Билл, герой Галактики, на планете закупоренных мозгов

Шекли Роберт

– Чего? Что мне делать?

– Сейчас решим.

– Ладно. – Билл принялся ждать. Несколько минут спустя он спросил: – Придумал?

– Нет, думаю.

– Давай быстрее.

– Не получится. Впрочем, откуда тебе знать, что такое «думать». Положение хуже некуда. От тебя помощи ждать не приходится. Тоже мне, нашел время отрубаться!

– Я не виноват, что отрубаюсь, когда лечу на большой скорости, – возразил Билл.

– Как же быть? – угрюмо пробормотал Сплок.

– Ты хочешь, чтобы я тебе посоветовал,

что делать? – справился Билл.

– Да. Хочу наконец увидеть хваленую человеческую изобретательность. По-моему, она имеет какое-то отношение к чувству юмора, а у меня нет ни того, ни другого. И потом мне что-то не смешно.

– Чувство юмора у меня есть, – соврал Билл. – Но насчет «смешно» я с тобой согласен.

Тезора, черноволосая красавица, которая была не совсем Иллирией, втиснулась в оконную нишу, способную вместить еще нескольких человек, и потянула Билла за рукав.

– Мне нужно поговорить с вами наедине.

– Мы, между прочим, разговариваем, – изрек Сплок.

– Я понимаю. Но у меня мало времени, и он должен услышать то, что я должна ему сообщить.

– Ерунда! – бросил Сплок, рассердившись и преисполнившись жалости к самому себе. – Чем я, по-вашему, занимаюсь? Передаю содержание поющей телеграммы?

– Если бы не я, – отозвалась женщина, – вы бы никогда не освободили его из Разбирателя и не доставили в Восстановитель.

– Чего? – промямлил Билл.

– Мы не хотели пугать тебя, – сказал Сплок. – Понимаешь, когда я попытался управлять кораблем без обнуленного датчика направлений, все пошло шиворот-навыворот. По счастью, медицинский робот успел отправить сигнал тревоги и запрос на недостающие части тела, так что ты быстро оказался в порядке.

– Почти в порядке, – поправила Тезора. – Знаете, Билл, причина, по которой я не совсем Иллирия, состоит в том, что мы с ней никак не решим, кому из нас обладать телом. Разумеется, принадлежит оно не нам.

– А кому?

– Оно валялось тут с субботы, в ночь на которую состоялся пир тавматургов.

– Мессир – король тавматургов, – объяснил Сплок. – Нам дали приют только после того, как мы заявили, что мы – члены гильдии.

– Какой гильдии?

– Музыкантов экстра-класса.

– А как узнать, кто экстра-класса, а кто нет?

– Билл, сегодня полнолуние, – проговорила Тезора, – и схватка за мое тело…

– Пожалуйста, отстаньте от нас со своими похабными замечаниями, – брюзгливо перебил Сплок. – Билл, скоро тебе в руки дадут скрипку. Ты помнишь, чему мы тебя учили?

– Скрипку, – повторил Билл с запинкой и быстро-быстро заморгал, что было признаком то ли близкого обморока, то ли нарастающего возбуждения.

– Молодец. Но не торопись, побереги силы.

– Ты о чем?

– Еще не понял? Тебе не нужно знать, что происходит, иначе ты не сможешь как следует сыграть свою роль.

– Пора! –

сказал мессир, заглядывая за дверь. – Вот скрипка. Грилы ждут.

Сплок кинул на Билла многозначительный взгляд. По крайней мере Билл истолковал его как многозначительный, но, что хотел сказать Сплок, естественно, не догадался, а спрашивать не стал. Он взял скрипку и отправился в гостиную.

Глава 60

Страх бывает разной величины. Скажем, страхом замешательства пренебрегать нельзя. А Билл, выйдя на залитый голубым светом подиум, испытал именно замешательство, поскольку сообразил, что выставляет себя на всеобщее посмешище.

Его состояние в определенной степени объяснялось обстоятельствами. У Билла были две правые руки и, соответственно, две правые кисти, что существенно затрудняло игру на скрипке. Можно даже сказать, что скрипки целиком и полностью предназначены для исполнителей с разными руками, то есть одной правой и одной левой.

Герою же Галактики, чья настоящая правая рука пострадала в доблестном сражении, пришлось привыкать к жизни с двумя правыми руками. Вдобавок какое-то время он ковылял на крокодильей лапе, но та не имела никакого отношения к вопросу о руках.

Публика в ожидании широко раскрыла рты. Мессир стоял в углу, скрестив на груди руки и неприятно улыбаясь. В дверях застыли охранники с автоматами на изготовку. Они производили впечатление жестоких злодеев, способных на что угодно. Биллу отчаянно захотелось оказаться одним из них!

Пианист ударил по клавишам. Мессир шагнул вперед, поклонился и произнес:

– Дамы и господа, мы начинаем. Думается, мне следует объяснить, что именно вы увидите, чтобы усилить ваш интерес. Билл готов сыграть колыбельную кузнечиков-гранджей, которые, как вам известно, вынуждены были стать союзниками чинджеров. Гранджи не относятся к разумным существам. Они сначала кусают, а уж потом думают. Однако их можно успокоить колыбельной. Обычно самки гранджей поют колыбельную каждую ночь, иначе самцы будут до утра грызть деревья и друг друга. Билл – первый за всю историю человечества, кому удалось узнать эту мелодию. Он сыграет нам ее в условиях, которые принесли ему такую славу.

Мессир ушел, оставив Билла в одиночестве. Внезапно подиум рухнул, вернее, провалился у Героя Галактики под ногами, и Билл свалился в находившийся внизу чан с прозрачными стенками высотой добрых десять футов. В следующий миг в чан вывалили две корзины живых гранджей, которые какое-то время грызлись между собой, а потом принялись выискивать занятие поинтереснее. Они заметили Билла. Самым толковым – по меркам гранджей – мало-помалу пришло в голову, что этот высокий, костлявый тип с деревяшкой в руках стоит того, чтобы попробовать его на зуб.