Бич времен
Шрифт:
– Волнуюсь, – вздохнул полковник, опуская голову и пряча стальной блеск в глазах.
Ивашура глянул на своих подчиненных.
– Какие будут предложения?
– Я бы отобрал в группу всех наших… – начал Гаспарян.
– Подожди, Сурен, – остановил его с досадой Иван. – Разумнее всего оставить сложившиеся группы, с минимальной перестановкой. Я и Тая останемся с Павлом, плюс Лаэнтир… если захочет. – Костров выжидательно посмотрел на бритоголового здоровяка, но тот не пошевелился. – Плюс кто-то из вас. Остальные пойдут с Белым.
– Тогда я тоже пойду с вами, – сказал Гаспарян. – Ваш Павел мне нравится больше.
– Ну и договорились. – Ивашура шлепнул ладонью по подлокотнику кресла. – Ваня, инструктируй, начнем экипироваться.
Через час они выступили в поход, неотличимые друг от друга в своих зеркально-ртутных балахонах с конусовидными шишкастыми шлемами. Попрощались жестами возле колонны лифта – хрономембранной линии узловых переходов, проверили радиосвязь, и пятерка Белого первой исчезла за хрустальной дверью кабины.
Мелькнули бесшумные тени за стеклом, всплыли очереди мерцающих «мыльных пузырей», скользнули вверх, и дверь в кабину растаяла. Первым из пятерки Жданова в нее шагнул Лаэнтир Валетов, произнесший за все время подготовки лишь пару слов. Поколебавшись немного, Гаспарян вошел следом, стараясь выглядеть уверенным и твердым. Но даже попривыкшему к обстановке Ивану стало не по себе, когда дверь за ними закрылась и в наушниках раздался голос инка:
– Рекомендуемый шаг спуска – четыре хроноперехода. Псивеллинг обеспечен пассивно. Выход за шесть нулей.
И тотчас же странная тяжесть легла на плечи, придавив стоявших в коробе лифта, теплый ветер подул снизу вверх, будто люди стояли голыми на сквозняке, и непривычная дурнота затуманила сознание.
«Псивеллинг, псивеллинг, псивеллинг», – прозвенело в голове Ивана, которому стало нехорошо, как и всем, хотя он и привык уже к езде в лифте. Голова прояснилась, повеяло озоном и запахом мяты. Тяжесть улетучилась, тело стало легким, воздушным, невесомым. Затем наступила фаза торможения мембраны, которую все перенесли значительно легче, и дверь кабины растаяла. Окошко на панели показало букву М и цифры: «– 70 000 000».
– Мезозой, – сказал Иван со знанием дела и поддержал Таю под руку, выходя с ней в полутемный зал. – Мы здесь уже были. А где же наш авангард?
Из коридора, в глубине которого что-то мигало, ворочалось, шипело и звенело, донесся дробный цокот, и на пороге возник паук-конкистадор.
– Ждите здесь, – бросил Жданов, направляясь к механическому насекомому, наклонился к нему и тут же выпрямился. Паук исчез, за ним скрылся в глубине коридора и Павел. Издалека прилетел низкий вой, перешедший в ворчание. Иван не увидел, но почувствовал, как вздрогнул Гаспарян, и проговорил ободряюще:
– Добро пожаловать в прошлое, разведчик.
Глава 7
Они стояли тесной группой на каменистом пригорке с живописными валунами и скальными обнажениями и смотрели на золотистый костер на горизонте, горевший ровно и без дыма. Дальше, в низине под пригорком, начиналось болото, переходящее в озеро, на дальнем берегу которого высился угрюмый черно-сизо-зеленый лес, состоящий из гигантских пирамидальных деревьев с красной корой и деревьев с чешуйчатыми серо-зелеными стволами, похожих на сосны.
– Мне так и не сказали, что там светится в центре двора, – изрек Рузаев.
– Рашух Ха-Галагалум [11] , – пробормотал Ивашура, потом добавил задумчиво: – Наверное, там горит время.
– Это я понимаю. Время преобразуется в энергию и пространство, что эквивалентно расширению двора и самого здания. Но почему это происходит? Кто инициирует реакцию горения?
– Хронобур, – прозвучал в наушниках голос командира группы. В стене здания позади людей открылся проход, из него выскочил Белый в сопровождении целого отряда пауков метрового роста.
11
Рашух Xа-Галагалум – Первичный Двигатель, огненный туман, с которого началась материальная Вселенная (Каббала).
– По сути, – продолжал Григорий, – в центре Ствола, во дворе, как вы называете, расположен хронобур, а вокруг него горит время.
– Тогда зачем нам идти куда-то вниз, искать этот самый хронобур в других временах, если он находится здесь? – удивился Одинцов.
– Хронобур существует в каждом дискретном выходе Ствола, но здесь он нам недоступен. Сквозь слой хронопены, окружающей бур, где время квантуется на макроуровне, не пройти даже в наших спецкостюмах. – Белый снова скрылся в здании.
Одинцов опасливо обошел приблизившегося паука, откинул забрало шлема, жестом попросил Ивашуру сделать то же самое и сказал, понизив голос:
– Игорь Васильевич, в наши планы входили лишь поиск вашего товарища и раскрытие тайны Башни. Поход вниз не планировался.
Ивашура с любопытством глянул в лицо полковника, пытаясь понять, шутит он или нет.
– Разве у нас есть выбор?
– Компромисс возможен всегда. Для решения же задачи выключения хронобура нужен спецназ, а не наспех сформированная любительская команда. К тому же мне не нравятся наши командиры.
– Это еще почему?
– Они недоговаривают чего-то. Хитрят. Себе на уме. Не дали связь с инком…
– Бросьте, Мартын Сергеевич. На их месте я бы тоже не выдал все секреты сразу. У вас есть конкретное предложение?
– Повернуть назад, домой. В крайнем случае послать наверх, в наше время, гонца с инструктажем, как пробиться в Башню. Заодно отправили бы и девушку, Таю, она-то уж точно не должна рисковать жизнью.
Ивашура покачал головой.
– Предложение дельное, но запоздалое. К тому же я не уверен, что гонцу поверят, – это раз. И вряд ли кто-то из начальства решится послать в Ствол батальон спецназа – это два. Будут год согласовывать, совещаться, колебаться, решать…