Билл — герой Галактики. Т. 1
Шрифт:
— Молитесь, — сказал Ки, возведя глаза к небу, а точнее — выпучив их, потому что небо окружило их со всех сторон. — Молитесь о спасении и подмоге.
Капитан Блай насмешливо фыркнул:
— Если ты думаешь, что это нам поможет, ты тут единственный сосунок. У нас один, и только один шанс. Горючее кончилось, аккумуляторы сели...
— Значит, нам конец! — выкрикнул в отчаянии Практис, вырвав у себя пригоршню волос.
— Пока еще нет. Я сказал, что у нас есть один шанс. Передний трюм загружен мусором, готовым к сбросу. Это делается с помощью гигантской пружины — ее сжимает мусор, когда его загружают
— Мусорный двигатель? — простонал Билл. — И это все? Ничего себе способ погибнуть...
Но его жалобного стона никто не услышал. Корабль уже вошел в атмосферу, и по нему что есть силы барабанили молекулы воздуха. Расплющиваясь о корпус, они разогрели его до белого каления, а корабль продолжал валиться вниз — сквозь воздушную оболочку планеты, становившуюся все плотнее и плотнее, сквозь пелену высоких облаков, к земле, которая со страшной скоростью неслась навстречу.
— Сбрасывай мусор! — взмолился Практис, но тщетно: капитан Блай сохранял спокойствие. Несмотря на умоляющие вопли, его толстый грязный палец неподвижно лежал на кнопке.
Они падали все ниже и ниже, пока не оказались так близко к земле, что свободно могли различить на ней каждую песчинку...
И в последнюю наносекунду последней микросекунды палец с силой опустился на кнопку.
«Ба-бах!» — развернулась пружина, высвободив в одном могучем толчке накопленную энергию.
«Бу-бух!» — вылетел мусор, устремившись к поверхности планеты, до которой оставалось уже совсем немного.
«Бу-бо-ба-ба-а-х!» — мягко приземлился мусоровоз на гору старых газет, консервных банок, апельсиновых корок, перегоревших лампочек, обезглавленных крыс, использованных одноразовых пакетов с чаем и обрывков бумаги.
— Неплохо, прямо скажу, — довольным тоном заметил Блай. — Совсем неплохо. Просто рекордная посадка.
В рубке послышались щелчки расстегиваемых ремней и осторожные шаги по ржавой палубе.
— А приятно чувствовать тяжесть, — высказался Билл. — Маловата она здесь, конечно, но все-таки...
— Молчать! — рявкнул Практис. — У меня есть один, только один вопрос. К вам, Ки. Вы... — Голос его прервался, он прокашлялся и продолжал: — Вы передали положение этой планеты?
— Я пытался, адмирал. Но, прежде чем я успел послать сигнал, питание отключилось.
— Попытайтесь еще! Ведь не совсем же сели аккумуляторы. Попробуйте!
Ки набрал на клавиатуре несколько команд и нажал клавишу исполнения. Экран засветился, но тут же снова погас. Погасли и сигнальные лампочки. Послышался испуганный крик Вербера, сменившийся радостным всхлипыванием, когда загорелось тусклое аварийное освещение.
— Сработало! — радостно крикнул Практис. — Сработало! Сигнал ушел!
— Это точно, адмирал. И при таком напряжении далеко ушел. Метра на полтора, не меньше.
— Стало быть, мы выброшены на необитаемый остров, — пробормотал Билл. — Заблудились в космосе. На вражеской планете. Окружены летучими драконами. В миллионах парсеков от дома. В вышедшем из строя космолете, стоящем на куче мусора.
— Ты все понял, приятель, — кивнул Ки. — Примерно так
Глава 4
— Вот ваше пиво, сэр. Можно мне теперь в туалет? — робко произнес Вербер, протягивая Практису банку пива, когда-то просто тепловатого, а теперь горячего от его разгоряченной руки.
Практис буркнул что-то нечленораздельное, схватил банку и одним глотком осушил ее наполовину. Капитан Блай долго шарил по карманам своего мятого комбинезона, пока не нашел недокуренную сигарету с героином, которую тут же закурил. Билл с наслаждением принюхался к выдохнутому им дыму и хотел было попросить затянуться, но передумал и подошел к иллюминатору, чтобы взглянуть на чужую планету. Но ничего, кроме мусора, за иллюминатором видно не было.
Практис с гримасой отвращения допил теплое пиво и свистнул мокрыми губами. Билл обернулся, и он кинул ему банку.
— Ну-ка, куриная нога, пойдите и бросьте ее в кучу вместе с остальным мусором. А заодно посмотрите, что там к чему, и расскажите мне, на что это похоже.
— Вы приказываете произвести разведку на местности и доложить?
— Ну да, если вам так хочется изъясняться на этом дурацком армейском жаргоне. Я прежде всего доктор, а потом уж адмирал. В общем, валяйте.
Тусклый свет аварийных лампочек освещал только самое начало трапа. Билл щелкнул каблуками, чтобы включить фонарик, вмонтированный в носок ботинка, и, посвечивая себе, начал спускаться в шахту, которая вела к выходу. Генератор не работал, и люк воздушного шлюза не пожелал открыться, когда Билл нажал на кнопку. Билл, кряхтя, принялся крутить ручной штурвал. Когда люк приоткрылся сантиметров на тридцать, он протиснулся в шлюзовую камеру. Сквозь иллюминатор из бронестекла падал внутрь яркий солнечный свет, Билл прижался глазом к стеклу — ему не терпелось взглянуть на этот незнакомый мир. Но увидел он только мусор.
— Замечательно, — проворчал он и потянулся к штурвалу, открывавшему наружный люк, но остановился.
Что таится по ту сторону люка? Какие инопланетные ужасы поджидают его там? Что там за атмосфера — если она вообще есть? А что, если, открыв люк, он в следующее мгновение будет мертв? Однако рано или поздно это придется сделать. Не сидеть же до бесконечности взаперти в этой покалеченной мусорной корзине с ее несносным капитаном и шарлатаном-адмиралом!
— Давай, Билл, давай! — пробормотал он сам себе. — Двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Горестно вздохнув, он повернул штурвал...
И замер, услышав громкое шипение воздуха в открывшейся щели. Сердце у него от испуга забилось, как сумасшедшее, но он тут же понял, что это всего лишь выравнивается давление. Утерев пот со лба, он нагнулся и принюхался к струе воздуха, овевавшей ему лицо. Воздух был горячий, сухой и сильно отдавал мусором. Но он остался жив! Преисполнившись гордости и забыв про только что испытанный страх, он принялся крутить штурвал, пока люк не распахнулся настежь. В шлюз ворвалось солнце, и послышалось легкое потрескивание. Билл выглянул наружу, тут же повернулся и быстрым шагом направился в глубину корабля. Практис, глядевший в шахту сверху, увидел, как он промелькнул мимо, и окликнул его: