Билет в никуда

Рогожин Михаил Владимирович

– Не понимаю, для чего? – спокойно вопрошал голос неизвестного представителя власти. – Все равно будете эвакуироваться из помещения банка. Мы лучше упакуем вам в вертолет или, по желанию, – в самолет…

Курганов не стал слушать его рассуждения и задал простенький вопрос:

– А кто даст гарантию, что в мешках будет именно эта сумма и что доллары – не фальшивые? Нет уж, для начала проверим их в банке, благо что служащих здесь достаточно. Поэтому грузите на платформу и оставляйте возле дверей. Но чтобы рядом никого не было. Носить внутрь будут

заложники. Так что передайте снайперам – пусть не беспокоятся. Одно неверное движение, и мы начнем убивать не по одному, а очередями из автоматов.

– Ждите и не делайте глупостей. Мы стараемся изо всех сил, – заверил голос в трубке, после чего пошли короткие гудки.

Только Александр закончил разговор, как Кишлак приказал ему идти вскрывать сейфы. Служащий, снова закуривший трубку, заставил себя уговаривать, всем видом показывая, что с неохотой уступает принуждению. Но когда Курганов поднял пистолет, вытащил трубку изо рта и по-деловому кивнул:

– Следуйте за мной.

Они спустились в цокольные помещения, оборудованные всеми средствами защиты, которые служащий небрежно, со знанием дела отключил. И, пройдя через несколько толстых железных дверей, оказались в святая святых – комнате, где в специальных ящичках-сейфах хранились драгоценности клиентов.

– Послушай меня, здесь немного наберется стоящих вещиц. Сам потеряешь много времени. Все подряд не бери, – предложил служащий.

– Тогда выгребай наиболее ценное и побыстрее.

Парень спрятал трубку в кожаный мешочек, положил его в карман и через комбинацию цифр на пульте открыл сразу все дверцы. Вытаскивая ящички, принялся ссыпать бриллиантовые украшения в мешок, подставленный Кургановым, приговаривая:

– По мне, чем больше вы возьмете, тем лучше. Но с золотом возни много. А вот столовое серебро вам вообще ни к чему.

Александр не перебивал. Он плохо разбирался в камнях, поэтому старался не мешать и не показывать своей необразованности. Отбирал служащий быстро, одним быстрым взглядом оценивая стоимость каждого камня.

«Интересно, что же он хочет украсть для себя?» – думал Курганов, держа тяжелеющий мешок.

– Зря вы решили брать наш банк. Я мог бы подсказать намного богаче…

– Мне лично нужно миллиона три-четыре долларов с неучтенными номерами.

– Наоборот. Я дам тебе дискету с их сериями, а из памяти компьютера постараемся изъять. И хоть завтра иди и отоваривай.

– Вот-вот, это-то мне и надо, – подтвердил Курганов. Закончив с драгоценностями, перешли к огромным сейфам с денежными купюрами. Тут уж выбирать было нечего. Служащий принес мешки, и они вдвоем принялись укладывать пачки в них.

– Как же вы отсюда собираетесь выбираться? Полиция перекроет всю Европу. Даже мышь не прошмыгнет.

– У нас база в Альпах. Там оставим деньги, а сами тропами заметем следы, – разоткровенничался Курганов.

– Не боитесь мне это говорить? – удивился служащий.

– Так ведь тебе невыгодно, чтобы нас поймали. Я первый в полиции о тебе вспомню. – Александр был чрезвычайно

доволен, что подсунул идиотскую версию. Теперь нужно было как-то отправить этого прохвоста из банка, чтобы он, распираемый гордостью, выложил полицейским дальнейшие планы группы.

А в операционном зале переговоры вел по телефону Мирча. Он совсем освоился. Стрельбы больше не предполагалось. Мужчины безропотно сидели в комнате отдыха, а женщины ободряли друг друга и прислушивались к голосу комментатора. На экране стали появляться родственники заложников, которые с рыданиями обращались к бандитам с просьбой не лишать жизни их родных. Ни Кишлак, ни Скрипач не обращали на репортажи внимания. Они подготавливались к приему мешков с деньгами.

– Сейчас будут подвозить! – весело сообщил Мирча.

Кишлак занервничал. Повесил на плечо «узи», заставил заложниц повернуться лицом к стене. Скрипач переместился с пулеметом за мраморный бордюр.

За дверями раздался голос, многократно усиленный через мегафон.

– Мешки подвезены к дверям. Можете брать.

– Что он сказал? – крикнул Кишлак Мирче.

– Для нас оставили мешки у дверей.

Кишлак кинулся к телевизору. Но на экране была заставка с Эйфелевой башней.

– Суки! – выругался он. – Цыган! Бери того месье, будет таскать мешки. Передай – задумает бежать, стреляем прямо в спину.

Мирча схватил за шиворот банковского деятеля и потащил к двери. Передал по-французски предупреждение Кишлака и приоткрыл дверь.

Мешки лежали в несколько рядов и заслоняли собой почти весь обзор прилегающей к банку стоянки автомашин. Француз неуверенной походкой пошел к ним и вдруг, кого-то заметив, с воплем: «Спасите!» – бросился в сторону. Скрипач нажал на гашетку и обрушил на мешки яростную пулеметную очередь. Кишлак, не отставая от него, принялся палить из «узи». Француз, не успев забежать за спасительные мешки, упал, подкошенный сразу несколькими пулями.

Из-за мешков в раскрытую половину двери полетели гранаты с нервно-паралитическим газом. Кишлак, не обращая внимания на стрельбу Скрипача, выскочил вперед и свистящую от струи вырывающегося газа гранату выбросил назад. Мирча последовал за ним. То же самое проделал и со второй гранатой, после чего захлопнул дверь, по которой немедленно был открыт огонь из крупнокалиберного пулемета.

На шум стрельбы в зал вбежал закончивший укладывать деньги в мешки Александр. В воздухе чувствовался раздражающий носоглотку газ.

– Ты понял?! – крикнул Кишлак и разразился матом. – Они хотели нас штурмовать! Кого? Меня, прошедшего Афган. Срань вонючая! Тащи пару заложников. Нет, возьми-ка вон ту толстую бабу.

Александр подошел к указанной женщине. Она ни слова не поняла по-немецки, лишь кивала в знак согласия и без того трясущейся головой. Пришлось обратиться за помощью к Мирче. Тот подвел француженку к Кишлаку.

– Бери прямо за волосы. Крепко держи, чтобы не вывернулась, и суй «магнум» ей в рот… Ну же! – заорал он, видя колебания Мирчи.