Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках (с иллюстрациями)

Антология

В начале XVII в. инцидентов, связанных с ведовством, не становится больше, да и те, которые возникают, имеют отношение скорее к колдовству. В 1606 г. некий священник вызвал «злого и лживого духа», чтобы узнать, где находится «самый порочный из всех предателей, Хью из Тирона». В 1609 г. одержимая девушка излечилась, когда на нее надели святой пояс из аббатства Святого Креста около Терла. В другом случае, год неизвестен, девушка-служанка разыскала похищенное столовое серебро при помощи магических кругов и прочитанных задом наперед отрывков из Святого Писания. Полтергейст не давал покоя жителям местечка под Лимериком в 1644 г., на 18 лет раньше явления тедвортского барабанщика. Аналогичное событие имело место в 1678 г. в Дублине.

В 1661 г. Флоренс Ньютон, ведьму из Иола, обвинили в том, что она заколдовала молоденькую девушку. О ее деле впервые рассказал Джозеф Гленвил, опираясь на записки председательствовавшего

тогда судьи выездной сессии в Корке сэра Уильяма Эштона. Какими бы смехотворными ни казались показания и сколь бы нелогичными ни представлялись выводы из них, все же суд был открытым, свидетелей (включая мэра и священника) представили публике и привели к присяге; чтобы заставить обвиняемую сознаться, не применялись пытки, была даже сделана попытка приблизить судебную процедуру к юридической норме для других дел.

Обвинений против Флоренс Ньютон было два: она наслала порчу на молоденькую служанку по имени Мэри Лонгдон и вызвала у нее припадки, а Дэвида Джонса довела своим колдовством до смерти. На Рождество 1660 г. Мэри отказалась дать Флоренс кусок маринованной говядины, и та пошла восвояси, бормоча угрозы. Неделю спустя, когда Мэри несла домой белье, «ведьма из Иола» попалась ей навстречу, выбила у нее из рук корзину и стала «яростно целовать». Вскоре после этого Мэри начали мучить видения: у ее кровати стояла женщина, закрытая покрывалом, а «маленький человечек в шелковой одежде» объявлял, что это матушка Ньютон. Когда Мэри отказалась выполнять требования духа, у нее появились симптомы, характерные для одержимости или истерии: она демонстрировала неимоверную силу, теряла память, ее рвало «иголками, булавками, гвоздями от лошадиных подков, щепками, шерстью, соломой». Дополнительной — и совершенно не характерной для случаев одержимости — чертой стал дождь из камней, «который сопровождал ее повсюду». Скептики, наверное, жалели, что никто никогда «не мог взять их в руки, за исключением тех, которые поймали сама Мэри и ее хозяин». Среди них оказался один с отверстием в середине. Его Мэри (по совету других) привязала на крепкий кожаный шнурок к своему кошельку, но он «немедленно исчез, хотя шнурок, завязанный крепким узлом, остался». И все время, пока продолжались эти неприятности, Мэри, по ее словам, видела Флоренс Ньютон, которая терзала ее и втыкала в нее булавки. Как только на ведьму надели кандалы, припадки Мэри прекратились.

Результатом предварительного слушания, проведенного мэром 24 марта 1661 г., стало заключение Флоренс Ньютон в тюрьму. Нашлись любители поискать ведьм, которые попробовали свою сноровку на матушке Ньютон: один ткнул шилом ей в ладонь, «но не смог проколоть, хотя шило погнулось так, что никто его потом не сумел выпрямить. Затем мистер Блеквол взял ланцет и сделал на ее ладони надрез в полтора дюйма длиной и четверть дюйма глубиной, но крови не было. Тогда он порезал ей другую руку, и тут обе начали кровоточить».

Гленвил не сообщает, чем закончился процесс, но, вне всяких сомнений, Флоренс Ньютон казнили.

Последнему делу о ведовстве в Ирландии предшествовал один достойный упоминания случай одержимости, изложенный в памфлете того времени «Околдованное дитя из Ирландии». Позже его пересказал Джозеф Гленвил. Девятнадцатилетняя девушка подала милостыню нищенке и получила от нее взамен пучок щавелевых листьев. Не успела она съесть листочек, «как начала сильно мучиться животом, в кишках у нее забурчало, с ней сделались судороги, и в конце концов она упала в обморок». Врач, не зная, что предпринять, послал за священником, но его приход только ухудшил дело.

Сначала она каталась по полу, потом ее стало рвать иголками, булавками, волосами, перьями, катушками от ниток, кусочками стекла, оконными гвоздями, гвоздями от тележных колес, затем из ее рта вышел нож длиною в пядь, яичная скорлупа и рыбья чешуя.

