Билл — герой Галактики. Том 2
Шрифт:
Он сердито взглянул на Билла и отправил в рот полную ложку вареной окры в соусе.
— А у меня почему-то нет соуса, — сказал Билл. — Может быть, с какой-нибудь приправой эта штука пойдет лучше. Передайте, пожалуйста, хрен.
— У меня на корабле порядки строгие, — сказал капитан Блайт, отрезая большой сочный ломоть от своего бифштекса. — У каждого свои полномочия и ответственность, и точно так же у каждого свои привилегии, распределяю которые, разумеется, я сам. Это абсолютно необходимо для поддержания должной дисциплины. Вы видите, что мистер Кристиансон, будучи старшим помощником, имеет
— А я? — спросил Билл, не спуская глаз с вина и прихлебывая кислый сок окры.
— Поскольку вы стоите ближе всех к рядовым членам команды, вы получаете в основном такое же довольствие, как и они, — сказал Блайт, разломив булочку и подбирая ею остатки картошки с мясным соусом. — Мой опыт свидетельствует, что так вам будет легче с ними управляться. Не зажиреете и будете от этого только злее. Тем не менее, поскольку вы единственный рядовой на борту, не отбывающий наказания за преступление, я решил, что вы все же имеете право на кое-ка-кие блага. Это будет напоминать вам о вашем привилегированном положении.
— Блага? Говорите скорее, какие! — нетерпеливо выговорил Билл, живо представив себе бифштекс, а может быть, даже жирную, сочную свиную отбивную.
— Пока вы ничем передо мной не провинитесь, будете получать десерт, — сказал Блайт с широкой улыбкой.
— Десерт?
— Пончики с джемом, — пояснил Кейн. — Я думаю, после окры они вам придутся по вкусу. Хотя мои потребности в пище весьма ограниченны, даже я ем их с удовольствием. Особенно с малиновым джемом.
— Но только один пончик, — сказал Блайт, грозя Биллу вилкой. — Мистеру Кристиансону и Кейну полагается по два, мне — шесть, поскольку я чувствую себя очень одиноким на вершине власти. Но имейте в виду, рядовой: прежде чем получить десерт, вы должны доесть все, что у вас на тарелке. Я бы поторопился, будь я на вашем месте, от чего упаси меня боже.
Билл поглядел на стоявшее перед ним неаппетитное месиво. Жир от жареной окры застыл на тарелке сероватой лужицей. Билл глотнул еще сока и повернулся к старшему помощнику.
— Извините меня, сэр, — сказал он, хитро меняя тему разговора и отвлекая от себя внимание, — а где было ваше последнее место службы?
Форма на старшем помощнике была щегольская, а расшитую позументами грудь покрывали медали. Напудренный парик сидел на нем немного набекрень, но это только придавало ему лихости. Так же, как и косоглазие, свойственное, как известно, многим королевским семействам.
— Место службы?
— Ну да. Служили где? — пояснил Билл на случай, если такое понятие окажется слишком сложным для убогого офицерского мозга. — Ну, на каких кораблях? — Он сунул в рот покрытую застывшим жиром жареную веточку окры. — Может, я знаю кого-нибудь из той команды. Тогда получится, что мы с вами некоторым образом отчасти вроде как однокашники, — продолжал он в наступившем молчании. Увидев, что на него никто не смотрит, он сунул несъедобный кусок себе под салфетку и поднес ко рту ложку
— Это мой первый корабль, — сказал мистер Кристиансон, подвинув к себе судок с приправами и щедро накладывая себе поверх окры острого соуса и тертого сыра. — Мой дядя просто слышать не хотел, чтобы я получил капитанский чин, не побывав хотя бы в одном рейсе. Лично я считаю, что это очень старомодный взгляд на вещи, но раз уж дядюшка Джулиус так на этом настаивает, я решил, по крайней мере, попробовать.
— Дядюшка Джулиус? — Воспользовавшись тем, что на него опять никто не смотрит, Билл спустил комок тушеной окры себе в сапог.
— Он четырехсотдвенадцатиюродный брат Императора по боковой линии, — похвастал Кристиансон и залпом выпил бокал вина. — До сих пор ему удавалось уберечь меня от учебной муштры и освободить от всех этих сложных экзаменов, которые полагается сдавать для производства в офицеры. Знатное происхождение все же дает кое-какие преимущества. Но он потребовал, чтобы я совершил хоть один космический рейс, прежде чем получу в свое командование космолет. Глупость, конечно, после того как мое семейство добровольно, под страхом смерти, пожертвовало Императору столько денег на ведение войны с чинджерами, — но надо так надо. Кстати, вам еще никто не говорил, что от вас ужасно воняет?
Билл стряхнул с себя еще несколько прилипших комков перегноя и бросил взгляд в иллюминатор. Там медленно отплывала вдаль база снабжения. Слишком медленно. Рейс обещал быть долгим.
Обед оказался еще более долгим. Биллу удалось избавиться от всего, что было у него на тарелке, распихав несъедобные куски окры по карманам и укромным местечкам и ухитрившись даже переложить несколько штук на тарелку Кейна, когда тот отвлекся. В конце концов с окрой было покончено, и он накинулся на свой пончик с малиновым джемом с такой жадностью, словно это был самый последний обед в его жизни.
Кейн объяснил Биллу, как ему найти свою каюту, и он отправился туда, слизывая с губ остатки джема. Капитан Блайт небрежно заметил, что Биллу давно пора принять душ и что, если Билл этого не сделает к тому времени, как они увидятся в следующий раз, он самолично запихнет его в шлюз, где Билл будет дышать вакуумом до тех пор, пока не усвоит хотя бы самых элементарных правил личной гигиены. Или что-то еще в том же духе.
Билл открыл дверь каюты, которая, насколько он понял, была отведена ему, и разинул рот, увидев, что на одной из двух коек сидит какой-то гигант ростом метра в два с половиной и весом килограммов на сто сорок. В руках он вертел настольную лампу, сгибая и разгибая ее кованую подставку, словно та была из мягкой резины.
— Прошу прощения, ошибся каютой, — быстро сказал Билл, проворно пятясь.
— Ты полисмен, что ли? — буркнул этот медведь.
— В общем, да, — ответил Билл с деланой улыбкой, продолжая пятиться.
— Ни хрена ты не ошибся, — заявило чудище, откусив от лампы подставку и сплюнув обломки на пол. — Мы с тобой, значит, будем соседи.
— Меня зовут Билл, — сказал Билл, неуверенно входя. — Рад познакомиться.
— Я Мордобой, — буркнул горилла. — Ничего себе клыки. Постой, у тебя, что ли, обе руки правые?