистер Берд). Мистер Марблхолл по обыкновению скажет, что отправляется на прогулку. Он, как и все заботящиеся о своем здоровье старики, до сих пор неизменно ходит к источнику пить воду — в точности как его отец, покойный старый мистер Марблхолл. Но почему пешком? Вот тут-то мальчик и задумается.
Он пойдет следом за отцом. Пройдет вместе с ним через весь город. Увидит, как горит огибающая его река. Увидит дом и узорную чугунную калитку, которую откроет мистер Марблхолл. Увидит крупную женщину, которая молча встретит его и скроется вместе с ним за тяжелой дверью. Конечно же, не оставит без внимания розовые абажуры, которые светятся за пышными складками штор. Пробежит мимо фонтанов, мимо японских камелий, мимо каменной скульптуры — придворный в парике с буклями и косичкой верхом на осле — и окажется во дворе за домом. Оттуда он увидит комнаты на втором этаже, каких никогда раньше не видел. В одном из окон высится, как монумент, другая жена, на ней плиссированный халат с длинными рукавами, она расчесывает свои как бы наэлектризованные волосы, которые так и взлетают вслед за гребнем. Из соседнего окна в темноту тайком выглянет тот, другой сын и увидит его — а может быть, не увидит. Вот будет занятно — до чего же все-таки странная штука телепатия. (Мистер Марблхолл живо представляет себе эту сцену.) Потом в угловой комнате ярко вспыхнет лампочка без абажура. Что это? Отец!
Другой сын мистера Марблхолла как кошка влезет на дерево и заглянет в окно. Там, под беспощадным светом лампочки без колпака, на огромной кровати с пологом на четырех столбиках и с резными грифонами он увидит мистера Марблхолла — отец лежит поверх постели не шевелясь и читает роман ужасов, больше ничего на свете для него не существует.
И тогда все выйдет наружу.
Сначала никто не поверит.
А может быть, полицейский возмутится: «Да как вы смеете! Сейчас же прекратить!»
Или еще лучше: мистер Марблхолл сам признается в своей раздвоенности, расскажет, что проживает одновременно
Я знаю, вы подумаете: а вдруг ничего этого не случится? Что, если даже в этой поразительной жизни не будет кульминации? Что, если старый мистер Марблхолл будет просто существовать, как существовал до сих пор, с каждой минутой старея и перескальзывая все так же тайно от всех из одной жизни в другую?
Никому-то, никому нет до него дела. Узнай жители Натчеза, штат Миссисипи, что старый мистер Марблхолл обманывает их, они разве что пожмут плечами, только и всего. И никто из них не желает знать, что мистер Марблхолл наконец-то понял, как следует людям жить. Вот она, эта мудрость: человек должен пережить какое-то впечатление в своей душе — сначала втайне от всех; это заложит фундамент прошлого, станет источником воспоминаний, а из воспоминаний созидается жизнь. Он сотворил ее себе; мало того, он обманул всех, и этот обман обогатил его жизнь; и вот теперь, постигая эту тайну все глубже и полнее, он видит грандиозное завершение, ярчайший фейерверк откровений… он видит будущее.
А между тем ему по-прежнему приходится убивать время, прорываться сквозь тикающие ночи. Иначе его будет преследовать сон, в котором он — огромная яркая бабочка и латает сетку, а это уж полнейшая бессмыслица.
Бедный старенький мистер Марблхолл! Ведь он может прожить еще много лет, и каждую ночь он будет просыпаться в своей кровати под голой лампочкой и вскакивать, сердце бешено колотится, старческие водянистые глаза выпучены от ужаса, а в голове одна-единственная мысль: если люди узнают, что он живет двойной жизнью, все они просто умрут.
Благотворительный визит
(Перевод И. Архангельской)
Ясный холодный день, время близится к двенадцати. Держа перед собой горшочек с цветком, девчонка лет четырнадцати спрыгнула с автобуса перед домом для престарелых на городской окраине. Пальто на ней красное, из-под белой островерхой шапочки, какие носят все девочки в этом году, падают прямые пряди пшеничных волос. Девчонка приостанавливается на мгновенье перед темным колючим кустом — город считает своим долгом не только содержать, но и украшать свою богадельню, — затем медленным шагом направляется к белому кирпичному дому, от стен которого, точно от глыбы льда, ярко отсвечивает зимнее солнце. На ступеньках лестницы шаги ее еще больше замедляются, она перенимает горшочек из одной руки в другую, потом, прежде чем открыть тяжелую дверь, ставит его и снимает перчатки.
— Я из «Костра» [44] — говорит она сидящей за столом сестре. — Пришла навестить старушку…
На сестре белый халат, и кажется, что ей очень холодно; коротко остриженные волосы волной вздымаются к макушке. Девочка Мэриан не сообщает ей, что этот визит прибавит ей в зачет не меньше трех очков.
— Ты с кем-нибудь здесь знакома? — спрашивает сестра. Одна бровь у нее вздергивается вверх, слова она произносит твердо, по-мужски.
— С какой-нибудь старушкой? Нет… только… ну понимаете, мне не важно, кто именно, — лепечет Мэриан. И свободной рукой заправляет пшеничные пряди за уши — как всегда, когда настает час Учения.
44
Организация девочек в США.
Сестра пожимает плечами и поднимается.
— Какая красивая цинерария, махровая, — замечает она, направляясь впереди Мэриан по коридору, куда выходят закрытые двери комнат, — выбирать старушку.
Линолеум местами отстал от пола, вздулся. Мэриан чудится, что она шагает по волнам, а сестра даже и не взглянет под ноги. Запах здесь такой, точно ты очутился внутри часов. Вокруг тишина, но вот за одной из дверей какая-то старушка издает слабое блеяние — откашливается. Это решает дело. Сестра круто останавливается, выбрасывает руку вперед, сгибает ее в локте и сама сгибается в поясе — и все это для того, чтобы взглянуть на часы, надетые на запястье; затем она дважды громко стучит в дверь.