Решили, что девушку околдовала старая нищенка. Ее нашли, задержали, судили и, как утверждает Гленвил, цитируя памфлет, сожгли.

В 1710-1711 гг. в Ирландии прошел последний ведовской процесс. Случай острова Мей (возле Каррикфергюса, графство Антрим) необычен тем, что в нем ведовство связано с полтергейстом. Появление «шумного духа» предвосхитило одержимость демонами, которая, в свою очередь, дала начало процессу. Главными действующими лицами пролога с полтергейстом были вдова пресвитерианского

священника, гостившая в доме своего сына Джеймса Холтриджа и его жены, молодая служанка, ребенок (который появляется лишь на короткое время), а также настоящий или вымышленный мальчишка-проказник. Кто-то из троих последних, по всей видимости, и был ответственен за выходки полтергейста: в окна летели камни и куски торфа, книги пропадали из дома, постельное белье оказывалось на полу (иной раз еще и свернутое так, что напоминало мертвое тело). Однако с самого начала было замечено, что никогда ничего странного не происходило, если кто-то был в спальне. Неприятности накатили двумя волнами: первая схлынула, когда мистер Холтридж вернулся домой со своей собакой: присутствие последней, похоже, отпугнуло полтергейста. Но в феврале 1711 г. беспорядки продолжились. Однажды вечером вдова Холтридж, против которой в основном были направлены все выходки шумливого духа, почувствовала резкую боль в спине, словно от удара. Через несколько дней ее не стало.

О ведовстве заговорили после ее кончины. В доме появилась восемнадцатилетняя Мэри Данбар, «чрезвычайно смышленая молодая особа», которую наняли приглядеть за молодой миссис Холтридж, пока та носила траур. Слухи о том, что в случае со смертью старой миссис Холтридж не обошлось без ведовства, похоже, подогрели воображение юной помощницы: у нее начались припадки, она видела призрачных женщин, которые приходили мучить ее. К концу марта она объявила ведьмами семерых местных жительниц, которых тут же арестовали. Позднее Мэри опознала и восьмую подозреваемую: «Стоило ей войти в комнату, как у Мэри начался такой отчаянный приступ боли, что трое мужчин едва держали ее, и она крикнула: „Христа ради, уберите дьявола из комнаты". А когда ей задали вопрос, то ответила, что это и есть та самая женщина, которая ее терзает». Но судьи, видимо, сочли, что арестованных и так хватает, и не задержали новую подозреваемую.

Суд проходил в Каррикферпосе 31 марта 1711 г. с шести утра до двух пополудни. Главными доказательствами вины подозреваемых стали различные описания припадков Мэри. Некий доктор Тинсдалл, викарий из Белфаста, составил отчет очевидца:

Суду представили множество предметов, которые, как было сказано под присягой, вышли из горла девушки. Я взял их в руки: там были перья, нитки, шерсть, булавки, две большие жилетные пуговицы, столь крупные, что едва уместились в моей ладони. Свидетели подтвердили суду, что видели, как эти самые предметы выходили изо рта девушки, и подхватывали их, как только та их отрыгивала.

Защитников у подсудимых не было, но многие подтвердили, что они женщины «работящие, трудолюбивые, часто ходили в церковь со своими домашними, и по воскресным дням, и по своей надобности, все до одной знают наизусть „Отче наш", хотя и говорят про них, что они выучили его только в тюрьме, так как все они были пресвитерианками».

Судьи, которых было двое, разошлись во мнениях.

Судья Энтони Аптон, казалось, придерживался того мнения, что присяжные не могут признать их виновными единственно на основании видений больного человека… Будь обвиняемые и в самом деле ведьмами и будь они в союзе с дьяволом, навряд ли бы их отличало такое постоянство в посещении богослужений.

Судья Джеймс Маккартни верил в виновность подсудимых. Присяжные разделяли его точку зрения, и женщин приговорили к году тюрьмы и четырем стояниям у позорного столба. 

ВЕДОВСТВО НА ОСТРОВАХ ЛА-МАНША

Острова Ла-Манша пострадали от мании преследования ведьм, возможно, сильнее, чем любой другой район Великобритании. Прежде всего, территории эти, хотя и подчинялись английской короне (то есть в случае казни ведьмы имущество казненной отходило в казну английского короля), находились под сильным культурным влиянием Франции; вследствие этого аресты и суды над ведьмами производились согласно более жестокому французскому обычаю; к примеру, ведьм обычно сжигали, а не вешали. Во-вторых, процент осужденных был здесь на удивление велик. На Гернси, островке, население которого не превышает нескольких тысяч, в царствование Елизаветы, Якова I и Карла 58 женщин и 20 мужчин, в основном местных уроженцев, предстали перед судом за колдовство, и все, кроме восьми, были осуждены. Например: